Прекрасные и порочные
Шрифт:
– Ах, да, великая дилемма: внешность или индивидуальность. Мы не можем иметь всего! Никто не идеален! Все мы поверхностны, даже если и не признаем этого! Города будут восставать и сдаваться, а вселенная разрушиться от собственной неизбежной тепловой смерти!
– Ч-что? – фыркает Кайла.
– Я говорю, что, вообще-то, Рен не так уж и плох.
– Ох. Хорошо. Слов было много.
– Послушай, сейчас ты поправишь макияж, выйдешь отсюда и повеселишься. Не позволяй ворчуну-в-ботинках-которые-стесняют-его-пальцы-и-делают-его-хныкающим-ребенком добраться до тебя! Ты красивая... – Она сердито смотрит на
– Думаешь, я не пыталась? Я приглашала его уже пятнадцать раз в этом году!
– Как?
– В Фэйсбуке.
Я ударяю себя ладошкой по лбу.
– Я имею в виду действительно спросить, то есть, подойти к нему, сформулировать свои мысли и выразить словами.
– Что если он откажет мне?
– Тогда ты скажешь: «Черт возьми, ты действительно привлекательный и всё такое, но я должна тебя проинформировать, что если ты не примешь мое приглашение на свидание, то моя подруга Айсис придет сюда и сделает одну очень странную вещь, поверь мне, никто этого не хочет».
– Но ты ведь все равно сделаешь ему эту свою «очень странную вещь».
– Верно.
– Прекрасно, я разберусь с этим, договорились? Ты права, первый шаг – поправить макияж и выйти отсюда!
Она поворачивается к зеркалу, чтобы привести в порядок свое очаровательно подпорченное личико кинозвезды, и в этот момент я понимаю, что настало время для вмешательства. Я вышагиваю обратно, выпиваю целую банку содовой и плюхаюсь рядом с Джеком.
– Кайла постоянно пялится на твою задницу, – объявляю я.
– Да, – соглашается он.
Вот оно. Одно слово. Да! Я раздуваюсь от возмущения, но прежде чем у меня появляется шанс все ему вывалить, он добавляет:
– Это имеет тенденцию происходить часто.
Внезапно я осознаю, какой же Джек, всё-таки, уставший и взрослый. Также замечаю блок, который он выстроил вокруг себя для защиты.
– У тебя когда-нибудь был секс? – выпаливаю я.
Джек закрывает глаза.
Я сразу иду на попятный мимо только что сказанного, мимо дня, когда узнала значения слова «секс» и, для ровного счета, мимо своего дня рождения.
– Просто, вау! Тебе не нужно отвечать. На самом деле, я просто так ляпнула. Потому что… ух… это опрос! Для … сексуального образования. Учитель так сказал: «Возьмите интервью у одного человека, который, по вашему мнению, является странной личностью, и у которого никогда не было секса, потому что он толстый ленивый девственник, и вернитесь ко мне с десятью страницами отчета в понедельник». Вот так.
– Я предпочитаю не распространяться о своих личных делах, – вздыхает Джек. Кайла выходит из туалета и направляется к дорожке, чтобы кинуть шар, смотря при этом на Джека имеющими серьезные намерения влюбленными глазами.
– То есть, это означат, что у тебя был секс!
Он впивается в меня пылким взглядом.
– Извини. Ты эскорт. Конечно, ты занимался сексом. Это было странно? Секс? Это странно?
Джек
снова вздыхает, и я ускоряюсь:– Потому что! Ты знаешь, я думала об этом, я понижаю голос. – Секс. Сееееекс. Я имею в виду, почему я, черт побери, шепчу? СЕКС! СЕКС!
Кайла роняет шар. Рен выглядит так, словно у него что-то побаливает. Эйвери притворяется, что не знает нас и бормочет себе под нос: «чудачка». Я показываю на нее:
– Я всё слышала!
Она усмехается и добавляет еще спиртное в содовую. Я трясу ей кулаком и снова поворачиваюсь лицом к Джеку.
– Хоть убей, не могу вспомнить, о чем мы сейчас вели беседу! Увы. Я всегда буду вспоминать с любовью время, которое мы провели вместе, и, о Господи, теперь я вспоминаю, что ты извращенец!
– Ты была тем, кто кричал слово «секс»! – шипит он.
– А ты был тем, кто родился, поэтому, думаю, в этом и корень проблемы.
– Корень проблемы – ты! Чертова. Душевнобольная.
– Это не суть! – я повсюду разливаю содовую. – Суть в том, видишь вон ту прекрасную задницу, которая оказалась моей подругой? Она интересуется тобой! Она самая добрая, привлекательная и чертовски симпатичная девчонка в школе, а я едва хорошо к тебе отношусь. Так что, если ты разобьешь её чистое девичье сердце, я вытащу твою поджелудочную железу через нос и скормлю её обратно через капельницу, вставленную в твой анус, это понятно?!
Он открывает рот, и впервые ничего язвительного из него не выходит. Он откидывается на спинку и складывает руки на рубашке.
– А что, если я тебе заплачу? – спрашиваю я. От него снова пахнет пряностями, мылом и медом, а всё это в целом не приносит пользы.
– Заплатишь за что?
– За то, что ты сходишь с ней на свидание. У меня есть сбережения, я могу...
Он посмеивается в своем ты-не-можешь-меня-себе-позволить стиле.
– Две сотни. Просто сводить её куда-нибудь и быть с ней милым как с Мэдисон.
Джек пристально смотрит на меня, его голубые глаза замораживают меня изнутри. Он расстроенно приводит в беспорядок свои волосы, и из горла исходит полурычание.
– Хорошо. Я схожу на свидание с Кайлой за две сотни.
Я тихо свищу, празднуя победу.
– Куда?
– В Красный папоротник. В субботу. В семь. Это Тайское местечко в центре города. Мне всё равно, есть ли у нее аллергия. Это единственное место, куда я могу пойти и не быть узнанным с моей эскортной работы.
– Круто. Безусловно, я тоже пойду.
– Что? – раздраженно произносит он.
– Я должна убедиться, что ты с ней мил, – улыбаюсь я. – И что мои деньги не потрачены зря! Она нуждается в этом больше, чем ты думаешь.
У меня с Джеком самые высокие показатели в игре, и к десятому кругу нас разделяют всего два очка. Он выбивает двойной страйк. Теперь мне нужно выбить три страйка подряд или всё кончено. Я поднимаю шар и дышу глубоко, пытаясь подстроиться под сумасшедшие громкие возгласы Кайлы и ощутимую поддержку Рена. Даже Эйвери фыркает мне, чтобы не испортила дело. Я выбиваю два страйка и в последнем круге смотрю на дорожку как на живую змею. Не кусай меня, дорожка. Ну же, мы ведь друзья, даже если ты рептилия, а я млекопитающее. У дружбы нет расовых границ.