Прекрасный дикарь

— Но сейчас, — продолжила она, наклоняясь, чтобы провести губами по моему колотящемуся сердцу. — Оно наполняется.

Я застонал, когда она переместила свой рот на шрам, проходящий по моим ребрам, на след от пули на плече, на щеку. Мои пальцы обвились вокруг подлокотников и впились в них, пока она продолжала выискивать мои шрамы и целовать их все — не так, как будто пыталась сделать их лучше, а так, как будто обожала каждый из них.

Она соскользнула с моих коленей и опустилась на колени между моих раздвинутых бедер, спуская мои треники, чтобы обнажить толстую длину моего члена. Когда она поцеловала меня туда, я застонал, мои глаза закрылись, когда я откинул голову назад и сосредоточил каждый дюйм своего внимания на том, что она делала.

Ее язык провел плавную линию от основания моего ствола до самой головки, затем она провела им по кончику, тихо застонав от моего вкуса, слизывая бисеринки выступившей влаги. Ее губы сомкнулись вокруг меня, а мои пальцы впились в подлокотники, когда она взяла меня полностью, долго и усердно посасывая мой член, как будто в мире не было ничего лучше, чем поклоняться ему.

Я снова застонал, когда она втягивала и вынимала меня, ее губы были горячими, а язык — дьявольским, в то время как ее приглушенные стоны едва не довели меня до безумия.

Я заставлял себя не двигать бедрами и не хватать ее за волосы, отдаваясь ее власти, позволяя ей уносить мои заботы движениями своего рта.

— Иди сюда, куколка, — умолял я, желая поцеловать ее, пока мое сердце не разорвалось и не залило кровью нас обоих.

Я был так зациклен на этой девушке, так одержим ею, что знал, что это никогда не закончится. Она была всем, чего я даже не знал, что хочу, и я уже не мог представить себе завтрашний день без нее рядом со мной.

Уинтер еще несколько раз вобрала мой член в рот и вынула его, словно не хотела останавливаться, прежде чем встать и забраться ко мне на колени.

Я сжал руки в кулаки на подлокотниках, когда она снова придвинулась ко мне, желая обладать мной, взять меня, владеть мной в этот момент. Она удовлетворяла мои потребности так, как могла только она, успокаивая боль во мне, которая когда-то была сырой без нее. Она хотела заботиться обо мне, и сейчас я просто хотел позволить ей, отказаться от контроля и позволить ей иметь меня так, как она захочет.

Она наклонилась вперед, чтобы поцеловать меня глубоко и медленно, ее язык был соленым от вкуса моего желания, а губы пухлыми от времени, проведенного в обнимку с моим членом. Ее рука просунулась между нами, и она взяла мой ствол, направляя его к своей влажной сердцевине, а затем опустилась на меня так медленно, что мне стало больно.

Ее киска была тугой и чертовски готовой для меня, и когда она убрала руку, она скользнула вниз так, что я оказался глубоко внутри нее. Затем она начала двигаться, сначала медленно раскачивая бедрами и высоко поднимая задницу при каждом движении, чтобы мой член входил и выходил из нее снова и снова.

Она стонала, вздыхала, ее руки были в моих волосах и по всему моему телу, ее рот пожирал мой, и она жестко скакала на мне.

Я стонал под ней, упираясь бедрами в ее бедра так, что входил в нее сильнее, глубже, наслаждаясь задыхающимися стонами, которые раздавались каждый раз, когда мой член попадал в волшебную точку внутри нее, но этого было недостаточно.

Я перестал сдерживаться, резким движением схватил ее за задницу и сжал так сильно, что мои пальцы впились в круглую плоть, и помог ей насадиться на меня еще сильнее, ударяя своими бедрами о ее бедра и глядя на нее, когда она извивалась и кричала от удовольствия на моих коленях.

— Откинься назад, куколка, я держу тебя, — приказал я, и она сделала то, что я сказал, откинувшись так далеко назад, что ее волосы взметнулись под ней, и я получил идеальную позицию, чтобы завладеть самым чувствительным местом глубоко внутри нее.

Первый сильный толчок моих бедер лишил ее дыхания, а на второй она закричала достаточно громко, чтобы разбудить весь район.

Ее киска сжималась вокруг меня, пока я трахал ее сильнее, и она приближалась к краю с каждым ударом.

Когда оргазм прорвался сквозь нее, ее мышцы восхитительно сжались, схватив мой член в железный кулак, который мгновенно заставил меня сильно и быстро кончить глубоко внутри нее, наполняя ее теплом, когда я потянул ее обратно на свою грудь, чтобы она могла рухнуть на меня и пережить последние волны наслаждения.

Мы сидели, задыхаясь, несколько минут, я провел руками по ее спине, лаская ее и прижимая к себе, наши тела все еще были соединены, и мы просто наслаждались обществом друг друга.

— Ты снова наполнила мою жизнь смыслом, когда у меня его не было, — вздохнул я, проводя рукой по ее рыжим волосам, а ее лицо оставалось зарытым в моей шее. — Когда я нашел тебя в снегу в тот день, это ты спасла меня, а не наоборот.

— Мы спасли друг друга, — вздохнула она, откинувшись назад, чтобы посмотреть на меня как следует, и я провел рукой по ее лицу, притянув ее к себе для нежного поцелуя на мгновение, а затем снова мягко оттолкнул ее.

— Я люблю тебя, Уинтер, — грубо сказал я, вкладывая в эти слова больше смысла, чем когда-либо в своей жизни. — И я хочу, чтобы ты всегда была моей.

Ее глаза наполнились влагой, а губы разошлись в ответ, но я не дал ей возможности произнести это, притянув ее ближе, чтобы снова поцеловать.

Я застонал, когда ее язык скользнул по моему, мой член снова стал твердым для нее, набухая внутри нее в надежде на второй раунд.

Я не позволил ей отстраниться, когда она попыталась, не желая, чтобы она сказала мне это в ответ только потому, что я заявил о своих чувствах, но она не собиралась останавливать себя.

Ее рука переместилась на мою обнаженную грудь, и она написала послание на моей плоти сильными движениями, которые невозможно было не заметить.

«Я люблю тебя».

Мое сердце заколотилось от дикого возбуждения при этих словах, и когда она снова начала медленно двигать бедрами, мой член становился все тверже внутри нее. Она стонала мне в рот, и я глотал ее целиком, а наши тела продолжали двигаться в этом прекрасном ритме, и я потерялся в ней, борясь с желанием улыбаться, как проклятый дурак.

Я влюбился в дикарку, и каким-то образом я также заслужил ее сердце.

***

Завтрак был напряженным. Фрэнки пытался шутить, чтобы разрядить обстановку, в основном о том, как он проснулся среди ночи от того, что либо кто-то очень громко смотрел порно, либо у него поселился сильно возбужденный полтергейст. Мне действительно нужно было найти квартиру для нас с Уинтер, но, как отметил Фрэнки, он все еще не понял, почему Дюк и остальные пытали ее и при чем здесь Кларисса. Эта квартира была крепостью, в которую никто не мог проникнуть, и пока мы не узнаем, почему кто-то пытался вскрыть мозг Уинтер в поисках информации о таинственном коде, мы не могли гарантировать ее безопасность в другом месте.