Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата

Правда, по мере развития морских путешествий Бал­тийское море стало не разделять, а соединять Прибалтику с Западной Европой. Известно, что уже в IV веке до н. э. из Прибалтики в Средиземноморье вывозили янтарь. О том, что племя эстов добывает янтарь, а эсты носят изображе­ние дикого кабана, писал римский историк Тацит в I веке н. э. Известно и о древних торговых связях прибалтийских племен со скандинавскими. Впрочем, сохранились сведе­ния и о набегах скандинавских племен на берега Прибал­тики, а также о походах эстов на берега Дании и Швеции.

Не подозревая о долгосрочных последствиях своих действий, балтийские и угро-финские племена размести­лись в регионе, расположенном на важных сухопутных, морских и речных дорогах между Западной Европой и остальной частью Евразийского континента, самого круп­ного на планете. Борьба за контроль над Юго-Восточной Прибалтикой во многом предопределила будущую исто­рию населявших ее народов.

Другим обстоятельством, повлиявшим на судьбы этих народов, стали исторические особенности их националь­ного формирования, приведшие к тому, что они значите­льно уступали по численности окружавшим их народам. Угро-финские племена так и не сложились в единую угро- финскую нацию даже в пределах Северо-Востока Европы. Хотя в начале XIII века ускорилось создание эстонской на­родности, в Эстонии сохранились три языковые группы, границы которых до сих пор в основном совпадают с гра­ницами древних языковых группировок. Примерно в том же столетии ускорилось формирование литовской народ­ности, хотя различия между группами литовцев сохраня­лись, а в период феодализма даже усилились. Кроме же- майтов и аукштайтов, сохранивших место жительства и наименование древних племен, оставались такие само­стоятельные этнические группы, как дзуки, капсай, зана- викай. Еще медленнее складывалась латышская народ­ность, формирование которой завершилось лишь в конце XVI — начале XVII века. И здесь феодальная раздроблен­ность консервировала древние племенные различия.

Несмотря на тесные связи между всеми народами При­балтики, создания единой прибалтийской нации не прои­зошло. Лапинь, один из националистических идеологов режима Ульманиса в Латвии, жаловался в 1936 году в жур­нале «Сеейс»: «Если бы 2000 лет тому назад балтийские племена высказали единение и дух культуры, мы в настоя­щее время могли бы говорить о балтийской мировой им­перии, которая властвовала бы вместо теперешней Рос­сии». Можно высказать немало предположений, почему так случилось. Скорее всего, стремление оберегать тра­диционный уклад своего племени оказалось сильнее же­лания объединиться с близкими по культуре и языку или другими соседними народами во имя создания единой нации. Сопротивление сил традиционной местнической культуры тормозило формирование прибалтийских на­родностей, мешало им в создании своей государственно­сти. Сетования Лапиня были запоздалыми: по его собст­венному признанию, возможность создания великой при­балтийской империи была упущена свыше двух тысяч лет назад, и малочисленные разобщенные племена Прибал­тики не могли не превратиться в малые народы.

Между тем в соседних с Прибалтикой землях формиро­вание единых народов из отдельных племен шло значите­льно быстрее. Хотя сопротивление центробежных сил тен­денции к объединению среди восточных славян было не­малым и порой вновь проявлялось, раскалывая единый русский народ, оно было впервые успешно преодолено еще в IX—X веках на землях от Ладоги до среднего тече­ния Днепра. Из племен ильменских славян, кривичей, дреговичей, радимичей, северян, полян, древлян и других восточнославянских племен возникло единое Древнерус­ское государство. Укреплению его единства способство­вало крещение Руси в 988 году.

Новое мощное государство могло диктовать свои усло­вия небольшим и раздробленным племенам Прибалтики, державшимся за свои обычаи и языческие верования. В «Истории Литовской ССР» сказано: «Русские летописи от­вечают, что жители Литвы и Жемайтии (неромы) наряду с куришами, латгалами, земгалами и ливами давали дань Древнерусскому государству; они могли быть зависимы­ми от Полоцка, Пскова или Новгорода». В зависимости от Полоцка находилось латгальское княжество Герцика (Ер- сика); латгальское княжество Талава зависело от Пскова. Административными подразделениями являлись скаискез (замковые округа с городищем в центре) и радазй (от рус­ского погост). В 1030 году князь Ярослав Мудрый завое­вал городище Тарту и основал там крепость Юрьев, а в 1030—1061 годах Юго-Восточная Эстония входила в со­став Киевской Руси.

