Предел воображения

– А если будут?
– подкалывает его Дерик.

– Я уйду, как в тот раз.
– Дерик вслух засмеялся.

– Понял. Нудисты не твоя тема.
– Посмотрев на толпу развлекающихся людей, он о чём-то задумался.
– Странный туман - недоумевает парень, взяв большой стакан, с жёлтым содержимым, с подноса, мимо идущей женщины в бикини. В ответ Дерик лишь глубоко вздохнул.

– Ну, по-моему, он совсем не мешает.
– после небольшой паузы, уже без улыбки продолжает он, смотря на летающих над океаном людей в спец костюмах и несколько летателей. Время от времени, они то влетали в воду, то вылетали из неё на огромной скорости. Яркие вспышки и громкая, ритмичная музыка, подняла настроение Глэйсону. Пляж освещался разноцветными огнями и узорами, из маленьких, летающих, самоуправляемых, похожие на квадрокопторы, но без пропеллеров аппаратов. Не подоплёку, в толпе людей, в воздухе, сами по себе извивались какие-то скатерти, похожие на простыню, с каждым, медленным движением, они выпускали красивые, светящиеся пузыри, а при резких движения, мелкие, белые огоньки, быстро переливающиеся во время плавного падения вниз. Глэйсон допил напиток и отдал стакан Дерику. Тот в недоумении взял его и поставил в пляжный, белый песок, прямо себе под ноги.

– Ты куда собрался?
– Спросил Глэйсона стоя засыпающий приятель.

– Поныряю в лётном костюме, для начала. А потом, как пойдёт, засматриваясь на полуголых девушек - ответил Глэйсон.

– Ты хоть к Мэри подойди, что ли!
– кричит в след Дерик.
– Она сегодня очень расстроена. Похоже, ты её чем-то обидел!

– Где она?
– Глэйсон вернулся назад.
– Если она здесь, то конечно.

– Она здесь и... Она была сама не своя. Короче, то ли напугана, то ли ещё что-то. Нет, я конечно могу её успокоить, но сам понимаешь. Девушки моих друзей для меня табу.

– Где она сейчас?
– взволнованно спросил Глэйсон.

– Спокойно, я не слежу за ней. Поищи внимательней, обойди пляж, может она купается. Я не знаю.
– Тут к Дерику подошли две девушки и он ушёл с ними танцевать. Спустя пять минут поисков, Глэйсон обошёл весь пляж, но Мэри нигде не было. Он начал одевать лётный костюм, чтобы поискать её в океане, но к нему подошёл высокий, черноволосый молодой паренёк. Глэйсон не узнал его, а тот обратился к нему по имени:

– Ты Глэйсон?
– спросил он для начала.

– Да - ответил он без интереса и быстро продолжал застёгивать последние ремни чёрного лётного костюма.

– Я просто хотел сказать, что к нам прилетел Сэм. Это нормально?

– Если он на задании, то да.
– отвлёкся Глэйсон.
– Хотя, какое нахрен задание! Я вообще не понимаю, что с ним сегодня происходит. Где он? Отведи меня к нему. Наверное, Мэри с ним.

– Нее, Мэри уехала домой, уже час назад.

– Ты говорил с ней?
– спросил Глэйсон.

– Да, мы пересекались. Она ждала тебя. Альва вообще не появлялась. И Сэм прилетел, никто не знает зачем. Странно всё это. А вообще, мы счастливчики. Только представь, всё человечество сейчас воюет, а мы тут развлекаемся на высшем уровне. Как можно вообще быть чем-то недовольным?

– Возможно.
– внимательно рассматривает что-то в вдали толпы Глэйсон.

