При вспышке молнии

Рейчел знала, что залилась краской, и чем больше пыталась успокоиться, тем ярче разгорались ее щеки. Кевин немедленно подошел и, взглянув, тронул лиловую отметину.

От его прикосновения Рейчел сразу ослабела. Оно было слишком интимно. Когда он стоял так близко, в памяти всплывало все, что было вчера.

Она весь день тщетно старалась не думать об этом. Если не считать тревожных размышлений о гневной тираде тети Ив, голова ее была занята только Кевином Кормаком.

Рейчел нервно сглотнула. Весь день она была как в бреду. И вот он, герой ее мечтаний, стоит рядом, прикасается к ней, и ее бросает то в жар, то в холод.

Инстинктивно ища защиты, она крепче прижала к себе Брейди.

— Поехали обедать, Брейди, — воскликнула она с не вполне правдоподобным воодушевлением.

— Скушать все! — радостно отозвался Брейди.

— Но прежде, может, переоденетесь во что-нибудь более подходящее, Рейчел? — В голосе Кевина одновременно слышались и насмешка, и просьба. Подняв голову, она увидела, что он смотрит на нее, по обыкновению дерзко вскинув брови. — Раз уж я все равно увидел… дело своих рук, прятать больше нечего, верно?

— Ваши руки тут совершенно ни при чем, — ответила Рейчел, еще гуще краснея.

Она вообще-то не собиралась открывать чужим взорам «дело его рук». Но теперь, когда ее тайна разоблачена, она решила, что не стоит упорствовать. Иначе пришлось бы весь вечер страдать от жары и любопытных взглядов.

— Возможно, вы имеете обыкновение таким образом метить женщин, Кевин, но я от этого не в восторге, — серьезно произнесла Рейчел. — Я уже выросла для подобных…

— У меня нет такого обыкновения, и я не виню вас за то, что вы не в восторге. — Он снова подошел и легко погладил ее по волосам. — Простите, Рейчел. Больше ничего подобного не будет.

Обезоруженная, Рейчел замерла, едва переводя дух.

— На видном месте, — добавил он грудным голосом. Его губы коснулись ее виска. Рейчел тихо ахнула.

— Я подержу Брейди, пока вы переодеваетесь, — спокойно сказал Кевин, забирая у нее сына.

Словно загипнотизированная, Рейчел ушла к себе и через несколько минут вернулась в абрикосового цвета трикотажном платье, свободно облегающем фигуру и более коротком, чем она носила обычно.

Кевин поразился: она умудрялась выглядеть стильно и сексуально в совсем простом платье. Круглый вырез не скрывал шею, и, хотя Рейчел попыталась замаскировать синяк с помощью косметики, он все же слегка проступал.

— Простите, Рейчел, я не хотел, — снова извинился Кевин. — Я, вероятно, не должен вам этого говорить, но вы действуете на меня каким-то сверхъестественным образом. Когда мы вместе, я просто дурею.

Рейчел была тронута и польщена, она почувствовала себя привлекательной и желанной — но уже в следующее мгновение в дело включилась привычка рассуждать трезво. Она взглянула на него со смесью восхищения и негодования. Кевин Кормак отлично знает, что и как сказать, чтобы смутить ее и завладеть ситуацией. Он превосходно применил свои способности на практике во время злосчастного дела Петерсена, а теперь пытается использовать их и вне суда.

Довольно, решила Рейчел, она больше не будет плясать под его дудку. Она забрала у него Бренди, захватила сумку и направилась к дверям.

— Остается надеяться, что тем же «сверхъестественным образом» я подействую на вас в деле Тилденов, Кевин. Когда проиграете, не стесняйтесь, вините меня. — И тон, и выражение лица должны были показать, что она не попалась на его уловку.

Кевин нахмурился. Такой поворот дела даже несколько обидел его.

— Тилдены здесь совершенно ни при чем, Рейчел. И Петерсен тоже.

— Ну как же, разве нам не предстоит встретиться в суде?

Они пошли к машине.

— Если Тилдены соберутся опротестовать завещание, «Саксон и компаньоны» потерпят в суде сокрушительное поражение.

— Как это вы все знаете заранее? — Рейчел была задета.

Он говорил так спокойно и деловито, будто излагал всем известные факты. Джордж Вашингтон был первым президентом Соединенных Штатов, День независимости — 4 июля, «Саксон и компаньоны» потерпят в суде сокрушительное поражение. От него!

— Я знаю, что говорю. — Кевин усадил Брейди в детское кресло на заднем сиденье своего «Меркьюри», который он купил взамен маленького красного «Корвета», когда Брейди стал жить у него, и пристегнул ремни.

Для Рейчел он открыл переднюю дверцу.

— Скажите своей тете Ив, что Тилдены должны предложить Мисти выкупить у нее дом. Сомневаюсь, что ей захочется застрять в Лейквью на всю жизнь, так что если они хотят получить обратно старое фамильное гнездо — а заодно все, чем битком набит этот музей, — придется раскошелиться.

— Если вы скажете это тете Ив и Тилденам при встрече, они рассмеются вам в лицо, Кевин.

— И сделают ошибку, Рейчел. Серьезную ошибку. — Кевин пожал плечами и запустил двигатель. — Знаю, это избитая фраза, но хорошо смеется тот, кто смеется последним.

— Вы наверняка отлично играете в покер, никогда не угадаешь, блефуете или нет, — заметила Рейчел. — Вы меня почти заставили разволноваться, хотя я знаю, что завещание…

— Пусти! — потребовал Брейди.

— Скоро приедем, Брейди. — Обернувшись назад, Рейчел принялась уговаривать малыша, а потом отвлекла какой-то игрой в слова.

Больше в этот вечер они не говорили ни о Тилденах, ни о завещании. Когда Рейчел, вняв настойчивым просьбам Брейди, согласилась поехать к ним, чтобы выкупать малыша, они сначала завернули к ней, чтобы она могла взять свою машину.

— Оставайтесь на ночь у нас, — предложил Кевин, зная, что она не примет приглашение, но надеясь, что примет. — А утром я вас отвезу.

— Я прекрасно доеду сама, когда Брейди уснет, спасибо, — ответила Рейчел.

— Сары не будет все выходные. Вы можете переночевать в ее комнате, — Кевин усмехнулся. Если он сумеет уговорить Рейчел остаться, до отдельной комнаты дело не дойдет, и они оба это знают.

Рейчел все же настояла на своем. Она пересела в свой «БМВ» и поехала следом за машиной Кевина.

Кассета, которую малыш привык смотреть на ночь, наконец закончилась.

— Еще! — потребовал Брейди.

— Хватит, Брейди. Пора спать, — сказал Кевин.

И поймал удивленный взгляд малыша. В его голосе явно не хватало отцовской строгости, которой обычно сопровождается подобное распоряжение, и Брейди заметил это.

— Еще, мама, — настаивал Брейди, улыбаясь от уха до уха.

Маленький мошенник понял, папа хочет, чтобы Рейчел не уходила, и готов ради этого нарушить правила. Кевина и развеселила, и поразила проницательность двухлетнего ребенка. Потому что его сын был совершенно прав.