Предсказание

– Поттер, с вами всё в порядке?

Гарри, усиленно моргая, поднял голову, и увидел перед собой взволнованное лицо Минервы МакГонагалл.

– Да, профессор, - пробормотал он немного ошарашенно.

Остальные уже проснулись. У одних был совершенно обалдевший вид. Другие глупо улыбались. Кого-то трясло. Драко сидел неестественно прямо, и лицо у него горело, как маков цвет. Рон и Гермиона обменивались загадочными знаками. Гарри потряс головой, пытаясь согнать с себя сонливость.

«Вот они, шутки подсознания. Но это какая-то ерунда. Допустим, можно поверить тому, что я втайне мечтаю быть простым магглом. Почему бы нет. После всего... Весьма верятно. Но этот второй сон? Получается, вторая половина меня, независимо от первой, мечтает стать великим магом? Они называли меня «Ваше величество». Но... Получается... Нет. Это не мой сон. Это сон Волдеморта!»

У Гарри всё перевернулось внутри, и он услышал свой собственный дрожащий голос:

– Профессор Снэйп! А можно увидеть два сна?

Снэйп смерил его взглядом.

– Вполне.

– Но эти два сна абсолютно не связаны между с собой.

– И такое возможно, - тихо произнёс Снэйп.

– Мне тоже приснилось два сна, - робко сказала Лаванда.

– Вот видите, - ещё тише проговорил мастер зелий.
– Спасибо за помощь, Минерва.

– Я больше не нужна?

– Думаю, нет.

Профессор МакГонагалл попрощалась с обоими классами и вышла из аудитории, напоследок одарив Гарри подозрительным взглядом.

«Слава Богу, она не может знать того, что мне приснилось! И никто не может... Никому не расскажу... Разве что... Может быть Снэйпу. Но и ему - вряд ли. Он снова скажет «Опять вы паникуете без повода, Поттер...» Не хочу больше слышать его сожаления по поводу о том, что я не Волдеморт».

Всё ещё пребывая в недоумении от увиденного во сне, Гарри с трудом сообразил, что Рон что-то спрашивает у него.

– А?

– Такое впечатление, что ты увидел что-то ужасное.

Гарри рассеянно посмотрел на Уизли.

– Нет. Я бы не сказал. Просто очень противоречиво и непонятно. Один сон полностью опровергал другой.

– Да?
– взгляд у Рона был подозрительный.

– Да. А ты в своём сне, похоже, разобрался, да?

– Там всё было очень ясно.

– Понимаю.

Гарри было не очень-то интересно узнать, что увидел во сне Рон. Какая, собственно, разница.

«У Рона теперь своя жизнь, и эта жизнь меня не касается».

– До конца занятия ещё полчаса, и это время...

Оба класса замерли в мучительном ожидании.

– ...я использую на то, чтобы разобрать некоторые вопросы, которые будут включены в семестровый зачёт

Ученики тихонько выдохнули.

Снэйп помолчал с секунду и добавил:

– Разнообразия ради, проведём устный опрос. Заодно сэкономим ваше и моё время.

Видимо, на этот раз реакция обоих классов профессора вполне удовлетворила, и он, как ни в чём не бывало, повернулся к доске.

~* ~

Тренировка в четверг, девятого декабря, закончилась самым неожиданным образом. Через полчаса после начала к Снэйпу прилетела сова, и профессор, сказав, что ему надо немедленно вернуться, отправил обоих мальчиков в замок.

Гарри и Драко, слегка раздосадованные подобным поворотом дел, зашли к Хагриду, чтобы оставить свои мётлы, и побрели к замку.

– Чем займёмся?

Гарри пожал плечами.

– А какие предложения?

– Ну... Можно выпить и забраться в постель, - Драко говорил таким тоном, словно это было каким-то надоевшим, но необходимым ритуалом.

Гарри заметил, что после похорон Люциуса слизеринец слегка охладел к их постельным утехам, но зато начал относиться к нему намного теплее, чем раньше. Сказать по правде, Гарри эти перемены пришлись по нраву. Лучше иметь друга, чем просто любовника. Всё-таки друг может быть и любовником тоже. А вот любовник другом - далеко не всегда.