– Он там, наверное, ждёт тебя.
– вмешался паренёк. Глэйсон снял летательный костюм и пошёл прямо в гущу событий. Осторожно обходя плотно стоящих людей, он увидел в конце толпы сразу несколько летателей, парящих в двух-трёх метрах над землёй. Вокруг них было особенно много света. Они будто освещались чем-то из вне. Медленно приземляясь один, за другим, это выглядело более, чем странно. Люди мешали Глэйсону ускорить шаг, и это лишь больше интриговало и заставляло двигаться его в данном направлении. Оторвав взор от своей цели, у Глэйсона слегка закружилась голова. Быстро движущиеся танцоры, в разных изобретательных, а порой и сомнительных нарядах, загрузили его мозг невероятно большим количеством информации. Всюду бросались в глаза мигающие картинки, как на земле и воздухе, так и на телах людей, вплоть до рук, ног и даже лиц. У них были нанесены, что-то вроде татуировок, которые вели себя, как проецирующийся свет, движущихся, разноцветных изображений. С каждым шагом, его взгляд зацикливался на каждом в индивидуальности. Люди становились всё более разнообразны. Их наряды были ещё более неординарны. Музыка заиграла, как-то по-особенному. Играл тот же самый трек, но он стал божественно прекрасен. В каждом звуке ощущалась энергия, которая вгоняла в бездумно-расслабленное состояние. Глэйсон хотел было остановиться, чтобы прийти в себя, но чувство, неконтролируемого, быстро нарастающего кайфа, инстинктивно вело его вперёд. Расплывчатые круги, полетели ему в глаза. Они искажались и снаружи, и внутри, будто солнечные лучи. Людей стало заметно меньше. Каким-то образом, многие незаметно растаяли в ярком свете. Оставшиеся, начали сочетаться с движущимися во всех направлениях разноцветных фигур. Они не имели точного очертания. Порой люди, были частью изгибающихся, ярких узоров, очерченных ровными геометрическими контурами, от своего окружения. Стоящие прямо перед ним, три мужчины, без очертаний лица, с раскрытыми, бледно-розовыми зонтами, в такт с музыкой, симметрично начали складывать, и разворачивать их обратно. Они танцевали в матовых чёрных пиджаках, жёлтых рубашках и широких, как шаровары, суживающихся в коленках шортах. Ниже, на ногах одеты белые гольфы, в синюю клеточку и туфли, с мультяшными, выпуклыми носами. Их головы, будто излучали свет. На лицах, сияли большие, разнообразные блики. Все они направлены лицом к Глэйсону и слегка приседая, осторожно заступали из стороны в сторону, скрещивая свои ноги. Поверх зонтов, будто выросли другие зонты, того же цвета. Они приняли очертания ровных розовых конусов, равномерно извивающихся и заплетающихся между собой. Летя прямо в Глэйсона, три конусные змеи, словно достраивались, образуя всё новые и новые фигуры. Теперь, они почти прикоснулись к голове разволновавшегося парня. Но не успев дотронуться, резко, отлетев назад, они зигзагом, равномерно сложились вдаль. Их было уже не три. Их было очень много. Вместо танцующих парней, невысоко над землёй парило розовое облако. Это была гигантская медуза. Она улетала вдаль, отталкиваясь своими длинными, толстыми щупальцами. На блеклом туманном фоне, постепенно вырисовывались новые контрасты. Три женщины, с ангельскими крыльями сзади. У одной из них, были длинные волосы с правой стороны, с левой голова совершенно лысая, одета в большие, блестящие, серебряного цвета конусы по всему телу, вторая, с ровной, короткой стрижкой, была одета в белый, толстый, ровно плетёный трос, который извиваясь по всему телу, как змея, прятал её половые органы, большую часть ног и тела, третья, вся окрашена в белый цвет с чёрными пятнами, как далматинец и одета в белую, маленькую пуховую жилетку. Это всё. На ней даже не было трусов, хоть это и не бросалось в глаза, из-за яркого окраса всего тела. По мере приближения Глэйсона, они медленно расступились по сторонам, освободив ему путь. За ними стоял какой-то персонаж, даже непонятного пола. Он был в высокой синей шляпе, с чёрным, пышным бантом спереди. Держа свою левую руку согнуто-прижатой к телу, он придерживал ей локоть, поднятой к голове правой руки. Размалёванное лицо, провожало Глэйсона взглядом, обведённых макияжем красных глаз, во все стороны которых, выпирали огромные, чёрные ресницы, около двух сантиметров в длину. Его указательный палец, медленно загибал пухлую губу, синего цвета с золотыми блёстками. Оттуда показался длинный язык, разрезанный на несколько частей, каждая из которых двигалась в разные направления, независимо друг от друга. Пройдя его, Глэйсон обратил внимание на полностью окрашенных в цвет золота женщин. Они были в плавках и бюстгальтерах того же цвета. Золотые маски, цельно прикрывающие их лица, выглядели немного забавно и в то же время пугающе. Они ровно обтягивали всю голову, оставляя слишком правильные черты лица с неизменными эмоциями. В маленьких глазных отверстиях была полная тьма, и лишь немного что-то отсвечивало. Они тоже провожали Глэйсона, жутко поворачивая за ним голову. Их тела дёргались в танце, не в такт с ровным и медленным поворотом головы, создавая чувство, будто их головы принадлежали совсем не им. Снова посмотрев в даль, Глэйсон, наконец увидел Сэма. Тот стоял полу боком к нему. Похоже Сэм тоже рассматривал окружающих его персонажей. Какой-то мужчина резко загородил обзор Глэйсону. Быстро обойдя его, он сразу нашёл взглядом Сэма, который в свою очередь смотрел уже прямо в глаза Глэйсону. Несмотря на расстояние, они стояли лицом к лицу и продолжали смотреть в глаза друг другу. Каждый последующий шаг давался сложнее предыдущего. Ноги стали ватными. Они сильно прогибались в коленях. Музыка сменилась на неописуемую психоделику. Глэйсон начал чувствовать абсолютно всё вокруг. Своё неровное дыхание, стук сердца, воздух, медленно бьющийся о его лицо и разлетающийся по сторонам в виде полупрозрачных, белых волн. Он чувствовал по какой вене и артерии, сколько и с какой скоростью течёт кровь. Глэйсон поднёс свои руки ладонями к лицу. Его кости, плоть, вены и быстро текущая по ним кровь, просвечивали на сквозь. Он видел все волокна своих мышц, их медленное сокращение, при движении. Любое перемещение рук, стало уникальным. Мышцы, словно пружинки, толкали их с разных направлений. Сжав кулаки, он быстро осмотрел их со всех сторон. Медленно разжимая, Глэйсон почувствовал больше степеней свободы своих рук. Не задумываясь, он с лёгкостью сжал кулаки в обратную сторону. Все фаланги его пальцев, выглядели перевёрнутыми, но не сломанными. Посмотрев вокруг, Глэйсона немного закачало. Земля под его ногами превратилась в разноцветные, квадратные плиты. Они быстро, то поднимались, выступая на десять-пятнадцать сантиметров вверх, то отпускались на такую же глубину. В симметричном, неравномерном движении, земля вошла в такт с сводящей с ума музыкой. Танцующие люди резко ускорялись в движении, затем