Придуманная любовь

Вечер прошел спокойно, родители смягчились по отношению к собственному сыну, но ему будто бы было вовсе не интересно это. Мы провели вчетвером несколько часов в гостиной. И все это время я ловила на себе теплый взгляд Жени.

Уже перед сном, он вошел в спальню, где я ждала его, чтобы намазать гематомы.

— Садись, — скомандовала я, указывая на кровать.

Парень расположился напротив меня, а я встала меж его раздвинутых ног и начала наносить мазь от ушибов на лицо.

— Зачем ты это сделала? — тихо спросил Женя, разглядывая мое лицо.

Я была одета в пижаму с широкой футболкой и короткими шортиками, но ощущала себя голой под его изучающим взглядом.

— Сделала что? — уточнила я.

Мазь давно впиталась в кожу, но я продолжала делать вид, что размазываю лекарство, хотя на самом деле на полных правах лечащего врача просто гладила кожу парня.

— Вступилась за меня, — пояснил Женя чарующим голосом.

–Око за око, ты вступился за меня, я за тебя. Тем более, мне показалось, что ты защищать себя не собираешься, — пожала плечами я.

Женя взял мои руки в свои и отвел от лица. Не выпуская меня, начал разводить их в стороны и одновременно тянуть на себя, пока, в конце концов, он не упал на спину, а я не оказалась на его груди.

Парень провел тыльной стороной пальцев по моему лицу, отодвигая волосы, и ответил:

— Я не привык оправдываться, даже перед родителями.

— Мне не нравится, когда тебе причиняют боль, — прошептала я, и опустила голову вниз с поцелуем.

Я умирала каждый раз, когда мы целовались. Это была полнейшая потеря реальности и погружение в собственный мир. Мир, где нас двое и только наши тела — самое важное, что есть здесь.

Мы сплетались губами, языками, оставляя сладкие отпечатки поцелуев друг другу, которые вгрызались под кожу и задерживались там навсегда. Градус наших отношений поменялся, и вот уже вместо ежедневного перебрасывания колкостями, я не могу оторваться от Жени. Мне плохо без его поцелуев, объятий и прикосновений. Я осмелела и опустилась с поцелуем на шею, лаская и слегка прикусывая кожу. Парень перевернул меня на спину, разрывая поцелуй и нависая сверху.

В его глазах было безумное море нежности и страсти, я бы хотела, чтобы он смотрел на меня так всегда.

— Что ты делаешь со мной? Я же не железный, — прошептал Женя и припал к моим губам с новым поцелуем.

Мне было давно мало поцелуев, необходимость в большем выбивала почву под ногами, но попросить Женю об этом я не могла. А сам парень, видимо не хотел переходить к более решительным действиям. Почему — не знаю, то ли его не устраивало место, в котором близко находились его родители, толи причина была во мне.

Возможно, он пытался меня приручить таким образом? Только вот, я была давно готова отдаться с потрохами, мысль о невозможности этого сводила с ума. Плевать на договоренности и установки, я устала скрывать свои чувства, которые произросли внутри меня толстыми корнями.

Моя душа продалась за близость с этим парнем с момента нашего самого первого поцелуя в клубе. В одночасье Женя стал моим миром, в котором все мои чувства и желания вертятся вокруг него. Это было награни боли и удовольствия.

Я полюбила его.

Мысли об этом не приносили ни радости, ни горести, это просто было внутри меня, как воздух, который был всегда и будет даже после нашей смерти. Это непреложная истина, с которой ты не можешь сделать ничего, кроме как принять.

Женя почувствовал мое настроение, отстранился, а после с тихим вздохом уложил меня на кровать, выключил свет ночника и по привычке притянул к себе, целуя в волосы.

Это был момент настоящего счастья.

Только вот, почему так хочется плакать?

Глава 29. Катя

Жизнь в этом доме, с Женей и его родителями стала настолько привычной, что я уже и не помню, как жила до этого. Чем больше проходило дней, недель, тем отчетливее я ощущала тяжесть, которая стала давить в груди.

И хоть внешне я старалась казаться такой же, как и раньше, каждую ночь, находясь в коконе рук своего фиктивного парня, глаза начинало щипать.

Вместе с мужчинами семьи Мельник я попала на новую постановку, в которой главную роль играла Анастасия Викторовна. Постановка под названием «Балерина из фастфуда» была настоящим перфомансом и произвела фурор среди зрителей. Я была поражена, как Дива может так правдоподобно перевоплотиться в немного хабальную продавщицу.

Это была абсолютно современная постановка, со всем спектром эмоций от смеха, до мерзкой горечи и обиды на жизнь и ее несправедливость. А еще я наелась пирожков.

Современное искусство явно вышло на новый уровень.

Календарь неумолимо отсчитывал дни, все сильнее и сильнее приближая нас к осени — условному времени расставания. Я все чаще стала закрываться в себе, не в силах стоически переносить близость Жени, лишь ночью позволяла расслабиться и закрыть глаза, принимая от парня все, что он готов мне дать — объятии и поцелуи.

Ни Алина, ни Тим не могли пробиться под мою броню и выпытать подробности наших с Мельником странных отношений. Поэтому, чтобы хоть как–то помочь себе, стала брать больше смен, тем более что в последние дни лета, в игровой был ежедневный аншлаг, начальник мои стремления оценили по достоинству.

На последней летней неделе мне позвонил Тимошка.

— Здравствуй, Катя.

— И тебе привет, Тимошка! — у меня как раз был перерыв на работе, и я могла себе позволить поболтать по телефону.

— Значит так, мы с Вадимом и Димой созванивались и хотим в последние летние выходные все вместе собраться старой компанией.

— План тот же? — усмехнулась я.

— Да. Только надеюсь, в этот раз без мордобоя и сломанных конечностей. В пруду, так и быть, можете искупаться, — вполне серьезно проговорил Тим.

— Насчет мордобоя, это ты со своей девушкой решай, — засмеялась я, вспоминая как его Ксюша в прошлый раз совершенно случайно сломала нос другой девчонке. — А все конечности я постараюсь вернуть домой в целости и сохранности.

В итоге остаток недели ребята ездили по магазинам — закупая все, что было необходимо, а я дорабатывала свои последние смены в игровой, и в пятницу, благополучно, забрала расчет. Совмещать работу и учебу я не собиралась, потому что к каждой паре я действительно готовилась и портить успеваемость на последнем курсе не хотелось.