Преподобный Максим Исповедник — посредник между Востоком и Западом

1. «Се бо, в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя…»

Ключ, в котором преподобный Максим толкует в «Quaestiones et dubia» — это знаменитый стих 7 из 50 псалма: «В беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя», особенно интересен в этом вопросе. Преподобный Максим, действительно, относит первую часть стиха к способу рождения, произошедшему в результате грехопадения Адама, а вторую часть стиха — к Еве, которая зачала во грехе, потому что, зачиная, она страстно возжелала наслаждения:

«Поскольку первоначальный замысел Бога состоял в том, чтобы мы происходили на свет без брака и тления, преступление заповеди ввело брак актом беззакония Адама, то есть нарушением закона, который был дан Богом; с этих пор все, произошедшие от Адама, зачинаются в беззаконии (avojna), подпадая под проклятие праотца. И «во гресех роди мя мати моя» означает, что праматерь всех Ева зачала во грехе, страстно желая удовольствия. Вот почему мы тоже, подпадая под клятву матери, приговорены к тому, чтобы быть зачатыми во грехе»  [290] .

290

Qu. D., I, 3, CCSG 10, p. 138–139.

Отсюда очевидно, что преподобный Максим считает, что все люди, рождаясь, становятся носителями проклятия Адама и Евы, но (это было не всегда хорошо понято толкователями этого текста)  [291] вовсе не наследуют их личного греха как такового, который им определенно приписывают. Для Адама это грех, обозначаемый как преступление Божественной заповеди, и для Евы — как страстное желание удовольствия. Беззаконие относится также к способу рождения, соединенного с преступлением Адама, и люди рождаются в беззаконии в каком-то роде невольно, по способу рождения, который впредь является общепринятым, ставшим естественной необходимостью для них, не имеющим иного выбора, и это исключительно по вине и ответственности Адама, который положил начало и усвоил естеству этот способ рождения. Что касается слова «клятва», оно должно быть понято в том смысле, в каком оно встречается в других текстах преподобного Максима  [292] , чтобы определить все последствия греха Адама и Евы для человеческой природы (в особенности выражающиеся в страстности, тленности и смертности)  [293] , но не в смысле какой-либо виновности, которую должны разделить с ними их потомки»  [294] . Это толкование подкрепляется тем, что в другом месте преподобный Максим утверждает, что Христос добровольно взял на себя проклятие Адама»  [295] , чтобы освободить этим человеческую природу, в то время как Он со всей очевидностью не подлежал никакому греху и никакой личной ответственности.

291

Особенно A. GAUDEL, РёсЬё originel, col. 429, W VOLKER. Maximus Confessor als Meister des geisthchen Lebens, Wiesbaden, 1965, S. 105.

292

См. следующий раздел.

293

Ibid.

294

То же замечание, имеющее схожий смысл, есть у свт. ГРИГОРИЯ НАЗИАН–ЗИНА, Disc., XXII, 13, SC 270, р. 248: «Мое падение и мое осуждение были всецело вследствие непослушания первого человека и обмана врага рода человеческого».

295

Вопросоответы… LXI в: Богословские труды, 38, с. 80.

2. Вина Адама и ее последствия. Два значения слова «грех»

Действительно, преподобный Максим заботится о том, чтобы различить личную вину Адама и Евы, их грех непослушания, и те последствия, которые он имел для естества, чтобы прежде всего распознать в них страстность [296] , тленность  [297] и смертность  [298] . Итак, он отмечает:

296

Ср.: Вопросоответы… XLII, с. 71–73; XLII, с. 129–130;. Qu. D., 113, CCSG 10, р. 83; Amb. 1о., 42, PG 91,1348С.

297

Ср.: Слово о подвижнической жизни // Творения преподобного Максима Исповедника. Кн. 1, М., 1993, с. 75; Вопросоответы к Фалассию. Кн. 2, XLII, с. 129–130; Amb. Io., 42, PG 91, 1348С.

298

==================================================

«Изменение (человеческого) естества к страсти, тлению исмерти естьосуждение за добровольно избранный (rcpoocipeciq) грех Адама […] Он сделал это изменение и ведал о нем, творя через непослушание добровольно избранный грех, порождением которого, как это очевидно, и является осуждение (его) на смерть» [299] .

Эти последствия личного греха Адама называются преподобным Максимом «осуждением» [300] . Однако это обозначение не имеет в его глазах никакой связи с виновностью, которая бы присваивалась и самому естеству, и потомкам Адама, вынужденно подвергшимся этому осуждению в своей природе. Виновность действительно соединена с личной виной Адама — виной, которая была результатом его собственного выбора.

299

Вопросоответы… XLII, с. 130; ср: Вопросоответы… LXI // Богословские труды, 38, с. 78.

