Прекрасная катастрофа

— Я не хочу быть около него!

Америка посмотрела на меня с недоверием.

— С однозначно что-то происходит. Тебе не интересно узнать, что?

— Мое чувство самосохранения перевешивает мою любознательность, Мери.

— Единственное, что его остановило это твой голос, Эбби. Он слушает тебя. Тебе нужно с ним поговорить.

Я вздохнула и отпустив её запястье повалилась на сиденье.

— Ты права. Поехали.

Мы заехали на парковку, и Америка остановилась между Чарджером Шепли и Харлеем Тревиса. Она поднялась по лестнице, и уперев руки в бедра посмотрела на меня.

— Ну же, Эбби! — позвала она, жестом показывая, что нужно идти.

Когда я колеблясь, все же поднялась, я увидела, что Шепли стоит около Америки и что-то шепчет в её ухо.

Посмотрев на меня, он покачал головой, и начал шептать снова.

— Что? — спросила я.

— Шепли считает… — она поерзала, — Шеп считает, что это не лучшая идея идти сейчас наверх. Тревис до сих пор толком не соображает.

— Ты хочешь сказать, он считает, что Я не должна идти, — ответила я. Америка застенчиво пожала плечами, и затем посмотрела на Шепли.

Он дотронулся до моего плеча.

— Ты не сделала ничего такого, Эбби. Он просто… он просто не хочет тебя сейчас видеть.

— Если я не сделала ничего такого, то почему он не хочет меня видеть?

— Я не уверен. Он не захотел об этом говорить, но я думаю его гнетет, что он потерял контроль над собой на твоих глазах.

— Он потерял контроль над собой на глазах у всех! Разве имеет смысл, что это видела именно я?

— Ты даже не представляешь какой, — ответил Шепли, не смотря на меня.

Я взглянула на них, и оттолкнув, побежала наверх по лестнице. Ворвавшись в квартиру, я увидела, что гостиная была пуста. Дверь в комнату Тревиса была закрыта, и я постучалась.

— Тревис? Это я, открой пожалуйста.

— Уходи, Пташ, — отозвался он, с другой стороны двери.

Я отрыла дверь, и увидела, что он сидел на краю кровати, смотря в окно. Тото тыкался в его спину, грустный, что на него не обращают внимания.

— Что с тобой творится, Трев? — спросила я.

Он не ответил, и я встала перед ним, скрестив руки. Его губы были сжаты, но его звериное выражение, что было у него в кафетерии, ушло. Он был подавлен. В глубоком, безнадежном отчаянии.

— Ты не собираешься, обсудить, что произошло?

Я ждала, но он молчал. Когда я развернулась к двери, он наконец вздохнул.

— Помнишь, когда Брэзил стал смеяться надо мной, и ты защитила меня. Скажем так… сейчас я просто вернул долг.

— Ты был зол, прежде чем Крис сказал, что-то, — сказала я, садясь около него на кровать.

Он продолжал смотреть в окно

— Я повторюсь Пташ. Тебе нужно уйти от меня, но Бог свидетель, я не смогу уйти от тебя.

Я дотронулась до его руки

— Ты не хочешь, чтобы я уходила.

Он снова сжал губы, и затем прижал меня к себе. Подождав секунду, он поцеловал мой лоб, и затем прижал свою щеку к моему виску.

— Это неважно, как я стараюсь. Ты все равно ненавидишь меня, за то, что я творю и что говорю.

Я обняла его.

«Мы станем друзьями. И я не приму „Нет“ как ответ», — вспомнила я его слова.

Его брови приподнялись, и он начал меня укачивать в своих сильных руках, продолжая смотреть в окно.

— Я много наблюдал за тем как ты спишь. Ты всегда выглядишь так миролюбиво. Во мне этого нет. Во мне есть только гнев и злость, и они кипят, — но все уходит прочь, когда я наблюдаю за тем, как ты спишь.

— Именно это я и делал когда Паркер вошел в спальню, — продолжал он, — Я любовался тобой, когда вошел он и застыл с самым пораженным выражением на лице. Я знаю, что он подумал, но я не собирался его переубеждать. Потому что я хотел, чтобы он так думал. Теперь все думают, что мы были с тобой прошлой ночью.

Тото потерся об мои колени, и я стала слегка теребить его уши. Тревис потянулся, чтобы тоже погладить его, а потом оставил свою руку на моей.

— Прости меня.

Я пожала плечами. — Если он верит всяким сплетням и слухам, то его проблемы.

— Тяжело думать по-другому, если видел нас спящими вместе.

— Он знал, что я осталась с тобой. Да чтоб его, я же была полностью одета!

Тревис вздохнул

— Он был слишком ошарашен, чтобы заметить. Я знаю, он нравится тебе Пташ, я должен был все объяснить.

Я слишком эгоистичен.

— Выкинь из головы.

— Ты не злишься? — удивленно спросил он.

— Ты чего удивляешься? Думаешь, я буду тут метать молнии, когда ты расскажешь мне правду?

— Ты должна была. Если бы про меня пошли порочащие слухи, я бы расстроился.

— Ты? Расстроен? Что случилось с Тревисом, которому похер на то, что о нем думают? — улыбнувшись спросила я.

— Так было до тех пор, пока я не увидел твое лицо, когда ты все услышала, что говорят. Я не хочу, чтобы тебе было больно из-за меня.

— Ты никогда не сделаешь ничего, чтобы мне было больно.

— Я лучше себе руку отрежу, — вздохнул он.

Он расслаблено уперся своей щекой на мои волосы. Я молчала, а Тревис сказал, что все должен был, и мы сидели в тишине. Изредка, Тревис прижимал меня к себе чуть сильнее. Я сжала его футболку, не понимая, как сделать, чтобы ему было лучше, нежели как позволять обнять меня.

Когда солнце стало садиться, я услышала слабый стук в дверь.

— Эбби? — спросила Америка, и её голос звучал приглушенно отделенный деревянной дверью.

— Заходи, Мери, — ответил Тревис.

Америка вошла с Шепли, и улыбнулась когда увидела как мы сидим.

— Мы собираемся перекусить. На очереди Пей Вей, что скажете?

— Арх… Азиатская хавка? Опять? Мери, ты серьезно? — спросил Тревис.

Я улыбнулась. Он заговорил как обычно.

Америка кивнула. — Ты не ослышался. Ну так идите?

— Я остаюсь, — сказала я.

— Идешь, ты ведь не ела сегодня, — нахмурился он. Он встал, подняв меня. — Погнали, перекусим.

Он держал свои руки вокруг меня, пока мы не пришли в Пей Вей.

Когда Тревис вышел в туалет, Америка наклонилась

— Ну? Что он сказал?

— Ничего, — я пожала плечами.

Она приподняла бровь

— Вы провели в той комнате больше двух часов. И он ничего не сказал?

— Когда у него крыша едет, он обычно молчалив, — сказал Шепли.

— Ну он должен был что-то сказать, — настаивала Америка.