Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г.
Шрифт:
Штаб последнего как раз переехал в Керчь. И не случайно. С 6 по 19 августа люфтваффе провели серию массированных налетов на советские порты на побережье Кавказа. Их целью были не столько оставшиеся корабли Черноморского флота, сколько сами базы и отступающие по дорогам между ними советские войска. Бомбардировщики атаковали поезда, грузовые автомобили, суда и пешие колонны. При этом «Штуки» и «Мессершмитты» бомбили аэродромы и зенитные батареи. Только за один день 9 августа, по немецким данным, было уничтожено 108 грузовиков, 7 поездов, во многих местах повреждены железнодорожные пути, потоплен транспорт водоизмещением 4000 тонн и еще три повреждены.
10 августа IV авиакорпус сообщил об 11 потопленных и 9 поврежденных судах, а на следующий день о двух потопленных судах, патрульном катере и повреждении еще 7 судов. 18 августа немецкие летчики претендовали на уничтоженный эсминец и четыре судна. Эти успехи конечно же были во многом преувеличены, никаких эсминцев и
II. и III./KG55 с 5 августа базировались на крымском аэродроме Заморск. Наслаждаясь тут тропическим летом и созревшим виноградом, летчики совершали налеты на Новороссийск, Туапсе, Сочи, Сухуми, Поти и Батуми. Поскольку авиабазу было сложно обнаружить ночью, вылеты производились только в светлое время суток. По словам летчиков, все порты имели сильную противовоздушную оборону, поэтому группы периодически несли потери. 10 августа во время налета на Новороссийск были потеряны сразу два Не-111: оберфельдфебеля Пауля Кёнига и оберлейтенанта Фридриха Фогеля. При этом первый был сбит советским торпедным катером. Еще на одном бомбардировщике в ходе атаки истребителя был убит бортстрелок. 15 и 19 августа «Хейнкели» бомбили Туапсе, при этом получили повреждения два самолета [113] .
113
Dierich W. Kampfgeschwader 55 «Greif». Stuttgart: Motorbuch Verlag, 1994. S. 253, 430–431.
Эти же цели атаковали «Юнкерсы» KG51, которые с 5 по 16 августа базировались в Керчи. Операция стоила эскадре трех самолетов. 15 августа над Черным морем пропал без вести экипаж Инго Зеела. На его поиски были отправлены Ju-88A лейтенантов Дамма и Шварка, однако и они также пропали без вести [114] .
Командир 1-й эскадрильи KG 100 гауптман Ханс Бётхер как раз в начале августа вернулся из отпуска домой. В отличие от большинства подразделений 4-го воздушного флота, давно покинувших Крым, группа по-прежнему базировалась в ставшем уже привычным Саки. Только теперь весь полуостров находился в руках немцев и жизнь на нем стала более спокойной. Бётхер получил Германский крест в золоте, приказ о награждении которым застал его во время отпуска – 17 июля.
114
Дирих В. Бомбардировочная эскадра «Эдельвейс». С. 124–125.
6 августа Бётхер пошел на третью сотню. В 9.47 он отправился в 301-й боевой вылет. На сей раз целью I./KG 100 была железнодорожная линия в районе Туапсе, на которую с высоты 50 метров были сброшены бомбы SC1000. По всей видимости, последние были оснащены взрывателями замедленного действия. Вечером того же дня Бётхер повторно атаковал ту же цель, на сей раз «положив» на железнодорожную насыпь одну SC1000 и SC500 с высоты 20 метров, то есть фактически бреющего полета. 7 августа совершил налет на сам порт Туапсе, применив «любимую» 1800-кг бомбу большой мощности.
Утром 12 августа 25 Не-111 из I./KG100 совершили налет на Новороссийск. А потом в обеденное время повторили его. Бётхер участвовал в обоих из них. После разгромного удара более чем месячной давности военно-морская база была уже не той. Все боевые корабли Черноморского флота давно ушли в отдаленные порты на побережье Абхазии и Грузии, а город из тылового превратился в прифронтовой. Тем не менее цели для бомбардировщиков нашлись. Прямым попаданием 500-кг бомбы был потоплен транспорт «Кубань» водоизмещением 3113 тонн. Кроме того, была выведена из строя железнодорожная станция и пути в порту. 14 августа 1-я эскадрилья еще дважды атаковала Новороссийск, нанося удары по вокзалу и портовым сооружениям. А в 4.17 и 9.11 18 августа Бётхер дважды бомбил порт Темрюк [115] .
115
Fligerbuch Hans Georg B"atcher. S. 98–101.
Тем временем Рихтхофен приказал прекратить налеты и перебросить большую часть ударных самолетов в район Сталинграда. «Сопротивление там становится все больше, – писал он в своем дневнике. – На Кавказе враг полностью разгромлен. Вот почему мы покидаем этот район на некоторое время».
Надо отметить, что командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал Вильгельм Лист был недоволен переброской почти всей авиации к Волге. Впрочем, Рихтхофен обещал последнему, что уже через 6, максимум 10 дней он сможет вернуть туда часть подразделений.
