Предсказание

– Ты скучаешь по лесу?
– осторожно спросил Гарри.

– Не скучаю. Мне просто невыносимо сидеть в четырёх стенах, когда полнолуние так близко. Стены давят, - прошептал Рем, и Гарри, услышавший собственные мысли, сделал шаг к оборотню и положил ему руку на плечо, внезапно поняв, что сейчас терзает Люпина.

– Мне жаль.

– О, не надо, - Рем тряхнул волосами.
– Нужно просто взять себя в руки. Я человек. И я могу контролировать свои действия.

Эта фраза прозвучала так, словно Рем пытался убедить самого себя, но не очень-то в это верил.

Их взгляды встретились, и Гарри заметил, как глаза Рема сверкнули в полумраке. Нет. Конечно же, ничего этого на самом деле не было. Просто отблеск свечи отразился в зрачках. Вполне логичное объяснение, но Гарри всё равно стало не по себе. Рем снял со своего плеча его руку и, поднявшись, неожиданно потянул Гарри на себя. Гриффиндорец послушно подошёл, но его не оставляло тревожное чувство, что всего этого происходить никоим образом не должно. Вторая рука Рема с внезапной силой обвилась вокруг Гарриной талии. Это было... Как-то странно. Хотя Гарри не взялся бы объяснять, что тут странного - Рем часто обнимал его и мог поцеловать в лоб или в щёку. Ничего такого в этом не было. Гарри даже в голову не приходило, что под этими знаками дружеского расположения скрывается какая-то сексуальность. Но сейчас... Укушенный сосок напомнил о себе в самый неподходящий момент. Гарри приглушённо застонал и попытался отстраниться, но это оказалось совершенно невозможно - руки оборотня сцепились за его спиной в замок.

– Не бойся, - прошептал Рем.

Рем?

Нет. Это был кто-то другой. Кто-то, кого Гарри не знал. В голове с опозданием мелькнула мысль, что в последние дни перед полнолунием оборотни становятся неуправляемыми в своих желаниях, но Гарри не мог поверить, что Рем... Нет. Рем - нет. А вот ЭТО... То, что выглядело, как Рем...

– Чего ты боишься?
– ласково спросил оборотень, подтягивая его к себе.

И губы почти соприкоснулись, и Гарри затрясло. От того, что с лица Рема Люпина на него смотрели совершенно чужие страшные глаза.

– Я не боюсь...
– испуганно прошептал Гарри и почувствовал, как ладонь оборотня забралась ему под рубашку и легла на обнажённую спину. Понимая, что если он издаст хоть звук или окажет хоть самое слабое сопротивление, произойдёт что-нибудь кошмарное, Гарри замер и перестал дышать. Пальцы Рема (нет, не Рема!) пробежались по позвоночнику и остановились у поясницы. А потом оборотень резко прижал его бёдра к своим. Гарри инстинктивно зажмурился, и...

– Отпусти его, Рем, - раздался вкрадчивый, почти нежный голос.

Гриффиндорец подумал, что так говорят с сумасшедшими. Их нельзя пугать или раздражать - чтобы они ничего не натворили. И не навредили себе и другим.

Губы Люпина освободили Гаррины, но объятья оборотня так и не разжались, поэтому Гарри не решился открыть глаза.

– Реми, ты ведь будешь жалеть об этом, - голос обволакивал мозг и лишал воли. Нежный и в тоже время очень властный.

Руки оборотня разжались, и Гарри открыл глаза, на всякий случай отступив подальше. Снэйп стоял за спиной Рема и едва ли не нежно держал его за локти.

– Ты снова не выпил лекарство, - мягко проговорил мастер зелий.

Люпин моргнул. Раз. Другой. Сделал глубокий вдох и потряс головой. И Гарри понял, что Рем вернулся.

– Северус...

Снэйп протянул ему кубок с остывающим зельем.

– Давай. Выпей. И иди приляг.

Гарри широко раскрытыми глазами смотрел на них. Рем послушно проглотил зелье и направился к двери. На пороге он обернулся, посмотрел на Гарри и хотел что-то сказать ему, но Снэйп выступил вперёд и мягко произнёс:

– Всё в порядке. Гарри всё понял. Иди к себе, Рем.

Люпин кивнул и взялся за ручку двери.

– Северус... Ты зайдёшь ко мне?
– слабым голосом спросил он.

– Зайду.

– Спасибо, - пробормотал Рем и вышел.

В кабинете воцарилось молчание. Гарри уже пришёл в себя и теперь ожидал, что скажет Снэйп. Но Снэйп молчал. Он был без мантии и сюртука, такой странный в этой белой рубашке... И наверное, поэтому профессор выглядел бледнее обычного. То есть бледнее, чем Гарри привык его видеть в последнее время.

– Вы понимаете, ЧТО он мог с вами сделать?
– едва слышно произнёс профессор.
– В такие моменты он не реагирует даже на собственное имя. Вы знаете, что в этом состоянии, встречая сопротивление, он может сломать человеку шею одним движением кисти?

Гарри не ответил. Он был не в силах думать об этом сейчас. Он даже почти успел забыть о том, что произошло... Ну, чуть было не произошло. Ведь Рем не хотел причинить ему боль. Гарри был уверен. Это просто недоразумение. Снэйп должен понимать. Ведь должен? Или... Нет?

– Садитесь.

Гарри молча опустился в кресло. Снэйп подошёл к нему и склонился над гриффиндорцем, опершись о подлокотники.

– Вам почти восемнадцать! А вы шагу не можете ступить, чтобы не нарваться на какие-нибудь неприятности!

– Это вышло случайно... Я...

– Как обычно, не подумали, - закончил за него Снэйп.
– Это я уже понял. Зачем вы пришли сюда?

Гарри осмелился поднять на него глаза, и взгляд непроизвольно скользнул под распахнувшийся ворот рубашки Снэйпа. Сердце сильно стукнуло где-то в горле. А потом Гарри почувствовал полынный запах алкоголя, исходящий от мастера зелий.

– Я хотел попросить вас отменить сегодняшнюю тренировку, - растерянно пробормотал гриффиндорец.

– Помнится, вы битых два часа убеждали меня, что мечтаете провести рождественский вечер на поле.

– Да, но так получилось, - Гарри умоляюще посмотрел на Снэйпа. «Боже, да он пьян». По телу пробежала дрожь. Словно в предвкушении чего-то гадкого, но очень возбуждающего.

– Понятно, - отозвался Снэйп и внезапно наклонился ниже: - Прошу прощения за бестактность, но разрешите поинтересоваться: кто сделал это?

Он едва коснулся того места на шее, где побывали зубы Драко, и у Гарри из глаз едва не посыпались искры от боли.

– Надеюсь, это не Люпин, - Снэйп взял его за плечи.
– Или всё-таки он? Скажите мне правду.

– Это не Рем, - выдохнул Гарри. Прямо у него перед глазами оказалась верхняя пуговица профессорской рубашки, и гриффиндорец с трудом удержался, чтобы не вырвать эту чёртову пуговицу с мясом. Чтобы она не мешала любоваться белой кожей на груди Снэйпа.

– Слава богам, - мастер зелий выпрямился и указал ему на стол.
– Сядьте сюда.