обратно замедлялись. Скорость движения Глэйсона при этом не менялась. Сам того не понимая, он уже не чувствовал своих ног. Не чувствовал рук. Окружающее безумие больше не позволяло отвлечься от него. Все люди начинали смешивать окружающие краски своими движениями, создавая мутную картину. Которая сформировала симметричные, круглые узоры, быстро дёргающиеся и летящие в непонятном направлении. По контуру сложных фигур двигались маленькие огоньки. Они были очень яркие и со временем их становилось больше. Пока, наконец, все узоры не стали из них состоять. Двигаясь с огромной скоростью, они формировали всё в округ. Там, где их не было - не было ничего. Сначала, этот калейдоскоп, начал раздуваться. Раздуваться в большие, объёмные, гладкие фигуры, будто воздушные шары. На концах всех шаров, тянулись длинные, такие же яркие нити. Они быстро сплетались между собой в красивые бантики. Затем замедлялись, и стягивали все шарики к центру. Шары, не просто смещались, они вытягивались, образуя, по началу, неизвестные объекты. Затем, они принимали формы, всего чего, только можно. От людей, до напитков. От автомобилей, до компьютеров, зданий и растений. Эти объекты, вновь ускорились. Они стали двигаться по разным осям, вокруг одного центра. Резко, все узоры, уже потерявшие точные очертания, сохранив лишь бессмысленный облик, начали отдаляться. Они становились всё меньше, а их количество возрастало. Они отдалялись до тех пор, пока не появилась однородная белая масса, из более простых, почти неподвижных фигурок. С последующим отдалением, белый цвет сменился на светло-коричневый. Затем на розовый. И наконец, на красный. Это был мизерный прыщик на лице одного мужчины. С последующим отдалением, мужчина предстал в полный рост. Только что, поэтапно, Глэйсон, буквально взглядом расщипли его на все слои, составляющей материи. Разобрав и сложив обратно, как конструктор. Непонятные, разноцветные окрасы, полетели прямо в глаза Глэйсона, словно капли дождя. Они исходили из каждого объекта, беспорядочно размазывая их с окружающей средой. По пути, длинные, прямые полосы красок делились на несколько маленьких струек, разной длины. Затем, появлялись всё новые и новые струи. Теперь они шли во всех направлениях. Таким образом складывалась целостная картина. Не меняя своей длины, существующие струи зависели от других. Чем больше отдельных полосок скапливалось в определённом месте, тем быстрее было их движение, относительно остальных, длинных полос. Достигая глаз Глэйсона, они исчезали в небытие. На их месте возникало ещё больше новых полос. Оставшиеся краски начали формировать непонятные знаки. Они так же быстро летели прямо в глаза. Среди знаков, Глэйсон узнал сложные математические формулы, состоящие, в основном из суммы рядов последовательности. Несмотря на это он продолжал двигаться вперёд. Формулы буквально засыпали весь его обзор. Быстро меняющиеся цифры бинарного кодирования, плавно перетекали в векторные, трёхмерные матрицы. Между тем, красочные полосы, почти незаметно переместились на окружающих людей. В том числе и внутрь их, обретя ярко-голубой оттенок. Они в прямом смысле построили человеческие организмы изнутри, заместив их привычный окрас, на множество микрополосок, разной длины. Теперь сами люди стали геометрическими проекциями векторных матриц. Просвечивал каждый элемент их организма, вплоть до каждого движения электронов в нейронах мозга. Благодаря разному количеству и разных длин полосок, каждый последующий сдвиг каждого электрона, был определён. Глэйсон задавал им такую последовательность движения, какую хотел сам. Снова подняв свои руки, он видел их такими же, как всё окружающее. Множество полос чудом совпадали с летящими в него уравнениями. Посмотрев в даль, в надежде увидеть Сэма, взор Глэсона резко взмыл вверх. Словно он вылетел из своего тела и сверху вниз наблюдал за происходящим. Его расфокусированное зрение медленно восстановилось. Густая толпа людей, на мгновение превратилась в тараканов. Их извивающиеся руки приняли длинные усики, а голубые, матричные тела - покоричневели. Они дёргались и мельтешили в том же ритме, попадая в такт со странной музыкой. Издавая звонкий шорох, быстро бегали с места на место. Глэйсон заметил ярую белую вспышку, в том месте, где стоял Сэм. Тараканы быстро преобразились в людей. Они продолжали неравномерно двигаться. Время для них то замедлялось, то ускорялось. Новое помутнение в глазах и Глэйсон уже снова среди людей. Яркая вспышка постепенно тухла. На её месте образовывалась человеческая фигура. Теперь на пути сидел на блестящем стуле целующийся мужчина. Он был спиной к Глэйсону. Наклоняя свою голову, то в левую, то в правую сторону, он похоже целовался в засос, обоими руками держась за чьё-то лицо. Подойдя ближе, незнакомец, как и все отошёл в сторону. За ним не было никого. Отведя от себя очень похожее на своё же лицо, которое вылезло прямо из его собственных, соединённых между собой кистей рук, он показал свой длинный, похожий на медузу язык, кончик которого разветвлялся на несколько частей, вращающихся по кругу, в одном направлении. Человеческая фигура, находившаяся уже в нескольких шагах, так и не обретала конкретные черты. Она не была мутной. Она очень быстро меняла свой облик, что не давало определить стоящего в самом конце человека. Обходя уже последних людей, внезапно, за обе руки Глэйсона схватила какая-то женщина. Широко улыбаясь она быстро начала кружиться вместе с ним. Через какое-то мгновение, женщина поменялась. Она просто сменила свой облик, не отпуская руки от Глэйсона. Дальше женщины менялись, перевоплощаясь на месте с невероятной скоростью. У них были разные причёски, разные костюмы и платья. Глэйсон не управлял своими телом. Он даже не чувствовал прикосновений к рукам держащих его девушек. Чёткое появление лица Сэма остановило этот круговорот. Глэйсон хотел от пуститься от него, но не мог. Стоящий перед ним Сэм, быстро сменился на Даймока, Аливу, Мэри и всех его знакомых. Он стоял перед обрывом, на ровной, каменной площадке какого-то здания. Вдали, со всех сторон его окружали горы. Снежные и огромные. Он сам находился на одной из гор. Рядом с ним стоял старый приятель Сэма - Цзума. Он смотрел в глаза Глэйсону. Затем поднял свою руку и плавно провёл ладонью перед его лицом. Перед ним стоял уже, наводящий ужас, некто. В непонятном, серебристом костюме, похожего, на твёрдый, симметрично выступающий в разных местах панцирь. Скорее, даже доспехи. Вместо головы, у создания извивались, какие-то тёмные щупальца. Они переплетались между собой. Их кончики тянулись вверх и очень быстро дёргались, создавая имитацию горящего пламени. Неизвестный медленно вытягивал свой меч, сложенный в коричневый, украшенный разноцветными, яркими камнями, кожух. Вместе с этим, у Глэйсона вытягивался