Превосходство. Том 2

Местный Питомник выглядел пятиэтажным зданием, сложенным из больших каменных блоков. Перед зданием располагалась широкая площадь, сейчас забитая народом. Возле здания на каменной трибуне стоял крепкий старичок с белой гривой. Рядом со старичком лежал громадный леопард. В десятке шагов от него стояла большая группа юношей и молодых мужчин. Остальная толпа стояла дальше.

Я тронул плечо ближайшей женщины:

— Прошу прощения, а где нужно встать, чтобы пройти проверку?

— Так ты на тестирование?! — ахнула она. — Беги вон к тем ребятам! Быстрее, быстрее беги!

Не слишком торопясь, я пошел вперед, распихивая плечом тесную толпу и встал посреди группы человек в сто. Больше половины — дети и подростки лет четырнадцати. Молодых людей, подобных мне, было в разы меньше. Еще меньше было взрослых мужчин.

Перед нами стояли около десятка человек в однотипной форме — преподаватели Питомника. Директор стоял за их спинами, на большом деревянном подиуме.

Справа от директора стоял закованный в латы гигант. На нем были полные пластинчатые доспехи. У ног гиганта стоял боевой молот.

— Приветствую всех вас… — начал было свою речь директор, но тут мое внимание привлек завибрировавший браслет. А секунду спустя передо мной с тихим «ох» появилась Амила.

Я протянул руку и придержал девушку, у которой явно закружилась голова.

— Ты вовремя. Рад тебя видеть.

Девушка поморщилась, прижала пальцы к виску. Потом — огляделась.

— Артефакт-переводчик, — медленно сказала она на языке Клинга и ткнула она в кулон на шее. — Слушать. Много.

— Заткнись. Если тебя услышат, у нас всех будут неприятности, — прошипел подросток слева от Амилы.

Вся толпа кандидатов на поступление в Питомник сосредоточенно слушала директора, и только Амила что-то сказать во время этой нудной речи.

— Внешний мир несправедлив и опасен! — грохотал директор. — Однако в нашем Питомнике растут и учатся люди, которые потом меняют мир! Наших выпускников нанимают гильдии и купцы, им готовы предложить лучшую работу в любом городе! С нашим дипломом вы можете устроиться на любую работу!

— А можьетье и без него, — ехидно ответила Амила на ломаном клинговском. Причем к концу фразы ее акцент практически испарился.

— … вы будете награждены в зависимости от ваших усилий и результатов. После того, как вы получите своих питомцев, вас обеспечат едой, одеждой и крышей над головой. Худшим из вас будет выплачиваться по одному шлифованному камню каждый месяц. Тем, кто успевает по всем предметам, но имеет средние баллы, будет выплачено три шлифованных камня. А пятеро лучших получат в три раза больше, при этом у них будет доступ к лучшим ресурсам для нурса и лучшему обучению, которые может предложить мой Питомник.

— Столько лазеек для махинаций, что голова кругом идет, — шепчет девушка, окончательно освоившись с новым языком. — Спорю, богатеям волшебным образом припишут максимальный балл на каждом занятии.

Я заметил, что некоторые подростки подсчитывают на пальцах, сколько они заработают тонких пластинок, заменяющих здесь золотые монеты. Большинство из них пришли в еще большее возбуждение, особенно те, кто верил, что сможет попасть в пятерку лучших.

Через несколько секунд директор продолжил:

— А теперь те из вас, у кого уже есть нурсы, пожалуйста, поднимите руку.

Через несколько секунд около дюжины людей подняли руки.

— У вас есть шанс поменять питомца до того, как он полностью срастется с вашей душой. После его удаления все навыки, которые вы получили от вашей связи, будут потеряны, и получить нового будет сложнее. Однако, если вы считаете, что питомец вам не подходит, настоятельно рекомендую заменить его. Те из вас, кто хочет избавиться от нурса, выйдите из строя.

— Нурс — это питомец? — спрашивает Амила.

— Верно. Как вон тот леопард.

— Какой милаха!

Десять человек шагнули вперед. К ним сразу же вышел преподаватель.

— Этот человек отведет вас к артефакту, а потом — к залу выбора. Вы пройдете ритуал отречения, и вам предоставят шанс выбрать замену.

Директор кивнул преподавателям, и они ушли в здание Питомника, уводя за собой подростков.

Амила толкнула меня локтем:

— Как по мне, это ужасно. Убивать маленькую кроху из-за того, что он оказался недостаточно хорош, а потом выбирать снова… Будь у меня питомец, я бы ни в коем случае не стала менять его!

— Девушка! — шепотом заорал паренек. — Ради всего живого, замолкни!

Амила дернула щекой и отвернулась.

— … А теперь, начиная с первого ряда, прошу каждого подойти к артефакту — мы проверим ваши очки характеристик, — сказал директор.

Это был щекотливый момент, потому что мои характеристики зашкаливали, а как я уже знал, местные не умели развивать свое тело. Если земляне, летающие на парящих островах, прокачивали ловкость, силу и телосложение с помощью лабораторий, экспериментов и «правильного питания», местные так не могли: лаборатории были только на островах. Здесь, в подземных городах, о моих соотечественниках еще не знали, а половина и вовсе считала острова выдумкой. Зато жители этого мира преуспели в приручении Кошмаров — местных монстров.

Первым вышел рослый мужчина. Вскоре после того, как мясистая ладонь шлепнулась на отметину, камень засветился мягким белым светом.

— Ты принят! Иди направо, к преподавателям.

Следующему не повезло — камень не загорелся.

— Сосредоточьтесь! — громогласно скомандовал директор.

Окружающие мгновенно затихли. Для всех в толпе, кроме меня, это был важнейший момент в жизни.

— Закройте глаза, и пусть ваши сердца станут тихими, как вода… — подсказывал мужчина. — Почувствуйте потоки энергии, текущие вокруг вас. И только тогда — действуйте.

Процесс проверки шел медленно и занял больше часа. Мы поочередно подходили к белому камню и клали на него ладонь. На специальном дисплее рядом с приложенной ладонью высвечивались характеристики, и если они превышали установленный директором порог, камень через секунду после контакта вспыхивал белым. Если какая-то из характеристик была недостаточной, камень никак не реагировал. Те, кто недотягивал, шли в толпу людей, обступивших площадь: там их хлопали по плечам, утешали. Детям протягивали конфеты, взрослым — чарки с пивом. А тех, кто проходил, толпа встречала восторженным ревом.