Прелести
Шрифт:
— Привет, Коля! Что делаешь? — я вошёл в номер и прикрыл за собой дверь. — Я думал, ты ещё спишь.
— Какой там. Работы валом, — Курский, не отрывая взгляда от нижнего белья певицы, протянул руку. — Сейчас звонили по поводу продюсирования одной рок-команды, вот думаю…
Николай занимался шоу-бизнесом. Что это такое, применительно к нашей стране, не знал никто, но всевозможных продюсеров и шоу-менеджеров в Москве было явно больше, чем водителей трамваев. Псевдоним «Курский» прямо указывал на местечково-территориальную привязанность Козюры определённой
— А ты чего в такую рань припёрся?
— Жену на работу отвозил.
— Приехала Ольга?
— Ага… — присел на стул за компьютер и достал флэшку. — Я тут повожусь у тебя?
— Возись, мне-то что, — и курский продюсер опять погрузился в созерцание «шоу-бизнеса».
Я сознательно решил воспользоваться чужим компьютером. Николай вскоре переезжал из своего «офиса» и оставлял технику прежним владельцам. А что было на флэшке, я не знал. Очень уж не хотелось знакомиться с вирусами.
Сей носитель я обнаружил в своём почтовом ящике вчера вечером. В конверте, с моими инициалами и адресом. Разумеется, без указания — от кого…
Щелкнул мышкой и увидел какие-то рисунки, пиктограммы и монтированные фотографии. Больше других запомнилось фото белой, изогнутой литерой «S» цепочки на тёмном фоне. Примерно с полчаса вглядывался в монитор, примерно, как Курский в красные трусы на плакате. Наконец мы оба устали от столь достойного занятия.
— Ну и что там у тебя? — закурил сигарету Николай. — Интересное что-нибудь?
— Да уж… — я вытащил образец китайской промышленности и выключил компьютер. — У меня сегодня встреча намечается. С женщиной. Интересной…
— Во, как! — оживился хозяин офиса. — Кто такая? Я её знаю?
— Расскажу после, — я протянул руку попрощаться, а потом просто махнул ею. — Зайду ещё сегодня, наверное.
Спускаясь на лифте вниз, вновь почувствовал наличие тушканчиков где-то внизу живота. Зверки брыкались, скребли и хулиганили…
Встречу Наталье специально назначил на Старом Арбате. С тех пор, как переехал жить в Москву, ещё ни разу не гулял по этой культовой столичной улице. Прошёл по подземному переходу через Арбат Новый и вскоре толкался в людском потоке возле музыкального магазина «Союз». Всё, как и десять лет назад, вот только улица другая. Солидная, богатая, жирная облепившими её дорогими ресторанами и пабами. Раньше было лучше. Раньше Арбат был душой Москвы. В какое место тела столицы превратился он сейчас?
— Андрей?!
Ух ты, какая толстушка! И глаза горят по настоящему. Светятся из-под линз очков. Или просто блики на стёклах?
— Здравствуйте, Наташа.
— Я Вас сразу узнала. Вы совсем не изменились, вот только волосы длиннее. Раньше ёжик был.
— Ну, волосы и сейчас не намного длиннее. А Вы тоже почти не изменились, — соврал и махнул рукой в направлении улицы. — Прогуляемся?
— С
удовольствием.Некоторое время шли молча, делая вид, что с интересом рассматриваем пёстрые достопримечательности Арбата. Наталье надоело первой.
— Вы тогда в поезде обещали позвонить. Что ж не позвонили?
— Нормально… Лет пятнадцать прошло. За это время Вы, наверное, тысячи визиток раздали. Вы всем потом звоните, кого случайно встречаете?
— Нет, просто меня Иван очень рассказом заинтересовал. А потом диск показал. Вы ведь ему телефон оставили? Вот я и подумала, что было бы неплохо позвонить, — она улыбнулась и обнажила очень ровные белые зубы. — Как старому знакомому.
— Странно, я помню, раньше ваша организация по-другому именовалась. А сейчас Вы с «мормонами» сотрудничаете. Или оба течения из одного бюджета финансируются?
— Это хорошо, что ты запомнил наш разговор, — женщина перешла на «ты» именно так, как обычно делаю я сам, хотя тогда в поезде мы тоже быстро перешли на упрощённую форму общения. — В своё время я ушла из «Церкви Христа». Это отдельный разговор. А сейчас работаю там, где, считаю, мне надлежит быть.
— Мне будешь сейчас рассказывать, как мужик американский в своё время «Книгу Мормона» откопал?
— А что, Иван уже рассказывал?
— Нет, Иван мне показался достаточно умным человеком, чтобы этого не делать.
— Вот и я не буду. Зайдём куда-нибудь? Или на улице присядем? О чём задумался?
Мы стояли на том самом месте, где много лет назад Иришка обсуждала с местным бомжём, проблемы различия взглядов на одни и те же вещи. Только вместо столиков пельменной, в этом закутке находился иностранный паб, где пиво подавали, скорее всего, совсем не жигулёвское.
— Я здесь в девяносто втором при очень интересной беседе присутствовал. Место, вот, только, очень изменилось. Давай присядем?
День был тёплым. Бабье лето. Какое-то вьющееся растение облепило террасу, где стояли резные столики. Официант предложил на выбор несколько мест, благо посетителей почти не было, и сразу же принёс меню. Заказали два кофе. Заказ был выполнен на удивление быстро.
— И что это была за беседа? — Наталья размешала маленькой ложечкой сахар. — Интересная, наверное, если ты её за столько лет не забыл?
— Интересная, — я свой сахар убрал с блюдечка. Не люблю сладкий кофе. — Между ребёнком и местным охотником за пустой стеклотарой.
— На предмет чего?
— На предмет отсутствия взаимопонимания. Почему, например, когда некоторые люди смеются, глаза их остаются серьёзными. Или почему домовладелец радуется тому, что у его соседа сарай горит.
— И почему?
— Потому что он его и поджёг…
Женщина поправила очки и отпила горячую жидкость.
— А кто до этого додумался?
— Девочка. Маленькая девочка. Сейчас бы она уже в институте училась… Твой муж тоже вместе с тобой американскую субкультуру языческим российским массам прививает? — спросил как бы невзначай, в промежутке между глотками.