его собственный меч, каким-то образом, оказавшийся у него в том же месте. Блестящий, ровный меч, сам по себе взлетел в воздух. Продолжая стоять на месте, странник вытянул руку, со своим серебристым, длинным мечом в сторону пропасти. Меч Глэйсона, повернулся остриём к нему и слегка прикоснулся к груди, в области сердца. Он попятился назад, но меч, словно приклеенный, безотрывно следовал за ним. Подняв руки, ладонями к верху Глэйсон хотел было прикоснуться к нему, как вдруг, кончики всех пальцев быстро разделились на двое и вытянулись вперёд, на такую же длину. Затем, раздвоенные части, разбились ещё на две. Потом разветвлялись его руки, ноги. Абсолютно всё тело. Это происходило всё быстрее и быстрее. Наконец, он буквально поплыл вперёд. Безумная музыка, без того разрывающая мозг своим расслабляющим, наравне с наркотическим, воздействием, стала ещё более безумной. Он погрузился в полное небытие. Вокруг не было совершенно ничего, кроме его самого. Его тело почковались, уже за пределами собственного восприятия. Всё вокруг состояло из переплетённых между собой, разветвлений его рук, ног и тела. Словно миллионы вилок, ниток и проводов. Пока он вытягивался из самого себя, его задние части тела, сужались и продолжали почковаться. Он заметил новые детали. Во всём этом разветвлении, образовывались узлы с другими людьми, различными приборами и вещами. Все они исходили из него. Каждое их движение, зависело о Глэйсона. А каждое движение Глэйсона зависело от них. Это очень напоминало ему универсальное кодирование. Где он был системой, с начальными условиями, а всё остальное - его подсистема. Он не ощущал самого себя, так, как раньше. Управляя собой, он находился вне себя. Он не был каким-то конкретным участком. Он был всем тем, что было вокруг, но всё вокруг не было им. Глэйсон обрёл чувствительность ног, в тот момент, когда они уже подкосились. Он упал на колени. Оперившись руками о землю, его голова повисла вниз. Это был нечеловечески сильный оргазм. Яркие огни, вокруг ночного неба, продолжали сверкать. Он видел ноги, продолжающих танцевать людей. Медленно, поднимая голову, он бросает взор на стоящего перед ним Сэма. На его лице нанесён чудесный макияж. Обведённые глаза и броские тени, посыпанные блёстками, тёмно-красные губы и плавно подведённые контуры лица - исказили его до неузнаваемости. Сэм больше не был мужественным. Совсем наоборот. Он стал самим воплощением женственности. В момент осмотра с головы до ног, замедленная картина быстро ускорилась. Всё его тело, больше не было мужским и продолжало трансформироваться на глазах. Возможно, это иллюзия. Его строение и формы, напоминали худую модель, чем-то похожую на его же девушку - Аливу. Одетый в обтягивающую, чёрную футболку, с жёлтыми иероглифами и плотно облегающие чёрные, короткие шортики, он или она, держало свои руки за спиной. Быстро начав покачивать своими гладкими, блестящими ногами, слегка подгибая их, он снова замедлялся. Высокие кроссовки, с длинными язычками на левой ноге ярко-оранжевого, а на правой ярко-зелёного цвета. Выпрямив плечи и слегка наклонив голову, его волосы были уже длинными. Они оставались того же цвета, но причёска окончательно превратила его в женский образ. Все мышцы Глэйсона сильно напряглись. Собравшись с силами, он резко встал и двинулся дальше. В его груди очень жгло. Постепенно, он начал задыхаться. Не обращая особого внимания на стоящих дальше Сэма, уже в кромешной тьме, непонятных образов, один из которых был похож на человека, в чёрном, коротком плаще. Крест-накрест пересекающиеся цветочные венки, как две пулемётные ленты. Чёрных кожаных трусах, с торчащими, блестящими, красными шипами. Чёрными, высокими сапогами с золотыми пряжками, и с огромным коровьим черепом, вместо головы. Другой, повернувший голову куда-то в сторону, одет в длинный, расстёгнутый белый плащ. Его тело было водянистым. Оно постоянно деформировалось, перекатываясь полукруглыми, зеленовато-голубыми волнами, во всех направлениях. Из головы торчала большая штуковина, в виде знака вопроса. Она медленно поворачивалась, своим толстым, круглым концом. Как оказалось, это ещё одна маленькая голова, на длинной изогнутой шее. Бешеные круглые глаза быстро двигались из стороны в сторону. Увидев Глэйсона, она широко улыбнулась и потянулась к нему ближе. На мгновение остановившись, на его плечо кто-то положил руку. Всё резко поменялось. Он словно телепортировался в другую реальность. Стоя в каком-то белом офисе крупной компании, парень выслушивал сидящего за компьютерным столом, по деловому одетому, мужчину средних лет. Он, судя по всему, за что-то отсчитывал его. Глэйсон не обращая на него внимания, пошёл дальше. Помещение быстро сменился улицей. Он уже сидит внутри автомобиля, который куда-то его везёт. Спинка на заднем сиденье, резко провалилась. Сняв тёмные очки, Глэйсон осмотрелся по сторонам. На его голове одета панама, он лежал на пляже, держа в руке большой стакан с трубочкой и холодной колой. В море прыгали радостные люди. Они брызгались и смеялись. Недоумевая, Глэйсон пошёл с пляжа, в сторону города, отчётливо видневшегося на заднем фоне. Яркое солнце ослепило его. Когда парень вспомнил про очки, в его руке уже был гаджет. На экране высвечивался его банковский счёт. Запнувшись о камень, он еле удержался на твёрдой поверхности. Рядом с ним, вплотную стояло много людей. Они почему-то все радовались. Как оказалось, Глэйсон уже не на улице. Он снова в том же помещении, в котором был до этого. Сидящий за столом мужчина, недовольно посмотрел на него. Люди стали подтыкать его локтем, всячески пытаясь от него чего-то добиться. Затем они стали толкать ему в лицо свои гаджеты. Там тоже были банковские счета. Наконец, чья-то рука, сзади, схватилась за его лицо. Она растянула ему широкую улыбку, такую же, как у всех. Теперь недовольный мужчина встал из своего места и пошёл к другому компьютеру. Возле него стояла толпа сотрудников. Они нервно что-то обсуждали. У них судя по всему большие проблемы. Начальник спокойно посмотрел на Глэйсона, и опять разозлился. Люди снова начали подтыкать его за бока. Вспомнив, что он всё ещё улыбается, Глэйсон сам взялся за своё лицо и рукой снял улыбку. На этот раз, люди вытолкали его на улицу и закрыли дверь. Глэйсон совершенно не делал шагов. Он катился по земле. Его ноги стояли на скейтборде. Со всех сторон стоят серые, мрачные памятники. Это похоже на кладбище. Остановившись у двух свежих могил, он увидел два открытых гроба. Пройдя через толпу людей, он подошёл поближе. Там лежали его родители. С каменным лицом, он наклонился к матери. Позади раздался громкий рёв людей. Они сочувствовали Глэйсону, но он, похоже, не сильно расстроен. Гладя белое лицо пожилой женщины, он посмотрел на отца. Его отец открыл глаза, и быстро поднялся, сев на свой зад.