300

Вопросоответы…XLII //Творения… С. 130–132; LXI // Богословские труды, 38, с. 78; Amb. 1о., 42, PG 91, 1348С; Qu D. 113, CCSG 10, p. 83.

Среди греческих отцов и у самого преподобного Максима распространен взгляд, сводящийся к тому, что все потомки Адама являются наследниками его греха в том смысле, в каком говорит об этом святой апостол Павел: Непослушанием одного человека сделались многие грешными (Рим. 5, 19). Слово «грех» имеет, тем не менее, для него два значения, которые преподобный Максим в главе 42–й «Вопросоответов к Фалассию» тщательно проясняет в связи с утверждением святого апостола Павла, касающимся Христа, чтобы оно не смогло, с этой точки зрения, дать повод к непониманию: Не Знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех (2 Кор. 5, 21):

«Когда в прежние времена произволение естественного разума (яросирестц) в Адаме подверглось тлению, то вместе с ним истлело и естество, отказавшееся от благодати нетления. Тогда возник грех, первый и достойный порицания, то есть отпадение произволения от блага ко злу; через первый [грех возник] и второй — не могущее вызвать порицания изменение естества из нетления в тление. Ибо два греха возникли в праотце [нашем] вследствие преступления Божественной заповеди: один — достойный порицания, а второй — имевший своей причиной первый, — не могущий вызвать порицания; первый — от произволения, добровольно отказавшегося от блага, а второй — от естества, вслед за произволением невольно отказавшегося от бессмертия [301] .

301

Вопросоответы… XLII, с. 129.

Если преподобный Максим говорит в этом отрывке о грехе естества, очевидно, что это имеет совсем не тот смысл, что у блаженного Августина: он, на самом деле, не рассматривает здесь грех как причину виновности всех людей с момента их рождения и еще в меньшей степени приписывает им вину в личном грехе Адама, но страстность, тление (на котором он здесь настаивает) и смерть [302] , которые по преступлении, совершенном Адамом по собственной ' вине, поражают всех людей даже и без того, чтобы они были в этом виноваты. Христос берет на себя «грех», не будучи виновным, чтобы усвоить падшую человеческую природу, оставаясь свободным от всякого заслуживающего порицания греха» [303] .

302

В той же перспективе свят. ИОАНН ЗЛАТОУСТ толковал «грешников» из Послания к Ри мля нам 5,16невтом смысле, что они «виновны», а в том смысле, что они «осуждены на смерть» (см.: Horn, in Rom., V, 2–3, PG 60,477–478), «потому что в нем все согрешили» (Рим. 5,12). Это означало, что «вследствие грехопадения Адама, те, которые не ели плода с древа, сделались мертвыми» (ibid., 474–475).

303

Это использование слова «грех» для обозначения последствий прародительского греха без коннотации ответственности и виновности имеется и у других греческих отцов и, очевидно, является источником путаницы, когда его смысл не уточнен.

3. Общность всех людей в Адамовом грехе

Между тем различение, сделанное в 42–й главе «Вопросоответов к Фалассию» содержится и в главе 62–й, выраженное таким образом, что грех произволения всего человека оказывается соединенным с Адамом и также разделяет его ответственность:

«Я несу на себе два проклятия: одно есть плод моего выбора, то есть грех, через который плодоносное семя добродетельной души падает в землю; другое — смерть естества, приговоренного со всем правосудием за сделанный мною выбор; здесь по необходимости толкающий природу без ее желания туда, где было посеяно устремление моего выбора, соответствующего направлению воли»  [304] .

304

. Thai., LXI1, PG 90, 652 С, CCSG 22, p. 123.

В главе 42–й «Вопросоответов к Фалассию», преподобный Максим выражает это тем же образом:

«Господь не ведал моего греха, то есть изменения моего произволения; Он не воспринял моего греха и не стал (им), но ради меня Он стал грехом, то есть стал тлением естества, (возникшим) через изменение моего произволения, взяв (его на Себя). Ради нас Он стал по природе страстным человеком, с помощью греха, (возникшего) через меня, уничтожая мой же грех»  [305] .

305

Вопросоответы… XLII, с. 129–130.

Схожая формулировка находится и немного дальше  [306] . Также в 7–й главе «Амбигвы» преподобный Максим отмечает:

«Бог, по причине безрассудного движения нашего разума, определил соответствующую кару, наказывая смертью, по справедливости, как и за то, что мы растратили нашу способность любить, которой мы, соответственно разуму, были обязаны одному лишь Богу»  [307] .

Он пишет и в «Богословско–полемическом сочинении XV»:

306

Ibid.

307

Amb. Io., 7, PG 91, 1093A.