Прихоти повесы

– Ставни были открыты, – пояснил Колин. – То же и в утренней столовой.

– В любом случае тут безукоризненный порядок.

– Агнес убирала комнаты под руководством Анджелины.

– Я попросил Маргарет повысить служанку из буфетной по службе. – Тяжело ступая, он вошел в столовую. – Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда говорил про ковер.

– Мне кажется, кому-то из арендаторов он может пригодиться, – заметил Колин. – Тут еще есть сундуки с вещами, которые нам не потребуются. Все на чердаке. Тоже можно раздать слугам и арендаторам.

– Удивительно, что ты о них вспомнил, – заметил маркиз.

– Это Анджелина предложила.

Они прошли в кабинет.

– И здесь ковер испорчен. – Он подошел к письменному столу. – Совсем забыл про этот письменный прибор. Умное исполнение.

– Можешь забрать его, – предложил Колин.

Маркиз поморщился:

– Думаю, не надо.

Колин подумал, что для отца эта вещь как-то связана с его первым браком.

– Хочешь взглянуть на кухню? Она в рабочем состоянии.

– О господи! Нет, конечно. С какой стати мне беспокоиться об этом?

– Может, Фарадею это будет интересно.

– Надеюсь, что он и не вспомнит о ней. Давай посмотрим, что там наверху.

Колин привел его в гостиную.

– Анджелина считает, что здесь требуется кое-что обновить. Мне кажется, она называла это обоями. Или как-то в этом роде.

– Не жди от меня подсказки. Плафон на потолке в отличном состоянии. Как, впрочем, и ковер на полу.

– Тут ставни держали закрытыми.

– Теперь пройдемся по спальням.

Маркиз быстрым шагом миновал первую и зашел во вторую.

– О, мой старый бритвенный прибор. Когда ты наблюдал за моим бритьем, я обычно мазал тебе щеку мылом, а ты делал вид, что бреешься пальцем.

Колин вздохнул:

– Я помню.

– Как давно это было! – Маркиз оглядел комнату, потом подошел к смежной двери и, остановившись перед ней, вздрогнул как от боли. – Там все в порядке?

– Да. – Колин понимал, что отец не может зайти в комнату матери. – Никаких личных вещей не осталось. В других спальнях – тоже.

Маркиз вышел в коридор. Задержавшись у двери в детскую, потянулся было, чтобы открыть дверь, но опустил руку.

– Ты заходил внутрь?

Колин стиснул зубы.

– Заходил, но тебе не советую.

Маркиз набрал в грудь воздуха, потом распахнул дверь и шагнул в комнату, но резко остановился.

Колин нахмурился: они забыли накрыть детскую колыбельку.

– О черт! – Отец достал носовой платок и вытер глаза.

Колин положил ему руку на плечо и почувствовал, что тело его сотрясает дрожь.

Маркиз высморкался и выдохнул всей грудью.

– После стольких лет… Не ожидал, что будет все так же больно.

– Я понимаю…

– Все, я видел достаточно. Фарадей может сам все осмотреть, когда приедет.

Они спустились вниз, в кабинет, где и прождали больше часа.

– Судя по всему, не так уж он и заинтересован, – проворчал маркиз. – Пора ехать.

Колин опустил шторы на окнах, они вышли в большой холл, и тут до них донесся топот копыт.

– Кажется, все-таки посчитал нужным появиться. – Маркиз сложил носовой платок и убрал в карман.

Раздался стук в дверь.

– Пойду встречу, – предложил Колин.

Он ожидал увидеть вульгарного крикливого дельца, но перед ним предстал со вкусом одетый молодой человек – явно джентльмен.

– Заходите. Я Рейвеншир.

Маркиз поприветствовал гостя, а Фарадей тотчас извинился за опоздание:

– Моя жена на сносях, и пришлось срочно вызывать доктора, когда она вдруг пожаловалась на приступы боли. Но, слава богу, ничего необычного. Еще пока рано. Впрочем, вам это вряд ли интересно. Итак?

– На сей раз осмотрите дом самостоятельно, – сказал маркиз. – Мой кабинет вот в этом коридоре. Когда закончите, найдете нас с сыном там.

Фарадей поклонился и отправился бродить по дому, а Колин и маркиз уселись в кресла перед письменным столом.

– Фарадей погружен в свои заботы. Я-то думал он приедет вместе с женой: женщины всегда знают, чего хотят, но, как видишь, она не совсем хорошо чувствует себя, чтобы сопровождать его.

– Поскольку он здесь второй раз, это может означать, что дом ему нравится больше других, – предположил Колин.

– Возможно, – пожал плечами маркиз.

Колин подумал, что следовало бы относиться к продаже более практично и рассматривать ее с деловой точки зрения, но чувствовал себя подавленным. За короткое время он успел привязаться к дому, и теперь это место наверняка для него всегда будет связано с Анджелиной. Ему хотелось провести здесь с ней хотя бы еще один день. Не получилось! Все закончилось слишком быстро.

Он почувствовал, как в нем нарастает беспокойство, поэтому встал и подошел к книжному шкафу, но читать не было настроения.

– Можешь взять любую книгу, если интересно, – предложил маркиз.

– Я еще успею просмотреть их до того, как Фарадей вступит во владение.

Маркиз вздохнул:

– Надеюсь, он поторопится принять решение. Я уже начинаю приходить в нетерпение из-за его проволочек.

У Колина сложилось впечатление, что Фарадей готов заключить сделку, просто ему требовалось еще раз взглянуть на дом, прежде чем приступить к оформлению бумаг.

Через пятнадцать минут он снова встал, подошел к окну и раздвинул шторы. День стоял ясный, однако с этого места склепа не было видно.

Послышался звук шагов. Колин встрепенулся и обернулся как раз в тот момент, когда вошел Фарадей.

Маркиз встал.

– Итак, что вы решили?

Сердце Колина бешено забилось. Он знал, какой будет ответ, но все равно затаил дыхание.

– Мне нужно осмотреть еще одно поместье, – сказал Фарадей. – Вы узнаете о моем решении не позднее чем через неделю.

Маркиз откашлялся.

– Ладно, только хорошо бы это была последняя отсрочка.

– Да, милорд. – Помолчав, он добавил: – Там, в детской, стоит колыбелька…

– Я хотел бы забрать ее вместе с креслом-качалкой, – быстро проговорил Колин.

Маркиз вскинул брови.

Колин сам себе удивился: слова вырвались у него непроизвольно, но стремление забрать себе эти вещи вдруг обрело смысл, словно они устанавливали непосредственную связь с матерью. Ничего другого у него не осталось на память о ней.