– Твоя мать умерла, а ты даже не поплачешь! Это твоя благодарность, за то, что мы дали тебе! За то, что воспитали тебя! Жили ради тебя!

– Успокойся мертвец.
– подошёл Сэм в сером, длинном плаще и аккуратно положил его обратно.
– Твоё место в гробу. В мире мёртвых. Там тебе будет легче. Ей тоже будет легче. Ты ничего не дал мне. Ты неправильно меня воспитал. Вы запутались. Вы устали. Отдохните немного. Если он заплачет, матери это не поможет. Она мертва. Она ничего не понимает. Ей ничего не нужно. Она просто есть. Это бессмысленно. Бесперспективно. Вы хотели этого. Вы это получили. Вы хотите, чтобы и я следовал за вами. Но я не хочу этого. Знай старик, этого никогда не произойдёт.

– Плачь, умоляю!
– Мёртвая женщина, схватила Глэйсона за грудь.

– Не делай этого!
– Сэм продолжал держать брыкающегося отца.

– Отстаньте от меня!
– он зажмурился, пытаясь оторваться от цепких рук свежего трупа. Отскочив назад. Его скейтборд, продолжил катиться вперёд. Вдали тротуара виднелись ступеньки, спускающиеся вниз. Все окружающие люди, оказались скейтбордистами. Они вскакивали на лестничные перила и скатывались вниз, удерживая равновесие. Куда вели лестницы непонятно. По крайней мере, от сюда не видно. Кто-то скатывался по лесенкам, кто-то падал, но все они ехали туда. Глэйсон тоже хотел попробовать. Вдруг, время невероятно ускорилось. Солнце быстро поплыло с востока на запад. На улице слегка потемнело. Небо стало тёмно-розовым, солнце уже полностью скрылось, но почему-то до сих пор светло. Ярко-жёлтый круг, вновь появился на востоке. Он пролетел над головой с неимоверной скоростью. Глэйсон уже не успевал уследить за ним. Раз за разом, солнце мелькало, то тут, то там. Утро сливалось с вечером, но ночь не наступала. Ступеньки были уже так близко. Гэйсон очень медленно приближался к ним. Он начал помогать, отталкиваясь ногой от земли. Колёса скейтборда, словно проворачивались в холостую. Люди в округе начали меняться. Их черты лица, форма тела и даже одежда, мелькали так же, быстро, как утро сменяло ночь. Взрослые люди старели на глазах. Они высыхали, как ветки деревьев и падали, так и не доезжая до конца тротуара. Дети вырастали за несколько мгновений. У них вздувались животы, а после оттуда выпрыгивали другие дети. Время продолжало ускоряться. Глэйсон больше не замечает людей. Они превратились в какую-то общую консистенцию. Большой поток ярких красок просто плыл по дороге. Он был в центре этого потока. Люди, как пузыри, кипящей воды, то вырастали, то снова лопали. Глэйсон посмотрел внимательней на спуск, к которому так стремился. Он рассчитал все возможные исходы скатывания с него. До мельчайших подробностей. Мысленно, спроецировав туда своё тело, он ощутил себя на перилах, он ощутил то, как на них запрыгивал, как скользил по ним до конца. То, как у него не получилось запрыгнуть и как не получилось проехать. Внезапно, ему перехотелось катиться дальше. Он спрыгнул с доски. В недоумении, Глэйсон начал крутиться по сторонам. В густом, однообразном потоке, он заметил Сэма. Тот шёл в обратную сторону. Против течения. Он смеялся над Глэйсоном и махал ему рукой, словно прощался с ним. Осердившись, парень пнул вниз пяткой, по краю доски. Она подлетела вверх. Схватив её, Глэйсон кинул скейтборд в Сэма. Он отпружинил от него в большой поток и утонул в нём. Люди стали толкать Глэйсона вместе с собой. Но он, в отличие от них, стаял уже на земле. Увернувшись, парень побежал на встречу Сэму. Вытянув руки вперёд, Глэйсон хотел уже дотронутся до странного образа брата, но тот моментально исказился в пространстве. Его или её тело буквально вывернуло наизнанку. Однако с другой стороны были видны не внутренности или пустая оболочка. Там находился всё тот же, уже немного улыбающийся женоподобный Сэм. Почти вплотную, он растёкся вокруг Глэйсона, на триста шестьдесят градусов. Это было не просто воспринять. Мозг не могло сфокусироваться на конкретном объекте. Сэм стоял всюду. Казалось бы, такое возможно, только когда несколько человек окружают тебя. Это было действительно так, но, помимо этого, Сэм был один. Он был один и его было много - одновременно. Что-бы понять это, ненужно было поворачивать голову. Весь зрительный объём заполнялся лишь одними и теми же чертами, быстро отбрасывающая размазанная область, повторяющихся контуров, становилось единым целым, как только сознание переключалось на неё. Продолжая тянуть руки, Глэйсон размазал его фигуру, словно жидкие краски, плавно переместившись на большую яхту. Шагая по пустой палубе, картинка в его глазах быстро приняла готовый вид. Несколько лежанок стояли под жарким, ослепительным солнцем. На них лежали девушки в бикини. Они снимали свои большие панамы и вставали на ноги, чтобы посмотреть на Глэйсона. Почти на самом носу стоящего среди океана катера, задом пятился(лась) Сэм к невысоким бортам. Он медленно манил Глэйсона пальцем правой руки. Войдя в некое заблуждение, продолжив шагать в том направлении, девушки в упор приближались к Глэйсону. Несколько девушек. Да, их было много и все, как одна, точные копии друг друга. Медленно проходя мимо них, он смотрел только вперёд, на свою главную цель. Наконец, одна из них задела его плечом, следующая осторожно взялась обеими руками за грудки Глэйсона, впившись в одежду. Он пристально посмотрел ей в глаза. Она пыталась его задержать, но вместе с тем, не останавливаясь, сразу опустилась и ушла прочь. Они все куда-то торопились. Медленно поворачивая голову, её взгляд был гордым, а лицо без эмоционально. Она соблазнительно смотрела ему в глаза, при этом оставалась холодной и равнодушной, будто её цель только лишь отвлечь внимание Глэйсона. Оказавшись лицом к лицу, в момент, когда их пути расходились, он резко схватил одну из них за горло и с силой вонзил большие пальцы своих рук в её мягкую плоть. Это оказалась Алива. Она настолько шокировалась, что даже не кричала. Сильно выпучив глаза и сморщив лицо, без сопротивления повалилась на пол. Глэйсон продолжил углубляться пальцами всех рук. Наконец, захлёбываясь в собственной крови, хриплым и тихим голосом она стала невнятно кричать. Её слова были неразборчивы. Окружающие, все остальные девушки набросились на Глэйсона. Они лупили его ладонями рук, пинали ногами и просто в ужасе рыдали, однако никак не могли его остановить. Создав достаточно глубокую рану, он подогнул соединённые вместе пальцы, и словно крюком потянул на себя мясные волокна с голосовыми связками. Медленно, но верно они вытягивались наружу, и рвались вместе с мышцами трахеи. Окровавленная девушка больше не кричала. Её лицо расслабилось, а взгляд устремился в пустоту. Посмотрев в конец катера, Глэйсон двинулся дальше, стряхивая по пути свои окровавленные руки. Тем временем, Сэм уже забрался на самый край носа большой, белой яхты.

