Приказ простой…

— Ха-ха!

— … И три узких «лепестка» для прикрытия паховой области. В идеале бы еще поручи и поножи сделать… но тут как получится.

— Да уж… какой-то у тебя тяжелый пехотинец получается. Настоящий рыцарь.

— Что-то типа того… Ну и шлем. Но его я буду делать сам.

Майор кивнул.

Анатолий же сменял третью бутылку коньяка у медика на несколько гипсобинтов с помощью которых из обычной каски, используя ее как основу, и всякого мусора собирался сделать модель для нормального шлема.

— Только у тебя каска эта какая-то странная, больше на грузинскую кепку походит.

— Есть такое дело…

Лобовая часть действительно выдвигалась довольно далеко вперед образуя козырек.

— В лобовой части я поставлю четыре ряда титановых пластин под разным углом. Надеюсь, что это сможет перевести пулю в рикошет… даже от «бура».

— Ясно… Что по автомату хочешь сделать?

Анатолий достал еще один листок с чертежом.

— Заменить приклад. Во-первых, сделать так, чтобы вектор отдачи шел на него по прямой линии, за счет этого, как мне кажется, удастся избавиться если не полностью, то в большой степени от подбрасывания ствола.

— Это да… и правда проблема. Большая часть пуль от очереди уходит в молоко. А во-вторых?

— Сделать приклад регулируемым по длине через две трубки с телескопическим эффектом. В них дырочки, через которые можно завернуть болт-стопор.

— Да, вижу. Ничего сложного и выглядит весьма разумно. Но штатные автоматы тебе все равно гробить не дадут.

— Подумаем над эти. Может все-таки разрешат. Ну а нет, то может какая неучтенка появится… Мало ли самых невообразимых чудес случается в армии?

— Анархист. Но ты прав, армия — сказочное царство и чудеса тут на каждом шагу.

— Кстати… у вас есть вакуумная камера?

— Чего нет, того нет. А зачем тебе?

— Да так… хотел попробовать сделать бронестекло, то есть бронеочки из мотоциклетных стеклышек. Но можно попробовать и без вакуумной камеры… просто пузырьки воздуха могут случиться, что не есть хорошо ни в плане обзора, ни в плане прочности.

— А знаешь как делать?

— Да ничего сложного. Просто слоеный пакет из стекла и прозрачной пленки. Правда мой паллиатив в лучшем случае выдержит лишь маленький осколок на излете…

— Ну хоть такой. А то и от обычного камня глаза можно лишиться. Обидно будет.

— Я тоже так подумал. Посмотрим, что получится.

— Да, интересно будет посмотреть, — согласился майор.

Работа у всех спорилась. Анатолий же решил сделать свой шлем составным из двух частей, собственно каска и к ней забрало, что можно прикреплять на болты.

Кстати сказать, американцы как раз в этом 1980-м году сделали свой первый вариант неметаллической каски. Анатолий собирался сделать основу так же из «бронеткани» с титановыми пластинами извлеченные из бронежилетов.

По его прикидкам выходило, что на один комплект у него уйдет два тяжелых броника, это если с юбкой, поножами и поручами. А так — полтора.

Каска даже на вид получалась тяжелой, тем более с забралом в котором так же предполагалось разместить титановые пластины в три слоя, но захочешь жить еще и не такую тяжесть потаскаешь. Очень уж много убито в голову, ведь именно она в основном и мелькает в прицеле духов, когда бойцы залегают во время схватки.

Если механики с его заказом справились быстро, там всего-то и требовалось, что порезать жесть, погнуть и склепать, то со своей работой Анатолий занимался еще два дня. Только сделать макет это лишь полдела, потом пришлось по этому макету делать отливку-форму, как внешней части, так и внутренней. Благо у механиков нашлось для этого дела подходящий клей. Смешали его с глиной и вуаля, натуральный камень!

— Осталось только дождаться, когда наконец доставят бронежилеты…

К слову сказать старший прапорщик действительно сгонял на попутном транспорте в Герат, успел вернуться с обнадеживающими вестями.

— Договорился. В течении пары недель съезжу, отдам остальное и привезу.

— Дорого взяли?

— Им этого задатка за глаза хватит!

«Еще бы не хватило, — подумал Анатолий. — Там камней столько, что на кооперативную пятикомнатную квартиру в центре Москвы, наверное, хватит, плюс отделать ее по высшему разряду и обставить дорого-богато. Это если он еще им все отдал, а не половину…»

— Отлично!

— Но все что ты показывал — мое!

— Конечно! Об чем речь?! Главное, чтобы не кинули.

— Не кинут, — уверенно сказал Михайлюк.

* * *

Прибытие целого грузовика несогласованного груза конечно не могло остаться незамеченным со стороны командования батальона.

— Что это? — спросил полковник Овсиенко.

— Бронежилеты товарищ полковник! — ответил Анатолий Кибогин, что так же пришел встречать груз. — Помните я просил вас попробовать договориться с соседями, чтобы они поделились с нами?

— Помню… только мне ответили отказом, — скривился как от кислого комбат.

Ну да, кому нравится, когда его посылают лесом?

— Так вот, я попросил товарища старшего прапорщика Михайлюка провентилировать вопрос на своем уровне, найти какие-то обходные пути и представляете, у него получилось! В связи с чем, ходатайствую о его награждении самой высокой из возможных наград, думаю он достоин не меньше, чем ордена «За службу Родине»! Ведь то, что он совершил не иначе как геройством назвать нельзя! Невозможно переоценить ту пользу, что он принес для батальона! Ведь вполне вероятно эти бронежилеты спасут многих наших бойцов от ранений, а то и их жизни!

— Это да… — даже несколько опешил от напора лейтенанта командир батальона. — Верно, я подам необходимые документы на награждение товарища старшего прапорщика…

— Благодарю, товарищ полковник!

Михайлюк стоял довольный как слон, аж покраснел, как красна девица на первом свидании.

Суматоха быстро улеглась, началась разгрузка.

— Сколько? — спросил Анатолий.

— Пятьсот штук. Там легкие, средние и тяжелые… Они бы все отдали, да должно же что-то остаться на месте после пожара.

— Ну да. Но нам все и не требуется. Отличная работа. Хотя… было бы неплохо еще эти сгоревшие титановые пластины после пожара бы забрать.

— Зачем? Я так понял они после температурного воздействия утратят свое свойство. Ведь закалка слетит.

— Думаешь?

— Ну да. Их же вроде как-то электричеством закаливают.

— Да? Не знал… А ты откуда в курсе? Хотя неважно. На всякий случай внеси в официальные документы четыреста экземпляров. Сотню тяжелых я сегодня ночью заберу.

— Зачем?