Вообще, последние перемены в его жизни были приятными. И виноват в этом был - страшно подумать!
– Северус Снэйп. Гарри не мог понять, как такое могло случиться, но их отношения на самом деле претерпели значительные изменения. После того, как Снэйп разбудил его в день проверки эликсира, всё встало с ног на голову. Профессор начал относиться к нему по-другому. Как-то... мягче? Теплее? Гарри не знал, чем это объяснить, но в конце концов решил не искать никаких объяснений и просто наслаждался тем, что Снэйп готов его выслушать, ответить на вопросы или дать совет. Они наконец-то разговаривали. РАЗГОВАРИВАЛИ. И Снэйп не цедил слова сквозь зубы с недовольным видом. Вот уже пару недель после тренировок они с Драко пили чай в кабинете у Снэйпа. Иногда к ним присоединялись Люпин и миссис Маршалл. Гарри наконец-то получил возможность приглядеться к ней внимательнее и сообразил, кого напоминала ему учительница - Эмили, у которой они жили летом. Конечно, миссис Маршалл была очень умная, но абсолютно не разбиралась в квиддиче, и, разумеется, не могла принимать участия в обсуждении этого вопроса.

Гарри знал, что в беседе должно придерживаться тем, которые всем близки и понятны, но, наплевав на приличия, старался как можно больше говорить о квиддиче. Благо все мужчины в этом понимали гораздо больше Анастасии Маршалл и всегда были рады вернуться к разговору о спорте. Миссис Маршалл в это время обычно хранила молчание. Хотя Гарри иногда казалось, ей это даже в радость - видимо, учительница уставала, если приходилось говорить долго. Она предпочитала сидеть рядом со Снэйпом и ничуть не возражала, если он брал её за руку. Гарри это не нравилось. А ещё ему не нравилось, что Рем и Снейп уделяют миссис Маршалл, как единственной среди них даме, столько внимания. «Можно подумать, что если она женщина, что всё должны видеть и слышать только её. Тоже мне. Мало ли чем она там больна. А если и больна, то пусть лежит в постели». И хотя миссис Маршалл была очень добра к гриффиндорцу, даже Драко снисходительно говорил, что она «ми-и-илая», Гарри больше нравилось, когда они собирались мужской компанией, потому как тогда всё внимание Снэйпа было сосредоточено на нём одном. Гарри прекрасно это видел, и ему было чертовски приятно.

И вообще слишком много всего оказалось очень приятным. И то, что в кабинете Снэйпа, оказывается, зажигают камин. И то, что Снэйп любит сладкое и умеет принимать гостей. И то, что он так внимательно слушает Гарри. Так же внимательно, как слушал Драко. Это было странно, и Гарри поначалу безумно смущался и терялся, замечая, что Снэйп смотрит на него чуть ли не с доброжелательным видом.

Поэтому сегодня гриффиндорец больше сожалел не о пропавшей тренировке, а о пропавшем вечере. Если Снэйпа вызвали по какому-то срочному делу, то едва ли он найдёт время на праздные разговоры.

– Ты слышал, что всех учеников отправляют по домам на каникулы из-за ремонта здания?

– Вчера об этом говорили. Конечно, слышал. Думаешь, я совсем ничего вокруг не замечаю?

Драко ухмыльнулся, но не стал распространяться на эту тему.

– Я-то в любом случае собирался поехать в имение.

Гарри промолчал, хотя внутри у него всё болезненно сжалось. «Драко уезжает. А я? Куда поеду я? К Дурслям? Очень милое дело. Хотя, возможно, в виде исключения, меня оставят в Хогвартсе... Интересно, а что Снэйп решит?»

– Я говорил о тебе с Северусом, - продолжил Драко.

Гарри застыл на месте.

– О чём?!

– О том, можно ли тебе со мной, - ответил Малфой.
– Дом всё равно пустой. Там ни души нет. Одни домовые эльфы. Но Сев так и не сказал ничего определенного. «Гарри нельзя оставаться без присмотра взрослого мага» - вот и всё, чего я от него добился. И кстати, как давно он зовёт тебя «Гарри»?

Гриффиндорец потрясённо смотрел на блондина. Всё это было слишком... Слишком.

– Жаль, что ты не приедешь. Но у меня будет довольно развлечений. Этот чёртов день рождения... Придётся устраивать приём. Мерлин, ты даже вообразить себе не можешь, что это такое! Эти гости... И я должен буду всем заниматься сам. Кошмар.