Он что-то говорил ему. Что-то совсем не разборчивое. Его спокойный тон, перерос в такую же неразборчивую ругань. В этот момент Глэйсон захотел остановиться. По его телу пронеслась дрожь. Впервые, ему захотелось обернутся. Посмотрев на свои кровавые руки, он вспомнил, что ожидает его позади. В сомнениях, Глэйсон пытался остаться на месте, пока чьи-то холодные, синие женские руки, сзади, не легли на его плечи. Несмотря на это, он уже начал поворачивать голову, как в его нос ударил жуткий, зловонный запах. Это был запах сотен разлагающихся трупов, на стадии выделения мерзких, вызывающих рвотный рефлекс, газов. Недолго думая, Глэйсон всё же решил продолжить идти к Сэму. Он ускорялся. Всё быстрее и быстрее. Он уже бежал со всех ног по твёрдому, ровному полу. Запах вновь похорошел, отдавая морской свежестью и лёгким женским ароматом, который стал особенно усиливаться. Небо резко позеленело. В округе стало заметно темнеть. Его организм стал непропорциональным, одна рука длиннее второй, ноги изгибались в разные стороны, будто без костей, тело тоже вытягивалось в кривую извилину. Пальцы сплетались и слиплись между собой, образуя продолжение руки. Они стали такими длинными, что их конца не было видно. Плечи стало сильно щекотно. Его руки перевернулись. За тело в области плеч, держались кисти рук, слегка поглаживая, крепко впивающимися пальцами. Он управлял своими руками, но не понимал, как это происходит. Он чувствовал, что может отпустить руки и тогда они отвалятся от тела. Несмотря на это, он продолжал бежать.

Бантиком вытянув вперёд губы и полностью приоткрыв, полу закрытые, накрашенные глаза, он сделал вид, что удивлён, но в глубине души, очевидно, что ему совершенно плевать. Осторожно отвернувшись, чтобы не соскользнуть, Сэм, через спину показал средний палец. Он прыгнул вперёд с вытянутыми руками, нырнув головой вниз. Глэйсону оставалось пару метров. Спустя мгновение, вслед за Сэмом, он так же с разбегу нырнул, тихую воду. Она находилась прилично далеко. Будто прыжок был совсем не с катера, а со сколы. Он увидел, куда ныряет, только во время полёта. Погрузившись, в прохладную воду, Глэйсон открыл глаза. Вода быстро потеряла свою плотность. Всё стало, каким-то оранжевым с густыми, серыми пятнами, похожие на облака. Сообразив, что это не вода, а небо, Глэйсон замахал руками, выглядывая расстояние до земли. Он камнем летел вниз и у него не было ничего, чтобы остановиться. Приблизившись к чёрной, грязной равнине, Глэйсон беззвучно врезался в землю. Оставаясь в психоделичном состоянии, его не очень смутил этот факт. Тело оставалось расслабленным, а дыхание, относительно ровным. Пролетев сквозь земли, он появился в другой, не похожей на прежнюю атмосфере. Тускло-красные закаты, окутывали горизонт со всех сторон. Это было красиво и необычно. Продолжая лететь в низ, Глэйсон врезался в глыбы огромных, острых камней. Пройдя и сквозь их, он оказался в третьей, уже синей атмосфере. Продолжая падать из раза в раз, окружающий мир, сильно отличался от предыдущего. Помимо этого, он набирал скорость. Глэйсон ускорялся до тех пор, пока быстро меняющиеся картинки не слились воедино, и он не был способен отличать каждый последующий мир от предыдущего. В глазах всё сильнее краснело. Яркие, светлые краски начали переливаться, создавая картину быстро текущей жидкости. Она была всюду, сверху и снизу. Хотя сверху, всё же виднелись чёрные пятна странного неба. Это создавало особый эффект. Эффект кровавого коридора. Глэйсон чувствовал, что летит не прямо вниз, а уже под углом, как будто катится с ледяной горки. К тому же, он ощущал соприкосновение красной, тёплой жидкости, к своей спине и ногам. Верхняя часть течения напоминала кровавый язык. Такой, как на больших морских волнах. Река крови поднималась стеной, и верхом стекала виз. Находясь внутри большой, падающей волны, в промежутке кровавого круговорота, Глэйсон заметил других людей. Они тоже катились вниз, но почему-то медленней. Одни из них стояли на ногах, и катились, как на скейтбордах, держа равновесие, слегка наклоняясь по сторонам. Другие катились лёжа. Причём не просто лёжа, а на животах, ногами вперёд. Перебирая руками и ногами, в надежде за что-нибудь зацепиться, они пытались ползти вверх скользкой кровавой горы. Но, как оказалось, все они не просто дружно скатывались. Обгоняя неизвестных людей, Глэйсон заметил, что одни из них, те, которые стояли - были пожилые женщины и мужчины. Они стояли лицом вперёд по направлению движения, и держали в руках короткие, круглые копья из непонятного, серого материала. Этими самыми копьями, старики тыкали лежащих внизу, судя по всему молодых людей. Как ни странно, но они молчали. Они пытались схватиться за ноги, копья и всё, что попадётся им под руку, чтобы то же встать на ноги. У некоторых получается встать на колени. Тогда к нему подбегает несколько стариков, и они вместе кладут его обратно, вонзая острые палки по всему телу, лежачие страдальцы совсем не умирали. Они подвергались физическим изменениям. Чем больше в них тыкали, тем быстрее они старели. В прямом смысле, всего за несколько секунд, юнцы старели прямо на глазах. Как только их внешний вид совпадал с видом, старательно тыкающих агрессоров, те переставали наносить какой-либо вред. Более того, они протягивали руку и помогали подняться на ноги. После этого, новый старик, из неоткуда брал такую же палку, и тыкал лежащих страдальцев также, как недавно тыкали его самого. Глэйсон почувствовал, что стал смещаться в сторону. Кровавый поток, идущий на жребий, закрутил его по спирали. Теперь он пересикал пути странных людей. Они начали тыкать и его тоже. Но Глэйсон не старел от их ударов. Не вытерпев боли, он начал пинать им по ногам, делая подножки в виде подкатов. У других, он просто выпинывал палки из рук, от кого-то вовремя увернулся. Как только сумасшедшие старики перестали приносить ему вред, все люди плавно исчезли, слившись с ярко-красными потоками. Он продолжал скатываться ещё некоторое время, пока кровяная горка не стала уменьшать свой наклон. Постепенно, скорость падала, а скат, превращался в прямую. Наконец, замедлившись, Глэйсон легонько приземлился на ноги. Кровавый коридор, занесло серым пеплом. Он очутился в чёрной, жаркой мгле. Горячие камни жгли его ноги. Он больше не ощущал того приятного наркотического блаженства. Руки и ноги обрели чувствительность, а волшебная музыка пропала. Всюду осмотревшись, он видел только один путь. Густой туман из пепла не позволял смотреть дальше двух метров. И лишь одна узкая тропа освещалась белыми лучами из вне. Тихие грохоты и звук булькающего течения раздавались со всех сторон. Вдруг, из тумана, неожиданно раздались нечеловеческие вопли. Вернее, они были человеческими, но такое чувство, что все звуки исходили из какой-то замкнутой комнаты. Без особого выбора, Глэйсон пошёл по светлой тропке, ведущей к огромной возвышенности. Там он заметил медленно поднимающегося Сэма. Громко закричав его, он бросился со всех ног, прыгая по горячим, но гладким и круглым камням. Узкие, белые, потрескавшиеся, безобразные ступени, вели на возвышенность, до самой вершины. Протяжённостью в километр, они шли по ровной прямой. Как только Глэйсон ступил на них, из горы вырвался громадный огненный фонтан. Запредельно громкие взрывы чуть не оглушили его полностью. Закрыв ладонями уши, он слышал лишь непрерывный звон. Споткнувшись, от содрогающейся земли он, что есть сил вытянул голову вперёд, внимательно посмотрев на Сэма. Тот оставался в непонятной, всё же больше женской конфигурации. Обернувшись назад, он увидел Глэйсона и возмущённо посмотрел на него. Затем Сэм, будучи у самой вершины, слез с узких ступеней, на каменную, крутую поверхность и подошёл к небольшим булыжникам, вылетевших из кратера вулкана. Он без особого труда пинал их вниз. Как снежный ком, по мере своего спуска, камни увеличивались в размере. В упор приблизившись к Глэйсону, они разлетелись на десятки более мелких камней, таких, же какими был первый камень, в самом начале. Спустив пять камней сверху, с низу их было уже десятикратное количество. Глэйсон изворачивался и прыгал, как мог. Все камни, до одного, даже те, что изначально направлены под углом, в конечном итоге, по кривой линии, летели прямо в него. Один из них всё же попал, сильно сбив Глэйсона с ног. Остальные проезжали по нему, утрамбовывая в каменистую поверхность. Боли особо никакой не было. Было лишь чувство какой-то неприязни, чувство того, что куда-то опаздываешь. Глэйсон не мог подниматься, когда камни катились с горы в таком количестве. Он нуждался в помощи, но не ждал её. Присмотревшись вверх, он заметил Сэма. Тот быстро спускался по ступеням вниз. Камни перестали скатываться. Они забурлили, вытягиваясь в бесформенные, с большими выпуклостями массивы. Сэм приближался быстрее, чем должен приближаться. Преодолевая десятки метров за пару шагов, он явно мухлевал с перемещением. Глэйсон снова погрузился в транс. Пепельный дым, окутывавший всё вокруг рассеялся. Сэм остановился в пяти метрах от Глэйсона и протянул ему руку. Тот быстро встал, но не понимал, что ему делать. В замешательстве, внимательно прищурившись, он рассматривал Сэма. Делая неуверенные шаги вверх, Глэйсон отвлёкся на огромные бугры, выросшие словно острые скалы вокруг них. Сэм то же медленно пошёл ему на встречу. Наконец, они в упор стояли друг к другу. Глэйсону оставалось только протянуть руку, чтобы притронуться к женоподобному брату. Сэм отпустил свою ладонь и так же быстро переместился на несколько метров выше по лестнице. Затянув ровно скрученный косяк, находившийся в другой руке, он медленно выдыхал густой, розовый дым. Щелбаном отправив его прямо в Глэйсона. В полёт сигара выросла до неимоверных размеров. В момент столкновения, она была размером с автобус. Тот попытался отпрыгнуть, но безуспешно. Гигантская самокрутка сильнее горного камня сбила его с ног. Сэм снова поднимался на самую вершину. Розовый дым, что испустил он, осел на острые, двигающиеся бугры. Они начали принимать человеческий облик. Вместе с тем, в глазах Глэйсона начало всё размазываться. Он потерял пространство и время. Дикая ритмичная музыка, исходящая ото всюду, ещё больше сводила его с ума. Глэйсон не понимал, где низ, а где верх. Где лево, а где право. Точно было непонятно, вертелось всё вокруг, или же вертелся он сам вокруг всего остального. Впереди, чётко появились два человека. Они, как будто висели в воздухе, окружающих розовых облаков. Один из них был в квадратной академической шапочке. Улыбаясь во весь рот, он сильно жал руку второму человеку. Амплитудно размахивая ею вверх и вниз. Это выглядело нелепо. Второй человек, похожий на обычного мужчину средних лет, вручал ему большую бумагу, похожую на сертификат с непонятными надписями. Раздались громкие аплодисменты. Постепенно они перерастали в смех. Он становился всё громче и противней.

