Приемный

Пеха стоял возле дивана. Улыбался и крутил в руке нож. Кажется, он больше радовался облому от таблеток Лазаря, чем моему пробуждению. Хотя мной заняться был тоже не против.

— Воды, принести, говоришь?!

Отдаю мысленный приказ — отправить один из сгустков в ядро. Мир покрывается оранжевым фильтром, тело становится невесомым и заряженным, будто ракета ядерным топливом. Я вскакиваю, предварительно подав плечо назад, подпружиниваю ноги в коленях и бью с разворотом на носках. То, что прилетело Пехе между глаз, язык не поворачивается назвать ударом. Таран, спуск баллисты, самое малое — выстрел из резинового ружья.

Голова улетает первой и утаскивает за собой тело. Пеха пролетает три метра и прячется в дверном проёме коридора.

Сметая со своего пути столик, я подскакиваю к Лазарю с выставленным локтем. Острие согнутой руки впивается в торс, будто копьё. Он вскрикивает. Крик короткий и обрывистый — всё, что успели выдать лёгкие до спазма. Лазарь складывается буковой «Г» и подставляет голову под апперкот. За глухим звуком следует полёт толстого тела, раскинутые руки и громыхающее падение лопатками на пол.

Энергия заканчивается, накрывает дурманом. Я закрываю глаза, но прежде слышу два выстрела…

Уставившись на одинокий оранжевый сгусток, я пытался понять — попал Пеха в меня или нет. Не вышло. По крови гуляло слишком много запрещённых веществ. Всё путалось и сбивалось. В течение следующих десяти секунд я двадцать раз порывался вернуться в комнату, но заставил себя ждать. Если мозг не успеет очиститься, то процедуру придётся повторить снова, а этого я допустить не мог…

Открываю глаза и смотрю в коридор. Пеха сидит в дверном проёме, держит на вытянутой руке пистолет и беспорядочно водит в воздухе. Причину его слепоты я рассмотрел уже после, когда отправил к ядру последнюю каплю энергии и взлетел в воздух, оттолкнувшись от диванного подлокотника.

Его нос превратился в… покрытую кожей мякоть. А то, что десять секунд назад было глазами походило на две наливные сливы.

Приземляюсь в метре от Пехи, перекатываюсь через голову и выхватываю пистолет. Чувствую крепкую хватку на холодном металле и одновременно с этим выпрямляю занесённую ногу. Распрямляется колено, подошва пристыковывается Пехе в грудь. Бандит улетает в коридор и впечатывается стену, отчего на пол падают сразу два зеркала и ходуном ходит шкаф. Сам Пеха потерял сознание до того, как оставил на стене кровавый отпечаток затылка. После столкновения и вовсе — обмяк. Сложился пополам, будто проколотая надувная кукла.

Двух секунд почти хватает, чтобы открыть все дверные замки. Я тянусь к металлической цепочке, но отказывают ноги, сгибаются в коленях и опускают меня на пол. Оранжевый фильтр исчезает, но есть ещё секунда. Я перекидываю в правую руку ствол, задираю дуло и жму на спуск. Звенит металл, цепочка провисает двумя оборванным концами. Бью пяткой в дверь, и та распахивается во всю ширь. На собранную по сусекам сдачу выдают гортанный хрип:

— ПАЦАНЫ!

Глава 16. Средний класс

Подлокотник кожаного дивана отдавался прохладой в руку. Я бы и хотел наслаждаться его мягкостью и качеством материала, но на деле с головой провалился во вчерашний день. Квартира Лазаря запомнится мне надолго. Возможно, на всю жизнь.

Сколько яркими и пугающими были те воспоминания, столько и обрывистыми. Большую часть случившегося я провёл в отрыве от реальности, в наркотическом дурмане. Вспоминал случившееся будто кошмарный сон. Помнил самые яркие эпизоды и моменты близости смерти, а всё остальное осталось в памяти затуманенными образами.

Пацаны ворвались в квартиру. Первым влетел Тарас, за ним — Карате, готовый в любую секунду поддержать босса. Будь у меня больше времени между упадками, я бы насладился удивлением на их лицах. Открытая дверь, вырубленный бандит Пеха и скулящий от боли Лазарь. Я не только справился со своей задачей, но и сделал работу за них. Пацанам осталось лишь обыскать квартиру и найти деньги.

