Приишимье

— широко применять защитное лесоразведение в степи.

Эти и другие рекомендации используются сейчас в Приишимье повсеместно. И результаты они дали поразительные. Черные бури, еще недавно свирепствовавшие в этих местах почти ежегодно с апреля по октябрь, исчезли совершенно. Климат не изменился и по-прежнему здесь порой проносятся сильные ветры, но теперь они не поднимают в воздух тучи пыли, заволакивающие весь белый свет. От его дуновений лишь колышется, переливаясь волнами, необозримое море пшеницы.

ЛЕСНОЙ ЗАСЛОН. Раны, нанесенные природе человеком, кровоточат порой бесконечно долгие годы. Главное, что все мы поняли в процессе единоборства с черными бурями, — это то, что человек обязан не только брать из природной кладовой, но и возмещать взятое, обогащать ее. Лишь в этом надежная гарантия, что история не повторится.

О том, что мы научились во многих случаях отдавать столь же щедро, как и брать, свидетельствует множество фактов. Но еще больше — о том, что отдаем все же не так охотно, как следовало бы. Вот, скажем, проблема, связанная с созданием лесозащитных полос. Главный инженер Целиноградского областного управления лесного хозяйства, уже упоминавшийся на страницах этой книги Николай Иванович Курбатов, с сожалением отмечает, что руководство совхозов и колхозов в последнее время стало неохотно выделять землю под искусственные лесные насаждения:

— Когда разворачивалась борьба с эрозией, то многие видели в создании лесополос чуть не самую эффективную, меру. А теперь черных бурь нет — и успокоились. Дескать, посадили два десятка тысяч гектаров, хватит. Многие даже начали сомневаться, оправдывают ли себя лесные полосы на полях севооборота? Вот и спорим.

Спор хорош, когда он по делу. О благотворном влиянии леса на урожай известно так давно, что и говорить об этом как-то совестно. Исстари жила в народе мудрость: «Лесная ограда — ниве отрада». Большой житейский смысл заключен и в другой: «Лес — это вода, вода — это хлеб, хлеб — это жизнь».

В свое время основатель научного почвоведения Василий Васильевич Докучаев писал: «Даже в очень засушливые годы хлеб и трава и степи родятся близ и среди лесов под защитой живых изгородей и лесных посадок лучше. Оказывается, вся почва здесь относительно влажная». Ему вторит известный ученый Василий Робертович Вильямс: «При отсутствии лесных полос агротехническая эффективность травяных полей сводится к такой минимальной величине, которая не может служить обоснованием их введения в севооборот».

На первом этапе борьбы с ветровой эрозией созданию лесных полос на целине уделяли много внимания. И вот уже поднялись вдоль всех основных дорог Приишимья деревья, зашелестели на ветру пышными кронами. Вырастили их и на полях многих хозяйств, вокруг полевых станов, по берегам прудов. Опыт лесоводов этой зоны опроверг долгое время бытовавшее мнение, что в засушливых местах, где годовые осадки менее четырехсот миллиметров, защитное лесоразведение невозможно.

Особых успехов добился коллектив совхоза «Московский» Тургайской области.

Природные условия в здешних местах крайне неблагоприятные для выращивания лесных культур: почвы — бедные, каштановые, а объем годовых осадков составляет в среднем 230 миллиметров. Тем не менее именно в этом хозяйстве была разработана и успешно опробована новая методика редкого равномерного размещения деревьев в защитных полосах. Она рекомендована для широкого внедрения в степных зонах страны с малым количеством осадков. Отзывы о ней специалистов — самые благоприятные.

У этого метода много преимуществ. В частности, лесополосы, где деревья выращены шахматным способом, хорошо продуваются, в них увеличена площадь питания саженцев.