– Ха-ха-ха, а-а-а-а-а-а ха-ха-ха у-у-у-у-у-у и-и-и-и-и ха-ха-ха.
– Глэйсон заметил, что прямо возле него, со всех сторон, в воздухе кувыркаются немного, озверевшие люди. Это они издавали дикие вопли. Кто-то целовал бумагу в рамочке, увидев Глэйсона, он широко открыл рот и повилял сильно выставленным языком, будто дразнит его. Другой, подняв руки к голове, размахивал медальками, как детскими погремушками и сильно выпучив глаза улыбался во весь рот. Эти люди явно были в восторге. Но от чего, Глэйсону было не понятно. Наконец, режущий уши визг пропал. Он сменился на непонятные разговоры, которые были довольно спокойные и сдержанные. Их было слишком много. Туман внезапно разошёлся, но только в области лестницы. Перебивая друг друга, голоса исходили из отдалённых человеческих оболочек, выстроившихся в колонну на лестничном пролёте, вплоть до самой вершины горы. Они преградили путь к восхождению. Глэйсон подошёл в упор к первому из них. Улыбка до самых ушей, и наиглупейший взгляд, вызывали желание ударить его. Впереди, уже почти у самого верха горы поднимался Сэм. Он бежал сквозь, произвольно ломающихся в стеклянные дребезги, людей. Недолго думая, Глэйсон сам приложился правым прямым, в назойливую челюсть вышестоящей куклы. Тот разлетелся, как стекло. Его осколки кружили вокруг беззащитного парня и некоторые глубоко впивались в тело. Пронзительная боль не оставляла выбора, кроме как бежать на пролом. Измучанный и изрезанный парень выбился из сил. Он уже ничего не видел из-за кучи блестящего, битого стекла, образовавшее вокруг него огромную воронку. Скорость вращения всё увеличивалась. Остановившись, Глэйсон присмотрелся вперёд. Он стоял по направлению спуска. Дойдя уже до середины, он повернулся назад, к подъёму. Из последних сил пробивая себе путь, после следующего разбитого человека, его путь вновь направился вниз. Может, это ему казалось. Но он почему-то не сдавался. Невероятная сила воли, которой раньше у него не было, ни на миг не отпускала его. Будучи в гипнотическом, полусонном состоянии, его не останавливал сложный путь. Хотя он понимал, что не поворачиваться назад, будет гораздо проще. Помахав руками, словно дирижёрскими палочками, он начал управлять стеклянной воронкой. Сначала, не думая он повернул поток в противоположную сторону. От столкновения друг с другом, стёкла разлетались, как вне воронки, так и во внутрь её, калеча тем самым Глэйсона ещё сильнее. Он сразу остановился. Немного подумав, решил перенаправить поток несколькими вертикальными линиями. Почти сразу образовались высокие кочки, в виде столбов. Они разлетелись по сторонам, очистив дорогу Глэйсону. Но он больше не разбивал улыбающиеся статуэтки. Вместо этого, он направил небольшой поток, ещё оставшихся стёкол прямо в них. Таким образом путь был полностью свободен. Манекены поразбивали сами себя, а их обломки улетели до вершины горы и исчезли где-то вдалеке. Взобравшись на вершину, Глэйсон увидел Сэма. Тот смотрел в пропасть огромной горы. Теперь ни что не могло остановить его. Он решительно подошёл к странному образу. Его рассудок был свеж, как никогда раньше. Глэйсон мог объяснить всё вокруг, кроме непонятного, до сих пор, слегка расплывающегося женоподобного брата. Потянувшись к спине, рука Глэйсона задрожала. Он не знал, как среагирует стоящая спиной, стройная девушка. Рука больше не двигалась. Тогда он сделал шаг, еле волоча ногу по каменной поверхности. Уже почти прикоснувшись, Сэм резко повернулся сам. Его лицо было в ссадинах и крови. Он закрыл глаза и взялся обоими руками за голову Сэма. Они загорели с ужасной болью. А тот взялся за его голову. Глэйсон чувствовал, что по рукам что-то текло. Сэм резко увернулся от рук Глэйсона в сторону и толкнул его той рукой, что держал за затылок в огромную огненную пропасть. Тишина и спокойствие. Ощущается, как плоть медленно сползает с костей в раскалённой магме. Никакой боли, никакой паники. Такое чувство, что так и должно быть. Ему казалось, что он отдыхает. Чувство блаженства и наслаждения, будто все его цели достигнуты. Это сравнимо с правильно и очень хорошо проделанной работой.