Свидетельства связей с русским государством ныне обнаруживаются в том, что многие термины торговли в латышском языке были заимствованы из русского языка. Нередко русские купцы расплачивались византийскими и арабскими монетами, которые у них тогда были в ходу, а теперь их обнаруживают в прибалтийской земле. Из Руси стало распространяться в Прибалтике и христианство. Почти все термины христианской культуры в латышском языке заимствованы из русского.

Несмотря на усиление влияния Руси на прибалтийские народы в целом и создание русских крепостей на их зем­лях, границы между Древнерусским государством и При­балтикой мало менялись на протяжении нескольких веков. Также известно, что русские не раз выступали союзника­ми племен Прибалтики. Историки упоминают, например, участие эстонцев в походе князя Олега на Константино­поль.

Угроза самостоятельному существованию прибалтий­ских племен шла не с Востока, а с Запада. Крестовые по­ходы, проводившиеся с XI века, свидетельствовали о стремлении стран Западной Европы начать экспансию за пределы своего региона на Восток, не ограничиваясь Па­лестиной. Одним из объектов захватнической политики Запада под идейным руководством Римской церкви стала Прибалтика, через которую путь лежал в Северную Евра­зию. В то же время, в отличие от крестовых походов в Па­лестину, продвижение в Прибалтику стало прежде всего делом немецкого рыцарства, выдвинувшего лозунг: «Огапд пасМ Оз*еп».

Начало германской экспансии на Восток было поло­жено в конце XII века немецкими купцами, стремившими­ся закрепиться в устье Западной Двины (Даугавы). Одно­временно папская курия направила в область Западной Двины, где тогда жили ливы, своих миссионеров. Но они были изгнаны. Тогда папа провозгласил крестовый поход против народов Восточной Прибалтики. Поход возглавил бременский каноник Альберт, получивший помощь папы Инокентия, германского императора и датского короля. Собрав крестоносцев, Альберт вторгся на кораблях в устье Западной Двины (1200 г.). В 1201 году, после раз­грома ливов, был заложен город Рига. В следующем, 1202 году, став рижским епископом, Альберт создал Ор­ден меченосцев.

Как отмечается в третьем томе «Всемирной истории» (М., 1957), «полоцкий князь, которому была подвластна земля ливов, неоднократно предпринимал в союзе с лито­вцами походы в помощь ливам. Но полочане не имели до­статочных сил, чтобы отразить наступление крестоносцев. Крепости Кокнесе, Селпилс и город Ерсике в землях лат- галов и селов в 1207—1209 гг. были захвачены и разорены немецкими феодалами. Впрочем, опасаясь полоцкого князя, последние продолжали (до 1212 г.) вносить ему из­давна шедшую с ливов дань». В 1214 году сдалась Талава. Память об этих событиях запечатлена в строках латыш­ского героического эпоса «Лачплесис»:

Вижу я, старейшины, Вы еще не знаете, Что беда нависла грозно Над свободной Балтией, Что у Даугавы на взморье Пришлые торговые Люди с позволенья ливов Город свой построили. Позже каждою весною Приплывали с запада Воины,закованные В панцири железные... И теперь пришельцы эти Разоряют начисто Землю ливов, жгут их нивы, Грабят их селения, Истязают, убивают Всех, кто им противится, Остальных в чужую веру Обращают силою. Лютый замысел лелеют:

Захватить всю Балтию, Подчинить навеки гнету Нивы наши вольные, А народ ее свободный Превратить в рабов своих.

О том, что продвижение немецких захватчиков сулило порабощение покоренных народов и даже их полное унич­тожение, свидетельствовала судьба балтийского племени пруссов, которое было в конечном счете уничтожено. Прав­да, балтийские племена, в частности курши и земгалы, ока­зывали упорное сопротивление немецким рыцарям. Но все же перевес сил захватчиков привел к тому, что в 1267 году были покорены курши, а в 1290 году — земгалы.

Успехам немецких рыцарей способствовала малочис­ленность и разобщенность прибалтийских племен. Рыца­ри Ордена меченосцев активно использовали различия между племенами и, опираясь на новообращенных в ка­толицизм ливов и латгалов, предприняли в 1208—1212 годах 20 походов в Южную и Центральную Эстонию. Эс­там приходилось отражать и агрессию датчан, которые во главе с королем Дании Вальдемаром II в 1206 году осуществили безрезультатную попытку захватить остров Сааремаа.