Приказ простой…
Шрифт:
В числе убитых оказалось двадцать шесть человек, еще четверых добили, а в плен повязали десяток со средней степенью тяжести. Легкораненые ушли с непострадавшими.
Анатолий присел у одного такого раненого ткнув в рану стволом автомата, спросил:
— Где Ахмад Шах?
В свое время он немного наблатыкался говорить на самых распространенных языках Афганистана, чисто для допроса пленных.
— Ы-ы-ы…
— Говори, а то сейчас пристрелю.
Как раз прозвучал выстрел.
— В кишлаке… здесь…
— Он ранен?
Пленный, кажется, даже удивился такому вопросу, но ответил:
— Нет…
«Что ж, этот вопрос прояснен», — подумал Киборгин.
— Вяжите этого…
Анатолий осмотрелся.
— Тихомиров… — произнес он фамилию «проблемного» подчиненного тоном, не обещающим ничего хорошего.
Того самого бойца, что пытался оказать помощь раненому душману.
Сейчас он хотел перевернуть тело боевика.
— Товарищ лейтенант…
— Матрос, ко мне.
Матрос быстрым шагом приблизился к Анатолию.
— Боец, ты глухой? Слышал, что я сказал минуту назад?
— Т-так точно…
Киборгин в следующее мгновение резко пробил кулаком в грудь матросу, да так, что Тихомиров, не ожидавший такого поступка со стороны командира, упал и скрючился от боли, не в состоянии толком вздохнуть.
— Хр-р…
Остальные ошалело уставились на лейтенанта, ведь до сего момента до рукоприкладства он не опускался.
— Запомните раз и навсегда… мои приказы не обсуждаются, не забываются, и тем более не саботируются, они выполняются, максимально быстро и точно. Не доходит словами, буду доводить сию аксиому через побои, если потребуется, буду пиздить непонятливых с утра до ночи. А вместе с ними будут страдать остальные… ибо один за всех и все за одного.
Киборгин присел рядом со все еще корчащимся в пыли матросом.
— Итак, матрос Тихомиров, какого хрена ты стал переворачивать тело этого духа? Что мной было сказано?
— Я… хр-р… думал…
— Получив приказ, ты не должен думать! Ты, отключив свою думалку, долен исполнять приказ, твою мать! Много будешь думать, твою думалку отвезут твоей матери в цинковом гробу возможно отдельно от остального тела! Встать!
Матрос с трудом встал.
— А теперь взял автомат и выполнил мой приказ в отношении подозрительного врага.
— Я…
— Головка ты от буя! Забудь о жалости и прочих соплях! Здесь никто не станет жалеть тебя. Выполнять!!!
Но тот все никак не мог решиться переступить в себе некую черту. На глазах аж слезы навернулись, а руки стали подрагивать.
— Боец… я начинаю думать, что и в бою ты стреляешь мимо врагов… просто впустую тратишь патроны, а каждый не убитый тобой противник, это возможно причина ранения, а то и смерти одного из твоих товарищей по взводу от его рук… Какого тебе будет жить с осознанием этого факта, что ты пожалел врага, но в итоге от его руки погиб твой собрат?
И тут все хмурые взоры морпехов уперлись в Тихомирова, так что он аж съежился под ними.
Но были и те, кто смутился или отвел глаза. Тоже видимо стреляли в небо или куда угодно, но не в человеков. Отсюда собственно и возникает эффект «заговоренной» цели.
В общем-то известная беда. Те же амеры во время вьетнамской войны охренев от статистики соотношения истраченных в огромном количестве патронов и относительно малом числе убитых противников, провели исследования и выяснили одну прелюбопытную штуку, а именно то, что
восемьдесят процентов солдат во время боя палило в воздух, а не по врагу.— Мне…
— Стреляй Тимоха, — глухо попросил, но с явно читаемой угрозой в голосе кто-то из его сослуживцев.
Стало ясно, что не сделай он этого и все они устроят ему темную.
— Ы-ы! А-а-а! — взвыл Тихомиров.
Да-да-дах!
Тихо звякнули упавшие на камни гильзы.
Там у реки тоже собирали трофеи и вязали раненых. Душманы при этом не мешали, а то ведь вполне могли парочку завалявшихся мин бросить, мало бы не показалось. Но Ахмад Шах так грязно не воевал. Просто понимал, что все эти раненые рано или поздно вернутся в его армию, а если начать подличать, то их всех бросят умирать.
Капитан Аникеев тем временем доложился о произошедшем бое непосредственному командиру второй тактгруппы майору Цыганову, что до сих пор долбался под Пишгором, но руководством операции перехватил генерал-майор Печевой.
— Приказываю тебе развить наступление своими силами на опорник мятежников, захватить его и уничтожить отряд противника организовав его дальнейшее преследование до полной ликвидации! Как понял меня Парус-ноль?
— Вас понял… Гора. Но мне необходимы дополнительные боеприпасы. И не помешало бы усиление, хотя бы одну САУ…
— Сейчас подвезут. И САУ тебе будет… как только Второй закончит с Пишгором. Выполняй!
— Есть…
К счастью майор Цыганов зажиматься не стал и сразу отправил одну «акацию» капитану Аникееву, потому как когда он закончит уничтожение противника у Пишгора оставалось совершенно неясно, до ночи мог возиться, ибо душманы тут проявляли изрядное упорство в общем-то им не свойственное, но тут все дело наверное в армейцах, духи из ополченцев давно бы уже разбежались по горам.
С прикатившей к трем часам дня «акацией» сводному подразделению стало гораздо веселее, ибо арта это арта, ультимативное оружие в данных условиях.
Следовало выдвигаться для выполнения приказа.
— Ужинать будем в кишлаке, — сказал командир морпехов. — А заодно и обедать.
Ну да, обед пропустили и принимать пищу сейчас с риском в скором времени получить пулю в брюхо плохая идея.
— Товарищ капитан…
— Что, Толя?
— Надо хоты бы пару взводов вперед пустить. Зеленка по берегам небольшая, но я бы на месте противника устроил засаду из гранатометчика где-нибудь в овраге.
— Ты прав… Герман! — окликнул Аникеев командира разведвзвода. — Ты пойдешь по левому берегу, ну а ты Толя по правому. В качестве поддержки пойдут БМД. А то и впрямь будет глупо потерять САУ вот так…
— Есть!
И снова оставалось только скрипеть зубами от отсутствия воздушной разведки, что могла бы достаточно легко вскрыть подобную засаду. Одно хорошо, Анатолий прекрасно помнил, где противник в прошлый раз устроил засаду потому сразу, как только подошли на оптимальную дистанцию попросил экипаж «своей» БМД:
— Влепите снаряд вон в те кусты!
— Не вопрос!
Грянул «гром» и кусты в один момент лишились всей листвы.
По команде лейтенанта застучал пулемет чисто на подавление заставляя противника вжаться в землю на дне оврага и пока он работал Киборгин с парой бойцов совершили рывок и бросили обычные гранаты.