ПРЕДСТАВЬ СЕБЕ ВЕЧНОСТЬ
Шрифт:
Пожилым мужчиной был маститый немецкий архитектор, профессор Отто Крюгер. Молодым – один из его любимых учеников, подающий большие надежды архитектор Виктор Криницки. Оба приехали в Харьков туристами, каждый со своей целью, но специально согласовав сроки, – в компании как-то веселей. Виктору захотелось посетить места своего детства, а Отто надеялся отыскать могилу отца, погибшего здесь в 1943-м.
Окидывая взглядом грандиозное здание, стоявшее перед ними, они вели разговор профессионалов. Оценивали достоинства, замечали недостатки, спорили, но сходились на одном: дом производит сильное, неизгладимое впечатление.
– Теперь я понимаю, – говорил Отто, –
– Наверное, Вы правы… – улыбнулся Виктор.
Знаете… – немного помедлив, продолжал Отто.- когда я был совсем маленьким, мне часто снился дом, очень похожий на этот… Я бы мог даже предположить, что именно этот, если бы это не было так невероятно… Правда, не только этот. Снилось ещё много больших и красивых домов, разных, но чем-то неуловимо схожих между собою… И ещё тот человек… Пожилой, седой человек со строгим лицом, но добрыми глазами. Он стоял перед каждым из этих домов и о чём-то долго рассказывал. Кажется, очень интересно рассказывал, но я ничего не запомнил. Мне ведь было не больше пяти лет, и то, что он рассказывал для меня было слишком сложным и непонятным, хотя, повторяю, очень интересным… А потом я стал старше, и сны прекратились. Но думаю, что именно они предопределили мою будущую профессию.
Высоко в небе показалась стайка голубей. Они спустились ниже и примостились на карнизе дома. Ворковали, чистили клювами перья, переваливались с лапки на лапку. Виктор засмотрелся на них, и Отто тоже перевёл туда взгляд.
В окне одного из верхних этажей показался пожилой, седой человек и помахал рукой непонятно кому. В следующее мгновение в окне уже никого не было. Виктор так и не понял, на самом деле это было, или померещилось.
– Кто был этот человек? – спросил Отто.
– Какой человек?
– Тот, который помахал Вам рукой из того окна.
– А почему Вы решили, что он помахал именно мне? – пожал плечами Виктор.
– Ну, не мне же…- усмехнулся Отто.- Я в этом городе впервые, меня здесь никто не знает. А Вы здесь родились. Вот я и подумал, что это – кто-то из Ваших соседей, а может быть, родственников. Мне показалось, что этот человек чем-то похож на Вас…
– Я его не знаю…- ответил Виктор, но почему-то не очень уверенно.- Да и кто бы в этом доме смог узнать
меня через двадцать пять лет? Даже если кто-то остался с тех времён…
Несколько секунд Отто сосредоточенно смотрел себе под ноги. Затем медленно заговорил:
– Пусть не покажется Вам странным то, что я скажу, но я, кажется, его узнал… Это – тот самый странный человек из моих детских снов… Наверное, я немного переутомился… Знаете, смена часовых поясов плюс возраст… Пойдёмте-ка в отель…
Виктор хотел взять профессора под руку, но Отто решил идти самостоятельно. Отойдя на несколько шагов, он обернулся и последний раз взглянул на дом.
– Как знать?… – вздохнул он. – Может быть, где-то рядом с этим домом и погиб мой отец…
Чёрный обелиск в виде древнего символа Меноры-семисвечья, произвёл на Отто сильное впечатление. Виктор даже опасался, не станет ли профессору плохо, как вчера, но какой-то далёкий внутренний голос нашёптывал ему слова, которые он повторял про себя, глядя на Отто: «Смотри, смотри, немецкая морда!» Отто, конечно, не мог слышать этих слов, но, будто под их действием, зябко ёжился и переминался с ноги на ногу.
– Простите меня… – сказал он наконец, взяв Виктора под руку.
– За что? – изобразил удивление
Виктор. – Вы ведь к этому не имеете никакого отношения…– Все мы имеем отношение ко всему! – вздохнул Отто. – Я ведь не сказал Вам то, что знал давно: мой отец участвовал в этой дикой акции…
– Я знаю! – отрывисто сказал Виктор.
– Откуда?! – опешил Отто.
– Сам не знаю, откуда… Я тоже в детстве видел сны… Только не такие, как Вы. Вам снились красивые дома и добрый старый человек. А мне снились холодная зима и злые люди. Один из них всё время целился в меня из пистолета. Я запомнил его лицо. Он очень похож на Вас. Я видел много фотоснимков, где Вы были на несколько десятков лет моложе. Сходство поразительное! И место я отчётливо помню: вон у той ложбинки…
– И Вы все эти годы молчали?! – изумился Отто.- Как Вы должны были ненавидеть меня!…
– Ошибаетесь… Эти сны прекратились, когда мне было лет десять. С Вами я впервые встретился значительно позже. И ни на секунду у меня не было к Вам ненависти. Сначала я рассматривал Вас, как объект, достойный изучения. Но, познакомившись с Вами поближе, я тогда ещё, в студенческие годы, пришёл к выводу: Вы – хороший человек и не должны отвечать за всё, что здесь происходило…
– Спасибо, мой друг… – слабо улыбнулся Отто. – Но мне от этого не намного легче…
Некоторое время молча шли по тропинке. Затем Отто снова заговорил:
– Простите, может, я выбрал неподходящий момент для этого разговора… Да и не должен я вторгаться в Вашу личную жизнь… Но, поймите, меня это не может не волновать… Короче, я хочу спросить: какие у Вас отношения с моей дочерью?… Нет, мне не нужны подробности, вы – взрослые люди. Но я хочу знать перспективу… В конце концов, я – старый человек, мне пора думать о внуках…
– Что Вам сказать?… – пожал плечами Виктор.- Вы ведь знаете свою дочь… Ева – современная женщина, так сказать, дитя эмансипации. Ей нужно сначала самовыразиться, занять достойное место под солнцем, причём без помощи папы…
– Это она так думает…
– Пусть думает, не будем ей мешать… Но и мне не хотелось бы, чтобы она думала, будто я к ней проявляю интерес только из-за папы…
Ещё немного помолчали. Было видно, что у Отто есть ещё какой-то вопрос в запасе. Наконец он решился:
– Скажите, Виктор… Вы никогда не думали вернуться в Харьков? Мне очень понравился этот город, и я думаю, что у него большие перспективы…
– Сложный вопрос… Я ещё не встречал человека, которому не понравился бы Харьков. А если и встретится такой, то это – обязательно харьковчанин. Хотя мне говорили, что в последние годы стал проявляться харьковский патриотизм – невиданное доселе явление… Вообще-то, перспектива есть. У отца есть школьный друг, Борис Гуревич. Он живёт в Америке, занимается шоу-бизнесом, и довольно успешно. Так вот, он сейчас одержим проектом создания в Харькове огромного Диснейленда, или чего-нибудь наподобие этого. Говорит, это может быть успешный проект. И богатых людей в Харькове найдётся немало, готовых вложить деньги…
– Простите за бестактный вопрос… А среди этих людей есть евреи?
– Есть и евреи…- улыбнулся Виктор.- Но, как говорит мой отец, это евреи уже не того полёта… Так вот, если этот проект примет реальные очертания, у меня есть возможность получить большой простор для работы. Кстати, и для Вашего таланта найдётся применение…
– Нет уж! Эти вещи – не для меня… В моём возрасте мне к лицу было бы построить какой-нибудь оперный театр, или, скажем, дворец правосудия… Особенно последнее, в силу некоторых обстоятельств…