Прекратите во имя трусов

Я думаю, что это была реальность, потому что следующее, что ощутила... Джас положила мне руку на плечо. Она спросила: — Что случилось, Джи, в чем дело?

Я не могла сказать, я могу только плакать и дрожать.

Джас выхватила телефон у меня из рук.

— Здравствуйте. Это Джас. Что произошло? О, нет. О, нет.

Пока она говорила, Джас обнял меня. — Да, да, я здесь, я присмотрю за ней. Я поеду с ней на такси. Да, да, я присмотрю за ней, мы все здесь, мы позаботимся о ней.

Когда козырная туса собралась в холле и увидели меня, они подошли, и все обняли меня. Я просто хотела находиться без сознания. Я хотела бы оторвать себе голову, чтобы в ней не было ничего.

Я не могу вспомнить, что произошло, но я знаю, что меня трясло так, что мама Джулс завернула меня большим одеялом до приезда такси. Я плакала и плакала в плечо Джас, и она произнесла те звуки, которые люди произносят, именно звуки, а не слова, точно так же, как «шшш», когда у маленьких детей кошмары. Она потрясла меня.

Когда мы добрались до нашего дома, свет горел в гостиной. Я видела, как мама выглядывала из окна, когда мы подъезжали к подъездной дорожке.

Когда я пыталась выбраться из такси, я не смогла заставить работать ноги, и водитель такси встал со своего места, подошел и подобрал меня. Он сказал: — Не волнуйся, дорогая, я держу тебя.

Он отнес меня в дом, и когда он поставил меня на ноги, мама и Джас схватили меня за руку, чтобы обезопасить меня. Перед тем как уехать таксист сказал: — Позаботься о ней, платить не нужно. Благослови Господи.

Мой голос все еще хриплый, когда я попыталась говорить. Я спросила: — Где... он?

И мама ответила: — Я положила его на диван.

Было очень странно идти гостиную, это было похоже на сильный штормовой ветер, я была уверена, что это реально, я слышала, как он стучал в дверь. Пытаясь удержать меня. Я чувствовала, что шла против ветра, пытаясь добраться до Ангуса.

Он лежал на диване, закутанном в одеяло, с закрытыми глазами и полуоткрытым ртом. На его голове была большая глубокая красная рана. Я подошла к нему и посмотрела вниз, и мои слезы брызнули ему в лицо. Как я смогу жить без моего пушистого приятеля? Он не должен оставлять меня. В тот момент я бы предпочла скорее лежать там самой.

Я села рядом с ним, провела пальцем по его носу и погладила его. Это был первый раз, когда я смогла это сделать. Он бы набросился на мою руку, когда он ... когда он ... и я снова начала плакать, просто произнося: — О, Ангус, Ангус, я люблю тебя, я люблю тебя больше всего на свете.

И затем из него вышел небольшой шум. Похожий на маленькое рычание.

Я закричала: — Мама, мама, он жив!!! Он шевелится!!! Он жив.

Пришла мама и обняла меня. — Я знаю, что он все еще дышит, любимая, но когда я позвонила ветеринару, я рассказала ему, что случилось и как он выглядит — ветеринар сказал, что у него внутренние травмы, и что действительно лучше, точнее правильнее всего было бы сделать, это усыпить его. Сейчас он приедет и возьмет его на операцию и ...

Я вскочила. — Его НЕ усыпят. Если кто-то попытается это сделать, я убью их. Я серьезно, мам. Этого не произойдет. Нет, ты не можешь позволить ему. Я не позволю ему.

Раздался звонок в дверь.

Через тридцать секунд

Должно быть, я выглядела так, словно собиралась убить ветеринара. Он посмотрел на меня, а потом сказал: — Позволь мне взглянуть на беднягу.

Он осторожно ощупал всего Ангус и поднял его на лапы Он просто плюхнулся обратно. Ангус не издал больше не звука.

Ветеринар вздохнул. Он сказал: — Я боюсь, что у него очень много внутренних травм. Думаю, самая лучшая вещь для него была бы ...

Я просто ответила: — Нет.

Ветеринар посмотрел на меня. Он покачал головой.

Я сказала: — Пожалуйста, попробуйте, я его люблю.

И слезы снова начали капать из глаз.

Я погладила мордочку Ангуса, и он снова немного зарычал.

Я спросила ветеринара: — Вы видите?

Через минуту или две ветеринар ответил: — Хорошо, я попробую, но я буду честен с вами, кошки не часто переживают такого рода процедуры.

Он уложил Ангуса в одеяла и сказал, что сделает ему рентген, поставит капельницу и сделает все, что сможет при операции.

Я просто ответила: — Спасибо Вам.

Я непроизвольно обняла его.

И у него есть борода.

В ветклинике

У Ангуса повсюду бинты, даже на хвосте. Он не шумел с тех пор, как я погладила его по мордочке. Он лежит под капельницей, и его язык вывалился наружу.

Но меня не раздражает, что его язык вывалился наружу, я не могу представить, чтобы еще когда либо буду разражаться им. Если он выживет, у него будет все, что он захочет.

Я сказала Джас, которая был еще со мной: — Когда я приеду домой, я собираюсь помолиться за Ангуса с Младенцем Иисусом, и если он позволит Ангусу жить, я постараюсь быть действительно хорошим человеком. Сюда входит и встряхивание челки Джас. И кожаные брюки моего отца. Вот как все серьезно.

Ангус собирался остаться в ветклинике на ночь, и ветеринар сказал, что я могу приехать на следующий день, как только они откроются.

Он выглядел усталым и немного грустным. И теперь я заметила, что он тоже выглядел очень бородачом. Нет, нет, я не хочу утомленного и грустного ветврача-бородача, я хочу, чтобы красавец-ветврач, ободряюще сказал: — Я сделал это, он выкарабкается. Хорошего дня.

Доктор Бердей сказал: — Я хочу, чтобы вы знали, что я очень люблю животных и знаю, что он для вас значит, но его состояние не очень хорошее. Если я оставлю его в живых, он, наверное, через несколько часов умрет, чего я не смогу исправить.

Я просто ответила ему: — Он не умрет, это факт.

Джас сказала, что она придет и останется со мной у меня дома, но я сказал нет, я хотела помолиться. Она поцеловала меня в щеку, когда уходила. Я знаю, что было темно и зона лисби, но мне все равно было хорошо с ней.

Четверг, 25 августа

На рассвете

Не думаю, что я спала. Я просто время от времени дремала, а затем просыпалась, и на несколько мгновений жизнь становилась нормальной,до того момента пока не появлялись воспоминания. Даже Горди, не всемирно известный своей заботливостью, сочувствующим характером, прижимался ко мне и не нападал на меня, даже когда я двигала ногой.

Через пять минут

Горди подошел, сел мне на грудь и посмотрел на меня своими желтыми глазами. Ну, одним из его желтых глаз, другой смотрел в окно. Он смотрел на меня не моргая. Затем он выпустил один из тех странных хриплых шумов, которые заставляют его звучать так, как будто он курящий кот, скуривающий по сигарет в день. И затем спрыгнул с моей кровати.

Кажется, он что-то знает.

Я думаю, что он знает об Ангусе и он на моей стороне.

Даже если он гомосексуалист, наполовину кот, наполовину собака, это не имеет значения. Любовь — это все, что нужно.