Приговор

Его гость выглядел намного моложе и крепче и был в звании майора.

– Вы три месяца летали на "Искателе", - продолжил полковник, - хотелось бы знать, какое у вас сложилось мнение о его мозге.

– На корабле есть возможность мысленного общения, но его компьютер общался с нами только голосом, - сказал майор.
– Когда с ним общаешься, создается впечатление, что разговариваешь с очень умным и доброжелательно настроенным человеком. Он даже имитирует эмоции. Это искусственный разум самой низкой для корабельных компьютеров категории - третьей. У него меньше возможности, чем у компьютеров боевых кораблей или координатора, и работает он только тогда, когда в этом есть необходимость. Команды экипажа всегда выполнялись, но мы не приказывали ничего такого, что подвергало бы опасности корабль или могло повредить его владельцам.

– А если бы приказали?
– спросил полковник.

– Опасные для корабля команды имеет право отдать только его владелец, а мы были арендаторами, - улыбнувшись, ответил майор.
– Для гражданских кораблей приказы их владельцев - закон. В военных кораблях есть ограничения, но, судя по нападению на торговцев, Шубиным как-то удалось договориться с компьютером и их обойти. У нас это сделать не получится.

– Руководство хочет знать, как поведут себя корабли, если с Шубиными что-нибудь случится. Получится с ними договориться?

– Это бесперспективная затея, - решительно сказал майор.
– Без приказа хозяина или знания нами управляющих кодов ни один из кораблей ни на какие контакты не пойдет. Строительная техника, включая корабли, выполнит последнее задание, а потом или будет выполнять команды "Координатора", или отключится. Уничтожить ее с большой дистанции можно, а подобраться ближе не получится из-за защиты. О подчинении я вообще не говорю. С боевыми кораблями и координатором сложнее. Это четвертая категория, которая никогда не засыпает. Но и они никому не подчинятся и никого к себе не подпустят, а если Шубины на случай своей смерти отдали какой-то приказ, его выполнят.

– А если узнать эти коды?
– спросил полковник.

– Тогда вы станете хозяевами, - ответил майор, - только сначала нужно убрать Шубиных, потому что корабли запросят у них подтверждение. Обмен мысленный, поэтому подтверждение под принуждением не сработает. Только если хотите знать мое мнение...

– Не мнитесь, - раздраженно сказал полковник, - начали говорить, так заканчивайте.

– В каждом корабле, даже в тех, которые не предназначены для полетов с людьми, есть хоть одна жилая каюта с системой жизнеобеспечения. Помимо воздуха, питания и всего остального, что нужно для жизни, в них ставят прибор, с помощью которого можно развлечься. В памяти корабля есть что-то вроде фильмов, но с полным эффектом присутствия. Конечно, их смотрят не глазами, а вся информация идет прямо в мозг. У "Искателя" были три десятка таких фильмов о военном флоте Родера. Мы каждый из них смотрели по нескольку раз. Вряд ли эти фильмы случайно оказались в памяти грузового корабля, которым нам дали попользоваться.

– Логично, - согласился полковник.
– И что вы там такого увидели?

– Увидели много, все слишком долго рассказывать. Я хочу сказать о том, как охраняются офицеры флота на территории, занятой противником. Их даже убить трудно, а подчинить невозможно в принципе. И за каждой такой попыткой обязательно следует возмездие.

– Ну и что?
– не понял полковник.
– Хотите сказать, что Шубины прикрыты не хуже?

– Я думаю, что Шубины прикрыты лучше, - ответил майор.
– Они слишком важны для командования флота, чтобы оставить их без защиты. И ведут они себя у нас без особых предосторожностей не из-за наивности или доверия к нам, а из-за уверенности в ее действенности. У пришельцев не только невидимые корабли, но и многое другое. Убить с большого расстояния можно, подчинить не получится.

– Надо постараться избежать соперничества в космосе, - сказал президент.
– Учитывая новые возможности, оно будет слишком разрушительным.

