Прихоти повесы

Уайкоф и его отец встретили их в холле в грязных, как всегда, сапогах. Маркиз молча смотрел на Бьянку и Бернадетт.

Колин заметил следы слез на лицах сестер и тут же увидел мопса, сидевшего рядом, свесив язык.

– Как я понимаю, случилось непоправимое.

Бернадетт шмыгнула носом.

– Папочка собирается отдать Геркулеса какому-то арендатору.

– А он вовсе не специально устроил безобразие в туалетной комнате. – Бьянка приложила платочек к глазам. – Он… он ведь еще щенок.

– Тем не менее ваш Геркулес успел изгадить пару сапог, а еще изгрыз ножки у нескольких столов. И в довершение всего – он громко портит воздух, – мрачно произнес маркиз.

Колин прыснул.

Анджелина прикрыла рот рукой, плечи у нее затряслись от смеха.

По лестнице торопливо спускалась Маргарет.

– Что за шум?

– Папочка собирается выгнать Геркулеса, – со слезами в голосе объяснила Бьянка.

– Ох, ради бога! – возмутился маркиз. – Я проклинаю тот день, когда эта псина вошла в наш дом. Все, с меня достаточно! Маргарет, ты всегда на стороне девочек, когда речь заходит о щенке, но мое терпение лопнуло: он невоспитан и приносит одни убытки.

– Лорд Чедвик, – спокойно заговорила Анджелина. – Геркулес – умный песик: уже научился подавать лапу, просто ему требуется соответствующая дрессировка. Буду рада помочь девочкам в этом.

– Ты умеешь воспитывать собак? – удивился Колин.

В ответ она кивнула.

Колин посмотрел на отца, потом перевел взгляд на сестер.

– Если вы хотите, чтобы Геркулес остался, то должны доказать отцу, что сможете научить щенка прилично себя вести.

– Надо быть очень последовательными, – посоветовала Анджелина. – Если пес поступает правильно, следует его поощрять, а если нет – наказывать. Только так он сможет всему научиться.

– Папочка, ну пожалуйста, дай нам еще шанс! – заканючила Бьянка. – Мы обещаем, что всему его обучим.

– Даже не знаю… – засомневался маркиз, хотя было видно, что твердости в нем поубавилось.

Маргарет подошла к мужу и похлопала по руке.

– Может, мы наконец научим и тебя снимать грязные сапоги, перед тем как войти в дом.

Колин и Анджелина обменялись улыбками, а потом он повернулся к сестрам.

– Скажите спасибо леди Анджелине.

Те бросились с двух сторон ей на шею и в унисон принялись благодарить.

Маркиз уселся на банкетку здесь же, в холле, и стал стягивать сапоги. Увидев, как мраморный пол покрывается разводами грязи, Маргарет воздела руки, словно призывая на помощь высшие силы.

– Все, сдаюсь!

Далеко за полночь, лежа в постели, маркиз вздохнул.

– У тебя всегда прекрасно получается сделать меня счастливым, дорогая.

– Ах ты, сластолюбец! – засмеялась Маргарет.

Он с нежностью поцеловал жену.

– Я очень люблю тебя, дорогая.

– А я – тебя. – Мгновение помолчав, она спросила: – Что ты думаешь про Колина и Анджелину?

– Уже хорошо, что они не поубивали друг друга, – хмыкнул маркиз.

– Чедвик, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Он посадил ее перед собой на коня с видом защитника. Я нахожу это весьма показательным.

– Для замужней женщины ты слишком наивна, моя дорогая.

– О чем это ты?

– Он мужчина. А кому не понравится тесная близость с такой очаровательной женщиной, как Анджелина.

– Я обратила внимание, какими глазами он на нее смотрит, когда думает, что за ним никто не наблюдает, – гнула свое Маргарет.

– Как смотрел бы на любую соблазнительную женщину.

– Чедвик, что-то ты не то говоришь. Смотри, не то переселю тебя в гостевую спальню.

– Мне незачем смотреть по сторонам, когда у меня под боком всегда собственная обворожительная и соблазнительная женушка.

– Ладно уж, подлиза, – чуть отстранилась Маргарет. – Девочки с таким нетерпением ждут своего дебюта будущей весной. Только об этом и говорят. Даже очаровательная Пенни полна энтузиазма.

– Боюсь, общество будет не вполне готово принять наших близняшек. Я не сомневаюсь, что они, по своему обыкновению, устроят кавардак везде, где появятся.

– Ты все шутишь, а я вот боюсь, что наши усилия помочь Анджелине ни к чему не приведут.

– Ты же ничего не сказала об этом герцогине, так ведь?

– Конечно, нет, дорогой. Никогда не осмелилась бы. Если нам не удастся реализовать задуманное, это отразится не только на наших девочках, но и на Пенни тоже. А я знаю, как Анджелина переживает за сестру.

– Маргарет, нам нужно предоставить Анджелину и Колина самим себе. Что должно случиться, то случится.

Она совершенно неподобающе зевнула.

– Я знала, что ты так скажешь. Полагаешь, я оставлю это на волю случая?

– Моя дорогая, ты решительно настроена сыграть роль свахи, но я считаю, что леди Анджелина достаточно практична, чтобы не влюбиться в моего беспутного сына. Любая женщина, у которой имеется хотя бы капля здравого смысла, будет обходить его стороной.

– Чедвик, он же твой сын! Как тебе не стыдно!

– Мне и стыдно, Маргарет. Стыдно за то, что я в свое время не приструнил его. Ты знаешь, это можно было сделать, отказав ему в содержании, но я на это не пошел. Конечно, надо что-то предпринять. Я об этом позабочусь.

– Чедвик, будь с ним помягче. Он ведь у тебя единственный.

Он погладил жену по щеке.

– Вот за это я и люблю тебя, Маргарет. Ты готова защищать всех и вся, включая нашего сына-шалопая.

– Под его внешностью повесы скрывается добрая душа. Ему просто нужна любящая женщина, чтобы он по-настоящему раскрылся.

– Ты потрясающе наивна, Маргарет, но это мне и нравится в тебе. А сейчас я хотел бы еще раз заняться с тобой любовью.

Она распахнула ему объятия, как сделала когда-то в первую их брачную ночь. И он понял, что благословлен дважды.

Глава 10

На следующее утро Анджелина и близнецы присоединились ко всем за завтраком.

– Геркулес уже научился сидеть, – доложила Бьянка отцу.

– Считается, что это абсолютно естественное действие, – отметил тот.

Мельком улыбнувшись Колину, Анджелина заметила:

– Вернее, Геркулес научился выполнять команду «сидеть», причем уверенно.

– Ему нравится, как с ним обходятся, когда он слушается, – объяснила Бернадетт.

– Это уже прогресс, – улыбнулась Маргарет. – Спасибо, Анджелина. Я думаю, девочки тоже благодарны тебе.