Достижение тургайских лесоводов примечательно и другим. Искусственное выращивание защитных полос — довольно традиционная отрасль и, как в каждом устоявшемся деле, здесь весьма трудно «изобрести» что-то новое. Тем приятнее, что именно лесоводы целины сумели благодаря творческому подходу к проблеме произнести свое веское слово.

Почему же, несмотря на все это, внимание к зеленому заслону заметно упало? Может быть, в Приишимье в этом плане уже сделано все, что намечалось? К сожалению, это не так. Сделано немало — факт, но не будем закрывать глаза на задачу в целом — она далека от полного, успешного решения.

Установлено и учеными давно доказано, что биологически степь наиболее продуктивна в том случае, если восемь-десять процентов ее площади занято лесом в виде небольших зеленых массивов или полос. А как уже упоминалось, в Целиноградской области они занимают немногим более одного процента, в Карагандинской — чуть меньше, в Северо-Казахстанской — чуть больше. До идеала далеко.

И тем не менее вести речь о создании оптимальных — с точки зрения хозяйственных нужд и природоохранных мероприятий — лесоаграрных ландшафтов необходимо. Суть не только в выращивании лесополос, озеленении сел и полевых станов. На проблему необходимо смотреть шире: под насаждения нужно занять те массивы, что непригодны для сельскохозяйственного использования, одеть в зеленый наряд озера и водохранилища, вырастить деревья и кустарники вдоль всех дорог, вокруг орошаемых массивов, животноводческих комплексов. Таким образом, речь идет не о создании отдельных защитных полос, а об оптимальной лесомелиоративной системе. Многие ученые считают, что сегодня это магистральный путь развития защитного лесоразведения, подчинения его интересов народному хозяйству.

В последние годы были попытки воплотить эту идею в жизнь. Определенная работа по формированию лесоаграрных ландшафтов проводилась в ряде хозяйств Целиноградской области — в совхозах «Культура», «Гвардеец», «Победа» и некоторых других. Однако она оказалась далека от завершения. Ведь посадить дерево — это еще не значит вырастить лес. За посадками надо ухаживать — и очень заботливо. А вот забота была недостаточной.

Дело в том, что по существующей практике высаживают и выращивают саженцы до четырехлетнего возраста лесхозы, которые затем передают их на баланс колхозам и совхозам, теперь за них отвечает агроном. А у него, как правило, забот — выше головы, и до лесопосадок руки не доходят. В результате они зарастают сорняками, появляется многочисленный подрост, который не прореживается. Постепенно посадки густеют и теряют свои санитарные функции. Более того, теперь они доставляют своим хозяевам дополнительные хлопоты. В чем они выражаются?

Неухоженные зеленые полосы становятся в тягость культурным посевам. Когда деревья разрастаются и у них появляется обильное потомство, то возникает своеобразная живая зеленая стена, которую не в силах продуть ветер. Зимой он сгоняет сюда снег с окрестных полей, наметая огромные сугробы.

Затем приходит весна. И вот уже снег на пашне стаял. Однако в лесной полосе и близ нее затененный ветвями деревьев наст держится долго. Уже пора сеять, а здесь ни проехать ни пройти. Тракторист вынужден далеко огибать эти участки, чтобы не завязнуть по самую кабину. И мало того, что за их счет существенно сокращается общая площадь пашни, на них еще и пышно разрастаются сорняки, с которыми необходимо бороться — иначе они могут сильно загрязнить посевы пшеницы или других культур.

Такую картину можно наблюдать довольно часто. И закономерно, что в этих условиях агрономы да и другие специалисты-полеводы невольно задумываются не столько о пользе лесозащитных насаждений, сколько о доставляемых ими неудобствах.

Вот откуда идет довольно распространенное мнение о том, что в условиях целинной системы земледелия защитные зеленые полосы, не говоря уже об оптимальных лесомелиоративных системах, не играют существенной роли. Дескать, без них обойдемся.

Обойтись, конечно, можно. Только нужно ли? Полезащитные полосы — помощники полю.