Превратности жизни: Альтернативная реальность

Сириус очнулся от воспоминаний и взглянул на неё.

– Да так, просто вспомнил, – неловко соврал он, а у самого сердце сжималось от внезапной догадки. « Неужели Анна – моя сестра? Ведь крестный не знал, какого пола был ребенок у отца! И Вальбурга упоминала маггловские деньги, которые заплатили мужу женщины, родившей ребенка! И еще нежность и близость, которые я с первой минуты почувствовал по отношению к Анне. А вдруг я принял братские чувства за любовь и страсть? Что же мне теперь делать? Отец уже умер, у кого спросить? Мать никогда не скажет правду. Только обрадуется возможности насолить. Нет, Анна не может быть моей сестрой! НЕТ! Я так её люблю! Но ПАРСУЛТАНГ? Бабка всегда говорила, что именно в нашем поколении должен быть умеющий говорить со змеями! Если Анна не моя сестра, то откуда в семье обычных магглов родился змееуст? И она, как две капли воды похожа на Анабеллу Блек. Даже имя Анна может быть производным от Анабеллы.»

Тут Анна дотронулась пальчиком до губ Сириуса, он отшатнулся от неё, как от прокаженной.

– Что случилось? – удивилась Анна.

– Зуб болит! – соврал Сириус.

– Давай сниму боль, – Анна потянулась за волшебной палочкой.

– Нет, – покачал головой Сириус. – Уже поздно, пошли я тебя провожу.

«Только бы сдержаться и рассказать Анне о своих подозрениях» – Сириус решил промолчать, но чем дальше они шли, тем больше он убеждался в том, что не ошибается. Анна поворачивала и наклоняла голову точь-в-точь как Анабелла. Сириус смотрел на неё и удивлялся, как он раньше этого не замечал. Единственное оправдание было, что прошло больше 10 лет. Почему Сириус не рассказал Анне о своих догадках? Да потому, что они были близки много раз. Сириус представил, что будет с Анной, когда она узнает, что возможно спала с родным братом. Он не хотел видеть, как любовь в её глазах обернется ужасом. Лучше он уйдет навсегда, пусть она наивно считает, что он бросил её, испугавшись парсултанга.

Когда они дошли до дверей в гостиную Пуффендуя, он уклонился от поцелуя, пробормотав, что теперь болит вся челюсть. Анна с недоумением и обидой посмотрела на него, но Сириусу было уже все равно, ведь они больше никогда не увидятся. Развернувшись, он побежал, стремясь как можно быстрей оказаться подальше от когда-то любимой девушки.

Запыхавшись, Сириус, наконец, остановился и тут им вдруг овладела страшная ярость на судьбу, которая так безжалостно отобрала у него любимую женщину, именно в тот момент, когда они были так счастливы. Не осознавая, что он делает и, стремясь забыться, Сириус начал с силой бить кулаками об каменную стену. Только сбив костяшки пальцев почти до костей, он очнулся от сильной боли. Руки были все в крови.

«Надо пойти в больничное крыло» – отстранено подумал он. Боль была сильной, почти оглушающей, но именно это помогло Сириусу. Физическая боль на мгновение затмила душевную. Поняв, что он никого не хочет видеть, Сириус направился к выходу из школы. Выйдя из школы в темноту осенней ночи, Сириус превратился в собаку и побежал в сторону Запретного леса.

Если бы кто-нибудь в этот момент посмотрел в окно, то увидел бы большого черного пса, убегающего так стремительно, будто за ним гналась смерть. А еще через мгновение пса уже не было видно. И только ветер по-прежнему кружил желтые листья.

====== Глава 11 ======

Примечание автора: Анимаги превращаются без использования волшебной палочки, одежда, тоже превращается, а не разрывается. Если волшебная палочка лежит в кармане, то она при возвращении в человеческий облик, тоже там. Только Римус, оборачиваясь оборотнем, разрывает на себе одежду и при обратном превращении оказывается голым.

