Предварительные решения

В момент знакомства мистер Мортимер находился в Штатах проездом из Мексики снова в Китай. Когда молодой и любопытный Лоуренс спросил «охотника», сколько на его счету трофеев, пожилой джентльмен мягко улыбнулся.

«Вы же не думаете, молодой человек, – сказал он, – что мне интересны слабые особи. Нет, только самые сильные самцы и вожаки стаи. Лидеры повстанцев и самые успешные командиры, понимаете? Итого чуть больше двухсот голов, половина из которых грязные буры. Эх, молодость, – сказал пожилой джентльмен в безупречно сидящем смокинге и затянулся сигарой Te Amo».

Майор Самойлов, сидящий перед послом, не походил на сэра Грегора ни внешностью, ни одеждой, но тем не менее что-то неуловимо общее в мягкой грации движений, во взгляде, смотрящем немного сквозь тебя, выдавало в них людей одной породы.

Хотя по ощущениям господина Штейнгардта, Виктор был еще относительно молодой «охотник», но бесспорно относился к когорте людей, выполняющих особые задачи государства. Интуиция просто кричала Лоуренсу, что сейчас он, посол Соединенных Штатов Америки, услышит наконец то, ради чего Советы и затеяли весь этот разговор.

Неосознанно оба мужчины подались навстречу друг другу, нависая над столом.

– Я вас слушаю, Виктор.

– Наша Джульетта прожила долгую счастливую жизнь, наполненную самыми разными событиями. Вышла замуж, родила детей, воспитала внуков. – Монотонный чуть хрипловатый голос майора резко диссонировал с пасторалью того, что он говорил, заставляя Штейнгардта напрячься еще сильнее.

– На ее глазах прошла целая эпоха, но в глубине своего сердца она всегда помнила Его, свою первую любовь, своего первого мужчину и мужа. На склоне лет она поселится на его исторической родине и станет заниматься благотворительностью. Тихий городок где-то под Иеру-салимом или, может быть, она предпочтет побережье Тель-Авива, неважно, главное, она везде чувствует себя защищенной, находясь на территории суверенного Израиля. – Голос майора наливался металлом, а сам он впился глазами в посла, возможно, намереваясь взглядом прожечь в американце дыру.

«Это шутка?! Или оскорбление?! Хотя с таким лицом скорее убивают, чем шутят. Но этого не может быть! Большевики и сионисты – непримиримые враги… Или будущая война Советов с Германией все меняет?»

– По-моему, это слишком фантастичный сценарий даже для комикса, господа.

– Мы… – майор выделил слово интонацией, – считаем, что сценарий весьма реалистичный и отвечающий историческому моменту.

– Кто-то с вашей стороны может гарантировать, что с таким финалом история не прогорит?

– Налейте и мне, товарищ Штейнгардт, – неожиданно попросил армейский комиссар внезапно охрипшим голосом.

Благодарно кивнув, Запорожец принял бокал, наполненный чуть более чем наполовину, выдохнул и одним глотком осушил его. Крякнул и занюхал рукавом, как будто это был настоянный на буряке деревенский самогон.

– Ох, хорошо пошло. Товарищ господин посол, сценарий комикса одобрен самим товарищем Сталиным.

Штейнгардт сглотнул и тоже потянулся к бутылке.

– Кто-то еще знает?

– Нет. Это новый взгляд. Вы же знаете, Лоуренс, что в бизнесе неумение хранить секреты всегда приводит к банкротству. Думаю, и у нас, и у вас найдется множество людей, которых не обрадует наш успех.

– Да, я это понимаю. Что вы хотите?

– Мы хотим сохранить то, что завоевали в борьбе, вы – получить то, что давно оплатили многовековой историей гонений. Помогите нам, и мы поможем вам. Лично вас, Лоуренс, я прошу ознакомить со сценарием своего родственника господина Унтермайера. И если наш комикс заинтересует определенные круги американских издателей, организовать встречу для более детальных консультаций.

«Это что же выходит, дядюшка Джо меняет курс? Так испугался предстоящей войны с немцами, что готов платить не только золотом? С другой стороны, если все получится, то можно и на скромный памятник на площади Цахала рассчитывать. Но как ловко они это провернули с точки зрения конспирации. Подсунули мне комикс, потом «художник» этот целый спектакль разыграл, сейчас вот тоже сидим, коммерцию обсуждаем. Все будущие контакты можно объяснить общим бизнесом, никто не подкопается».

– Я поговорю, с кем вы просите, господа.

– Зачем так официально, Лоренс. Или мы уже не деловые партнеры?

– Это вы мне скажите, Виктор. Ведь теперь, я так понимаю, вы хотите дружить с господином Унтермайером?

– С ним будут говорить люди с большими звездами, а я всего лишь майор, скромный художественный руководитель артели «Пчела». Или вы забыли?

– С вами, товарищи, и собственное имя забудешь. Тогда что предложит мне ваша «Пчела»?

– Вам пятьдесят процентов плюс одна акция. Производство в США, но нужен офис в Швейцарии или Швеции. С нас идеи, с вас – их реализация.

– Могу предложить вам тридцать, но только из уважения к вам, Виктор, – выдвинул свою цену мистер Штейнгардт, готовясь торговаться.

– Согласен. Но тогда наши люди должны иметь возможность контролировать все денежные потоки. Я получу тридцать центов с каждого заработанного нами доллара, с экранизаций, с передачи прав третьим лицам, с игрушек, со скрытой рекламы.

– С какой рекламы?

– Если, скажем, «Кока-Кола» хочет, чтобы положительные герои наших комиксов пили именно ее напиток, то пусть платит, и никаких проблем.

– О, какое азиатское коварство! Но идея мне нравится, я согласен.

– И прекрасно. У меня еще много идей, которые принесут нам миллионы.

– Тогда предлагаю на этом сегодня и закончить. Мне нужно все обдумать и связаться с… потенциальными акционерами нашего маленького предприятия.

Мужчины встали, и американский посол поочередно пожал руки красным командирам.

– Признаться, не ожидал, что наша встреча будет настолько продуктивной. Давайте встретимся через неделю в это же время, и тогда уже более детально, с цифрами, поговорим о нашем общем деле.

– Не возражаю.

– До скорой встречи, товарищи.

Не успела новенькая, сверкающая черным лаком эмка отъехать от посольства и ста метров, как Александр Иванович Запорожец понял, что разговор с американским послом дался майору намного труднее, чем это казалось со стороны. Сидящего слева от комиссара майора била крупная дрожь, вены на лбу вздулись, а побелевшие от напряжения пальцы вцепились в спинку водительского сиденья.

– Виктор, что с тобой? Водитель, останови! Быстрее!