– Если не поделимся Марсом, никто с нами договариваться не будет, - сказал его собеседник.
– Выгода для нас в очень далекой перспективе, а неприятности будут сейчас. Американцы включились в гонку позже, но у них больше возможностей, поэтому они от нас не отстанут. Закончиться это может очень плохо.

У этого мужчины было приятное лицо и густые седые волосы. Выглядел он старше и полнее президента.

– Мне кажется, что Шубины решили действовать самостоятельно, хотя Рогожин думает иначе. Если они откажутся от сотрудничества, не будет и конфронтации.

– Они не отдадут свою технику, поэтому мы не так уж много теряем, - пожав плечами, сказал седой.
– Кое-какие связи все равно сохраним, это в наших общих интересах. Если ограничимся руганью и не будем им мешать, закончим работу со станциями. Во всем остальном мы обойдемся своими силами.

– Идиотская ситуация - с досадой сказал президент.
– В руках этой семьи возможности, о которых можно только мечтать, и ничего нельзя сделать из-за разума их кораблей. Наши космонавты общаются с тем, который нам дали, и смогли много узнать. Если с хозяевами что-нибудь случится, подчинить их технику не удастся, а если они отдадут приказ под принуждением, корабли его проигнорируют. Общение мысленное, поэтому такое принуждение не удастся скрыть. А те корабли, которые куплены у флота, имеют боевые возможности, поэтому могут и отомстить. Кроме того, остается еще боевая станция, которой мы не можем управлять, поэтому любые силовые варианты отпадают.

– Пусть убираются на свой Марс, - предложил седой.
– Превратят его во вторую Землю, это все равно когда-нибудь пригодится. И все их возможности никуда не денутся. Если ничего нельзя сделать сейчас, возможно, ситуация изменится в будущем. Связи в любом случае сохраним.

Эпилог

– Может, вернемся в дом?
– предложил Олег.
– Сегодня ветрено и уже похолодало.

– Да, пойдем, - согласилась Вера.
– Я у тебя не спрашивала, что вы решили с американцами. Послезавтра они будут здесь и наверняка сядут где-нибудь на экваторе возле одного из городков. Они прекрасно понимают, что мы контролируем всю планету, поэтому не будут прятаться.

– Надо ходить на Совет, а не сачковать, тогда будешь в курсе всех вопросов, - ответил муж, пропуская ее в большой одноэтажный дом, окруженный со всех сторон беспорядочно посаженными березами и елями, образующими небольшую рощу.

В ней они и гуляли по одной из натоптанных тропинок. После прогулки на холодном ветру в доме было жарко, поэтому первым делом поспешили снять свитера.

– Медленно теплеет, - пожаловалась Вера.
– Три года прошло, и мы поставили еще один нагреватель, а все равно настоящего тепла нет, даже летом. Многие недовольны. Может, поставим четвертый нагреватель? По расчетам сократим нагрев на два года.

Они через коридор вошли в большую гостиную и сели на диван.

– Не хочется баламутить атмосферу, - ответил Олег.
– Семь лет - это немного, можно потерпеть. Все равно сельским хозяйством пока некому заниматься. Выращиваем в теплицах зелень и овощи, а все остальное возим с Земли. Полтора миллиона колонистов мало даже для работы с биосферой. Нужно хотя бы еще столько же. Вербуем, но ты же знаешь, в каких условиях это делают. И денег на всех не хватит. Если брату удастся раздобыть технологию производства аптечек, нас завалят продовольствием и наплюют на все запреты.

– Так что с американцами?
– напомнила она.
– Понятно, что не будем сбивать, но я бы их с хлебом-солью не принимала. Эмбарго ООН на продажу нам продовольствия - их рук дело! Приходится за все переплачивать и возить продукты разведчиками.

– Посмотрим на их поведение, - ответил Олег.
– Свободно они у нас болтаться не будут, не говоря уже о втыкании флагов. Свозим куда-нибудь на экскурсию, а потом запихнем в корабль и пусть летят обратно. И предупредим, что такое отношение только потому, что первопроходцы. Всех прочих будем в связанном виде возвращать в Америку.