Глэйсон терял связь с миром. У него пропало зрение. Пропал слух. Он перестал чувствовать вообще. Полная темнота. Это длилось не долго. Она стала сменяться быстро мигающими картинками. Оранжевые листья лежали вокруг голых, чёрных деревьев. Тусклое дневное освещение наводило напрягающую обстановку. Деревья стояли всюду. Это был очень мрачный лес. Глэйсон поднял свои руки. Темнота проявлялась гораздо реже, хотя картинка всё ещё мелькала в его глазах. Посмотрев на запястье, он обнаружил гаджет - браслет. В небольшом замешательстве, Глэйсон посмотрел своё местоположение. "Аокигахара, Восточная провинция" - высветилось на экране. Нахмурившись, от ещё большего непонимания происходящего, он медленно двинулся вперёд. Листва под его ногами шумно хрустела. Стояла полная тишина. В очередной раз картинка пропала. Когда она вновь появилась, все ветки деревьев были увешены телами. Мумифицированные, старые трупы, подвешенные за шею на верёвках, слегка покачивались из стороны в сторону. Ветра не было. Глэйсон быстро осмотрелся вокруг. В дали он увидел поляну и побежал туда, что есть сил. По дороге, заметив на себе летательный костюм, он тут же взмыл вверх. На его ужас, Глэйсон плавно замедлился над одной из веток. Он больше не контролировал свой костюм. Грязная, белая плетёная верёвка сама проделась в его шею. Пытаясь скинуть её руками, его пронзила адская боль. Руки истекали кровью от кистей, до самых локтей. Похоже у Глэйсона глубоко были перерезаны вены. Эта боль преследовала его уже давно, но он не обращал внимания. Отчаявшись, обессилевший парень перестал сопротивляться. Боль не утихала. Наоборот, она постепенно возрастала. Тогда он стал громко кричать. Странно, что, будучи в сильно натянутой под его собственной массой верёвке, ощущения передавливания шеи, практически не было. Покойники, соскочили с деревьев. Вместо глаз и носа, у них были впалые, большие чёрные отверстия, почти как на голом скелете. Они подошли в упор к тому дереву, на котором брыкался Глэйсон и хором громко засмеялись. Они показывали на него пальцем и смотрели друг на друга. О чём-то переговариваясь между собой, четверо из них схватили Глэйсона за обои ноги и потянули вниз. Каждую ногу тянуло по два мертвеца. Остальные полезли по дереву вверх. Они впились в бес того кровоточащие запястья своими зубами. Дёргая башками из стороны в сторону, словно голодные хищники, мертвецы разрывали сухожилья вместе с оставшейся плотью. В состоянии шока, он молча наблюдал за происходящим. Остальные твари хватали Глэйсона за грудь, шею, голову. Они рвали на нём одежду. Гладили своими холодными, шершавыми руками и неразборчиво бормотали. Неожиданно, они оставили его и медленно спустились вниз. Подпрыгнув над другими деревьями, мертвецы обратно проникли в свои петли. Однако тихое бормотание не прервалось. Более того, оно постепенно преобразовывалось в разборчивую речь. Будучи с открытыми глазами, Глэйсону казалось, что они закрыты. Он не чувствовал, что может открыть их сильнее, но чувствовал, что может открыть их по-другому. Не напрягаясь, его веки, произвольно сделали это сами. Яркий свет, обрушившийся на него, заставил обратно зажмуриться. Теперь он не чувствовал боли. Его руки были тяжёлыми. Два силуэта, наклонившиеся прямо к лицу Глэйсона, быстро обрели свои очертания. С одной стороны был Даймок, с другой - Сэм. Это был обычный, нормальный Сэм. Они внимательно серьёзно, смотрели и вдруг заулыбались.