Тогда мне казалось, что всё должно случится стремительно. Они ворвутся в квартиру, будто налётчики на ювелирную лавку, и в течение двух-трёх минут заберут ценное. На такие размышления меня подталкивали страх и неопытность. Пацаны же, хоть и промышляли обычно мелочью (по сравнению с этим делом), держались спокойно и уверенно. Они не только не спешили уйти из квартиры, но и подождали, когда поднимется Желудь.

Пеху и Лазаря сгрузили на диван и связали. Пока у дилера были силы, он кричал и называл нас покойниками. Тарасу не понравилось. Двумя ударами он смял крикуну лицо, смешав кровь из носа Лазаря с кровью Пехи из затылка. Тот, к слову, в себя так и не пришёл.

Деньги нашлись под каркасом кровати. Пачка, толщиной пять сантиметров. Пацаны не постеснялись возликовать прямо на глазах у пленника. Дали друг другу пятюни, а Тарас долбанул увесистой пачкой Лазарю по макушке.

Таблетки искать не пришлось. Коробка стояла на кухонном столе, заполненная на три четверти. Помнится, на кухне случился какой-то спор. Суть я уловил очень плохо, потому что сидел в кресле в прихожей и раз в десять секунд выныривал из дурмана. Кажется, Тарас и Желудь топили за то, чтобы забрать таблетки себе, а Карате не соглашался.

Двое против одного. На стороне большинства — лидер группировки. Какие у Карате шансы отстоять свою позицию? Ещё какие! Он мог отступить или поддаться под уговоры в каком-то простом вопросе, но всё то, что касалось честности…

— Мы пришли, чтобы наказать мошенника, а не отжимать его бизнес!

Удивительно, но Желудь сопротивлялся даже больше, чем Тарас. Карате остался непреклонен:

— Таблетки спускаем в канализацию и точка!

Спор закончился. Тарас предупредил Лазаря, чтобы тот заканчивал кидать людей, и пообещал наведаться ещё раз, если он возьмется за старое. Лазарь же ревел благим матом и порывался встать. Тарас старался привлечь его внимание громкими словами, но получалось только затрещиной.

… … …

О телефонном разговоре Лазаря по поводу проверки номера Тараса, я вспомнил рано утром следующего дня. Опомнился и поднял неслабый шум. Пацаны, подумали, что я отдаю концы, и тут же сбежались на зов.

Сбивчиво я рассказал, что Лазарь кому-то звонил и диктовал номер Тараса. Лишь спустя время до меня дошло, что мы в любом случае засветились на камерах, а потому узнать наши имена (по крайней мере имя довольно известного в Бетонке Тараса) будет не сложно. Тем не менее босс успокоил не только меня, но и поддавшегося моей панике Желудя:

— Ёпт, ты не мог хотя бы до восьми часов свою истерику придержать?! — усмехнулся Тарас, потирая глаза. — Думаешь, мы рассчитывали остаться неизвестными? Брось! В Бетонке о нашем деле узнают уже вечером. Во дворах, а может где-то повыше, прозвучат наши имена.

— Тогда…

— Мы бы не полезли в хату, если бы за Лазарем кто-то стоял. Он одиночка и работает не в банде, а с крышей. Нанимает за деньги людей, которые иногда делают для него чёрную работу. Может, конечно, случится, что босс нелегального охранного агентства, отправит к нам своих людей, чтобы поправить репутацию, но я сильно в этом сомневаюсь. Обычно они работают так: клиент платит крыше бабки, а крыша по надобности предоставляет ему человека или двух. Чем больше платишь, тем круче охранников и решал получаешь. Если охранники не помогли, значит ты поскупился на аренду более сильных и опытных людей. Чел, который занимается крышеванием Лазаря, в первую очередь — бизнесмен. Он и без того понёс убытки. Вышел из строя один из его бойцов. Кстати, раз уж мы все подорвались не свет не заря, может расскажешь, что там произошло?