Причиняя добро

Я насадил на кол боеприпас и махнул, что есть мощи. Груша пролетела метров тридцать и попала в заброшенный домик. Раньше это был магазин, но после того как его обстреляли какие-то хулиганы из пистолета, он, естественно, закрылся. Рэд Ривер тот ещё городок. Кругом алкаши, бандиты, бродяги. Безработица с каждым годом всё больше проглатывает это место. Грустное зрелище.

– Ого! Ручки-то помнят. – улыбаясь, произнёс ирландец, – Чем займёмся сегодня? Кроме нас двоих все заняты.

– Понятия не имею. Хотелось бы, конечно, чем-нибудь интересным.

– Ахаха. – Стэн звонко рассмеялся на ровном месте.

– Ты чего? – спрашиваю, завертев головой по сторонам. Я подумал, что он увидел что-то смешное.

– Помнишь, как мы лазили на заброшенную мельницу?

– Ага. Такое не забудешь. Весело было прокрадываться мимо сторожа, а потом бродить ночью по мельнице среди рассыпающихся стен… Такие проделки невинны лишь в детстве, а сейчас нас бы приняли за воров или наркоманов. Такого уже не повторить – говорю, делая ещё один выстрел фруктом.

На этот раз бросок был куда сильнее, ибо я действительно задумался об ушедшем детстве и всяких грустных штуках, вложив при этом весь негатив в этот бросок. И даже сегодня мы последний раз по-детски дурачимся, изображая из себя артиллеристов или ещё невесть кого, чтобы, уходя, сказать: «Прощай оружие! Прощай детство!».

Груша с огромной скоростью влетела в нарисованную мишень на стене чуть левее бывшего магазинчика. Я радостно взглянул на Стэна и увидел, как он, словно словив столбняка, неподвижно пялится на стену. Он развернулся ко мне.

– Не повторить говоришь? – произнёс Стэн с лицом человека, которому в голов пришла отличная, по его мнению, идея.

И вот, спустя час, собрав весь необходимый инструментарий, мы шли ко мне на квартиру.

–Слушай, я всё равно считаю, что это бессмысленное дельце. У меня не получится нарисовать красиво. Без красоты это вандализм. – нервозно воплю я.

–А теперь послушай меня. Что для тебя наивысшее искусство?

–Кино, картины, музыка…

–Фигня, Сонни. Граффити – вот высшее искусство. – говорит. Боже, узнаю этот взгляд. Ирландец действительно завёлся. Уж если он чего задумал, его танком не остановишь.

– Граффити? Почему?

– Во-первых, это возвращение к истокам, первозданная форма самовыражения. Искусство зародилось из наскальных рисунков.

– Не знаю, Стэн…

– Во-вторых… За кино, картины, музыку, даже стишки тебе могут заплатить деньги. И неплохие. А за граффити тебе никто ничего не заплатит. Понимаешь меня? Более того, тебя поймают и отведут в полицию. Тот, кто занимается граффити- человек искусства. Настоящий творец, бескорыстно выражающий себя через рисунок.

– Ты сейчас серьезно это говоришь? – спрашиваю.

– Серьёзно. – с удивлёнными глазами отвечает Стэн, – Слушай… Тут важен сам процесс. Будет весело.

– Ну хорошо. Что будем рисовать?

– Мне всё одна легенда нравится.

– Что за легенда?

– Называется «Лунный заяц».

– Никогда не слышал о такой.

– Тогда слушай… Когда-то давным-давно обезьяна, кажется, лис и заяц были большими друзьями и жили вместе.

– Жили вместе? Изврат какой-то! – решил я посмеяться, – Они же одного вида.

– Ты будешь слушать или нет? – огрызнулся Стэн. Видимо, не в настроении. Обычно он всегда смеялся над такими шутками.

– Извини, продолжай.

– Днём они забирались на гору, наслаждаясь прекрасными пейзажами, открывающимися сверху, а вечером возвращались в лес…

– Дай прикурить, Стэн.

– Господи, ты слушаешь, что я тебе говорю? – он просто взорвался.

– Да-да. Возвращались в лес. – говорю, а сам улыбаюсь. Я решил его немного позлить. Он не любил, когда его перебивают, хотя сам вечно так делает. Стэнли подкурил мне сигарету своей зажигалкой из своих рук. Он никому не даёт эту зажигалку.

– Могу продолжать? Или тебе, скажем, пописать захотелось или ещё что?

– Всё- Всё… Продолжай.

– Так продолжалось много лет. Однажды Небесный правитель, удивлённый их дружбой и мирным сосуществованием решил испытать животных. Он спустился к ним в облике старого странствующего путника… Когда обезьяна, лис и заяц, как обычно вечером спускались с горы в лес, он как будто случайно встретился с ними на уютной полянке.

– я много и долго путешествовал через горы, леса и долины и очень устал. Не могли бы вы накормить меня чем-нибудь? – с такими словами обратился небесный владыка к животным.

– Конечно. – сказала обезьяна и отправилась в лес за орехами.

– Нам это ничего не стоит! – воскликнул лис и побежал к ближайшей реке наловить рыбы.

Стеснительно улыбнувшись, заяц, ничего не сказав, тоже отправился на поиски вкусных зернышек. Обезьяна собрала орехи, лис наловил рыбы и только маленький заяц, обежав все поля, так ничего не нашёл. Расстроенный он вернулся к друзьям. Увидев, что он ничего не принёс, друзья стали насмехаться над ним:

– Какой же ты неумеха, ты ни на что не годен, – в один голос воскликнули обезьяна и лис.

Заяц совсем пал духом. Он попросил обезьяну нарвать с деревьев засохших веток, а лиса – развести огонь. Посмеиваясь, они все же выполнили его просьбу. Тогда заяц и сказал Небесному правителю:

– Если даже мои друзья считают меня неумехой, то все, что я могу предложить тебе – только себя. Пожалуйста, съешь меня! – и бросился в огонь, предварительно внимательно вынув из своей шёрстки всех насекомых, чтобы не причинить им вреда.

Небесный правитель был так тронут таким самопожертвованием, что, заплакав, сказал:

– Каждый из вас заслуживает похвалы, здесь нет победителя и нет проигравшего. Но заяц подарил мне самое удивительное доказательство своей доброты и любви.

Сказав так, он вернул зайцу первоначальный облик и забрал с собой на небо, чтобы поселить на луне. За свой храбрый поступок и доброе сердце заяц был удостоен бессмертия. С тех самых пор в Китае и Японии этого зайца называют лунным зайцем и почитают его ничуть не меньше дракона или тигра.

– Слушай. – говорю, – Это всё, конечно, красиво, и всё такое, но это же сказка, миф, легенда… П-просто вымысел.