На следующий день Сириуса не было на занятиях и никто не знал, где он. Мародеры, находившиеся в таком же недоумении что и остальные, на всякий случай соврали, что Сириус болен и лежит в спальне. Вечером Джеймс вышел из Хогвартса и под покровом ночи отправился в Запретный лес. Недалеко от кромки леса, он превратился в оленя и побежал искать друга. Джеймс тоже не знал, что заставило друга исчезнуть, но у Сириуса была особенность: переживать свои несчастья одному. Даже многолетняя, крепкая дружба не смогла отучить Сириуса переживать свои неприятности в одиночку, хотя радостью он охотно делился с друзьями. И теперь Джеймс хотел найти друга, предполагая, что случилось что-то действительно страшное, поскольку Сириус не вернулся утром. Идти пришлось в одиночку: Лунатик мог становиться оборотнем только в полнолуние, а Хвост в виде крысы был бесполезен при больших расстояниях, он обычно путешествовал, крепко цепляясь когтями за шерсть оленя или собаки. Обежав все привычные и знакомые места, Джеймс, наконец, остановился. Превратившись в человека, он опустился на уже подмерзшую землю и задумался: «Где же может быть Бродяга? А вдруг он убежал куда-то далеко? Или с ним что-то случилось? Напал кто-нибудь и он лежит израненный?» Загнав плохие мысли подальше, Джеймс мысленно снова и снова перебирал места в Запретном лесу, теперь уже он решил обследовать те, в которых они бывали всего раз или два. И тут вспомнил про лесное озеро, оно было довольно далеко от Хогвартса, поэтому они были там всего пару раз. Снова превратившись в оленя, Джеймс направился уже в сторону озера. Рассвет уже занимался над лесом, когда Джеймс добрался до него. На берегу лежал Сириус, он был в человеческом обличии. Превратившись в человека, Джеймс бросился к другу. Тот был в бессознательном состоянии. Джеймс, прикоснувшись к другу, почувствовал ледяной холод, на миг ему показалось, что тот мертв, но сомкнутые веки дрогнули от его крика.

– Жив, – обрадовался Джеймс.

Вытащив из кармана волшебную палочку, он снял с себя мантию и трансфигурировал её в большое толстое одеяло. Укутав Сириуса в одеяло, он палочкой подтянул большую корягу и поджег её. Найдя еще пару коряг, он и их использовал как поленья для костра. Уже через десять минут, возле Сириуса горел большой жаркий костер, а сам он, укутанный, как в кокон в толстое одеяло продолжал лежать без сознания.

Сириус будто спал, и ему снилось, что он снова в подземелье и страшно замерз, но тут пришел кто-то большой и сильный, накрыл его большим теплым одеялом.

– Оживи! – Джеймс заклинанием вернул Сириуса в сознание.

– Дядя Альфард, – пробормотал Сириус и очнулся. Он лежал на берегу озера, рядом пылал жаркий костер, а около него сидел Джеймс в одной форменной рубашке.

– Как я здесь оказался? – вырвалось у Сириуса.

– Это я у тебя должен спросить. Еле нашел тебя, слава богу, не опоздал, ты не успел совсем замерзнуть. Сириус, что произошло? Почему ты снова убежал один?

И тут Сириус все вспомнил: ванная старост, парсултанг, сходство Анны с Анабеллой Блек, страшная догадка и отчаяние, которое гнало его прочь из Хогвартса. Возвращаться он не собирался. Снова увидеть Анну – это было выше его сил. Добравшись до озера, Сириус просто свалился без сил и решил умереть на месте.

Никому другому Сириус не решился бы рассказать свою историю и показать слабость, но это был Джеймс, его лучший друг, который за последние шесть лет ни разу не предал и не подвел его. Поэтому Сириус и рассказал Джеймсу обо всем: о своих догадках и подозрениях, уже превратившихся у импульсивного Сириуса в твердую уверенность. Джеймс молча выслушал друга, в его глазах плескалось понимание и желание помочь, жалость он тщательно прятал, зная, что Сириус ненавидит, когда его жалеют и не ждет этого от Джеймса.

– Понимаешь, я с первой минуты, как увидел Анну в поезде, еще на 6 курсе, почувствовал в ней родственную душу и такую любовь, да и страсть тоже. Я и решил, что это любовь с первого взгляда. А тут такое! А это, наверное, просто братские чувства взыграли, а я принял их за любовь!

– Не с первой!

– Что? – Сириус опешил от этой фразы. Он не ожидал, что Джеймс прервет его излияния, в конце концов, он не часто делился с друзьями подробностями, а уж в такой ситуации тем более рассчитывал на долгий монолог, испытывая неистребимую потребность выговориться.

– Ты видел Анну не в первый раз в поезде! Ты, что забыл про святочный бал на пятом курсе?

Сириус с недоумением уставился на друга. Тот охотно пояснил.

– Помнишь, твоя тогдашняя подружка Клер Вэнс попросила тебя совершить что-нибудь необычное прямо там на балу. Как-то доказать свою любовь к ней. Ты еще на скорую руку состряпал громадный плакат «Я люблю Клер Вэнс» и заставил двух девчонок держать его, и вы проследовали через весь Большой зал. Так вот одна из этих девчонок и была Анна.

– Анна?

– Ну да. А вторая была… ну эта её лучшая подружка, Кармен, кажется.

– Катрин, – автоматически поправил Сириус друга.

– Ну да, она. Так что не было никакого соединения и узнавания в первую минуту. Ты еще их потом расцеловал и отправил спать.

– Теперь ясно на что намекала Анна весь сентябрь, когда отказывалась со мной встречаться. А я-то голову ломал, что на какую любвеобильность она мне постоянно намекает. И почему девчонки никогда прямо не скажут что думают!