Тем временем эскадрильи дальней разведки люфтваффе уже вели аэрофотосъемку
Закавказья, Ирака и Ирана, куда вскоре должны были ринуться немецкие танки. 18 августа Ju-88D-1 «T5+DK» оберфельдфебеля Эрвина Хайнемана из 2.(F)/Ob.d.L. совершил сверхдальний вылет по маршруту Батуми – Ереван – Тебриз – Тегеран – Бендер-Шах – Баку – Махачкала. Причем целью полета был порт Басра! И только поднявшаяся в Ираке песчаная буря не позволила разведчику долететь до Персидского залива. Войска Бакинской армии ПВО были застигнуты врасплох, никто просто не ожидал, что немецкий самолет может появиться не с западного или северного направления, а со стороны Ирана. А в Махачкале экипаж «T5+DK» стал свидетелем последствий недавнего налета немецких бомбардировщиков. «Ад творится здесь! – писал бортрадист Макс Лагода. – Из многочисленных горящих нефтяных резервуаров поднимались черные облака дыма на высоту до 3000–4000 м. Несколько тяжелых зенитных снарядов взорвались на нашей высоте. Наши бомбардировочные эскадры недавно произвели налет на порт и район станции» [116] . В тот момент действительно казалось, что через считаные недели немецкие войска дойдут до Баку, а потом, возможно, двинутся к Тегерану и даже к Басре. Что характерно, уже в начале сентября 2.(F)/Ob.d.L., занимавшаяся стратегической разведкой, перебазировалась к подножию Эльбруса в Минеральные Воды. Это говорило о том, что командование люфтваффе в тот момент считало, что уже пора подробнее изучать позиции британских войск и их аэродромы в Иране…116
Lagoda M. Op. sit. S. 102–104.
В августе командование вермахта под влиянием Гитлера искренне уверило в то, что захват Сталинграда имеет важное стратегическое значение. «…Когда город падает, Сталину придется искать мира, – писал в дневнике Франц Гальдер. – Ну и хорошо!» Тремя днями ранее Йодль также объявил, что «судьба Кавказа решится под Сталинградом». Верил в это и Рихтхофен. Вскоре он издаст приказ, больше напоминающий воззвание: «Борьба за Сталинград, красную твердыню, разгорается. Люфтваффе должны с помощью уничтожающих ударов привести эту битву к решению. Я жду от командиров частей и соединений 4-го воздушного флота в воздухе и на земле, на фронте и в тыловых районах, последней самоотдачи и твердой воли к победе» [117] .
117
Chronic Kampfgeschwader Nr. 27 Boelcke. S. 113.
В начале августа 6-я армия Паулюса вышла к большой излучине Дона. Здесь немцам удалось-таки провести небольшую операцию на окружение, отрезав части советских войск путь к отступлению за реку. 14-й и 24-й танковые корпуса при поддержке штурмовиков VIII авиакорпуса загнали в котел большую часть 62-й армии. В результате было захвачено 50 000 пленных и 1100 танков.
Уже в начале августа Рихтхофен значительно усилил авиацию на сталинградском направлении. На аэродром Россошь из Курска перебазировались штаб и I./KG27. Затем в течение 9–10 августа на недавно освоенный аэродром Тацинская в полном составе перелетела 76-я бомбардировочная эскадра под командованием оберста Эрнста Борманна. Аэродромы истребителей и штурмовиков также все ближе придвигались к Волге. С этого времени налеты на Сталинград и прилегающие объекты стали практически непрерывными и усиливались с каждым днем.
Утром 9 августа группа из 12 Не-111 совершила налет на поселок Красноармейск, сбросив бомбы на пристань и железнодорожную станцию Сарепта. Цель для атаки была выбрана на редкость удачно, так как на путях в тот момент находились около 500 вагонов со снарядами, два эшелона с танками и 280 вагонов с орудиями! Несколько составов мгновенно взлетели на воздух, одновременно с этим в затоне взорвались баржи с боеприпасами. Сила взрыва была такой, что грохот докатился до тракторного завода, находившегося в 30 километрах от эпицентра. Затем люди со сталинградских улиц увидели, как над Красноармейском взметнулся огромнейший столб дыма, огня и пыли. Все поняли, что в поселке произошло нечто ужасное…
И действительно, пожары, вызванные бомбежками и взрывами, быстро достигли огромных масштабов. Пламя перекинулось на жилые дома и хозяйственные постройки, во все стороны разлетались и взрывались артиллерийские снаряды и ракеты для «Катюш». Перепуганные и контуженые жители метались из стороны в сторону, пытаясь спастись от огня и осколков. Первый секретарь обкома Чуянов в это время находился в управлении НКВД у Воронина. Услышав взрывы, он сразу позвонил в Кировский райком партии. Узнав страшные подробности катастрофы, Чуянов немедленно отдал приказ направить в Красноармейск городские пожарные автонасосы и суда.