Приключения боярского сына Том 1 Битва под Конотопом
Шрифт:
– Ну, мы тебе, раб божий, не Сивки, – возразил Ржев галерному рабу. – И если тебе дано слово шляхтича, что долго здесь не просидим, то так оно и есть. Тебе небось незнакомо что оно есть слово шляхетское? Оно не в одной цене с холопским словом ходит.
Минка обиделся и отвернулся от новых знакомых.
Федор тем временем наклонился к Ржеву и зашептал ему на ухо:
– Для чего обидел человека, дворянин?
– