Прекрасный хаос

— Что сказали тебе карты? Ты хотела изменить ход вещей, но рано или поздно Колесо судьбы сокрушит нас всех. Ты ведь сама говорила!

На кухне воцарилась тишина, как будто из помещения выкачали воздух. Мы не двигались. Мне показалось, что сейчас Эмма грохнется в обморок, но потом она помрачнела, схватила меня за плечи и начала трясти изо всех сил, повторяя:

— Нет! Только не мой мальчик! Колесу нет до тебя дела!

— Постой. — Я обнял Эмму, вытирая заструившиеся по ее щекам слезы. — Ты не сможешь. Я уйду завтра до восхода солнца…

— Хватит, Итан Уот! — завопила она, цепляясь за меня, словно я тонул, а она вытаскивала меня на берег.

— Эмма…

— Послушай меня! — взмолилась она. — Я все улажу! Я заключила сделку, — забормотала она. — Все устроится, клянусь…

— Предоставь это мне, иначе ты, папа, Гэтлин — все погибнут!

— Мне плевать на жалкий городишко! — прошипела она. — Пусть горит синим пламенем! Главное, чтобы ты остался цел!

Эмма вдруг замолчала и резко обернулась. Внезапно у нее подогнулись колени, и она зашаталась. Я успел подхватить ее, а она лихорадочно прошептала:

— Я уже потеряла твою маму… а теперь еще и ты!

Я бережно усадил ее на стул и принялся наблюдать за тем, как она постепенно приходит в себя.

— Дыши глубже, — посоветовал ей я, вспомнив, что так советовала бабушке Мерси Тельма, когда у той случались обмороки.

— Я в порядке, — отмахнулась от меня Эмма. — Только пообещаешь мне не глупить. Сейчас я просто жду, когда появится верная нить…

Что? Готов поспорить, нить ведет в лавку черной магии бокора! А переубедить Эмму в том, что я прав, мне, похоже, не под силу — ведь она уверена, что сможет найти лазейку, как и Лена…

— Хорошо, Эмма. Давай, я отведу тебя в комнату.

— Дай мне слово, Итан Уот, — настойчиво повторила она, опираясь о мою руку.

— Глупостей делать не буду! — заявил я, глядя ей в глаза.

Ну что поделаешь? Ведь спасение любимых людей — не дурь какая-нибудь…

Но все-таки я собрался с духом и, крепко обняв, прошептал на прощание:

— Я люблю тебя, Эмма!

Тихо выйдя из ее комнаты, я услышал, как хлопнула входная дверь.

— Привет, я дома! — крикнул папа из прихожей.

Я собирался ответить ему, но он меня опередил.

— Я буду у себя, мне надо перелопатить кучу литературы! — оживленно произнес он.

Очередное совпадение: папа занимался исследованиями ритуала восемнадцатой луны, а я знал о нем гораздо больше, чем мне бы хотелось.

А я почему-то заглянул на кухню и на всякий случай прихватил с собой бутылку из-под кока-колы.

Интересно, есть ли бутылочные деревья в Иномирье? Проходя мимо папиного кабинета, я увидел, что он устроился за маминым рабочим столом в залитой солнечным светом комнате. Рядом с собой он поставил чашку кофе — врачи запретили ему любимый напиток, но он умудрялся тайком протащить домой баночку. Я застыл на месте, а отец открыл ящик стола и достал беруши.

«До свидания, папа», — подумал я, прислонившись лбом к дверному косяку.

После полуночи Лена наконец перестала рыдать и уснула. Я сидел на кровати и просматривал «О мышах и людях». За последние несколько месяцев память становилась все хуже, поэтому я читал любимую книгу как в первый раз. Однако последнюю часть я не забыл. Я всегда переживал, когда Джордж застрелил Ленни, рассказывая ему о том, как однажды они купят собственную ферму. Когда мы проходили Стейнбека в школе, все решили, что Джордж совершил геройский поступок, убив своего лучшего друга. В принципе, это был акт милосердия. Ведь Джордж знал, что иначе Ленни линчуют и повесят за непреднамеренное убийство жены Кёрли, сына владельца фермы. Но я не мог с этим согласиться — застрелить лучшего друга вместо того, чтобы помочь ему бежать. При чем тут героизм? А пожертвовал собой Ленни, причем сам того не подозревая.

Хотя я думаю, Ленни сделал свой выбор осознанно. Он искренне хотел, чтобы Джордж был счастлив.

А я, в свою очередь, просто спасу жизнь остальным. Что ж, вполне достойно. Но я прекрасно понимал, что люди, которые любят меня, постараются не допустить такого исхода, поэтому уже в час ночи я надел джинсы и собрался в дорогу.

Напоследок я обвел взглядом свою комнату. Нагромождение бесценных обувных коробок вдоль стены, стул в углу комнаты, на котором сидела моя мама, спрятанные под кроватью стопки любимых книжек… Интересно, запомню ли я все до мельчайших подробностей? — подумал я, перелезая через подоконник.

Надо мной возвышалась водонапорная башня Саммервилля. Мало кто выбрал бы для самоубийства именно ее, однако, как ни крути, действие моих снов разворачивалось именно здесь.

С некоторых пор я стал принимать на веру многие вещи. Когда знаешь, что у тебя времени в обрез, все меняется, и ты начинаешь относиться к жизни более философски. Для этого даже не надо делать никаких усилий.

Последний поцелуй — важнее первого.

Контрольные по математике не имеют значения.

А вот пироги имеют.

То, что у тебя получается очень хорошо, и то, что у тебя никак не выходит, — лишь две стороны одной монеты.

То же самое касается твоих родных и любимых.

Их судьба тебе не безразлична.

Жизнь очень коротка.

Я вытащил из кармана ожерелье Лены, полюбовался на него и аккуратно положил на сиденье «Вольво», просунув руку в открытое окно. Не хотелось, чтобы оно пострадало. Я рад, что Лена отдала его мне — у меня словно осталась ее крошечная частичка.

Но на самом деле я был один. Без друзей, без родственников.

Без разговоров, без кельтинга. Без Лены.

А потом я ощутил собственную реальность.

Она была ужасной.

Вот теперь я почувствовал, как ко мне приближается моя судьба.

Но, как выяснилось, не только она.

В метре от меня раздался душераздирающий звук. Наверное, сейчас из темноты материализуется Линк и протянет мне пару пончиков, — решил я, но передо мной возник Джон Брид.

— Что случилось? Мэкон и Лив в порядке? — обеспокоенно спросил я.

— Да. Ну, насколько может быть хорошо в подобных обстоятельствах.

— А ты зачем сюда заявился?

— Подумал, вдруг тебя понадобится прикрытие? — пожал плечами Джон, нервно щелкая крышкой зажигалки.

— Мечтаешь подтолкнуть меня, если я передумаю? — пошутил я и поежился.

— Когда ты стоишь на самом краю, последний шаг оказывается сложноватым, — ответил он, захлопнув «Zippo». — Кроме того, в тот момент ты находился рядом со мной — услуга за услугу!

Странная логика, но объяснимая.

Я промолчал. С трудом верилось, что я беседую с гадом, который попытался увести у меня девушку. Я почти начал считать его хорошим парнем. Такое бывает с плохими мальчиками, когда они влюбляются.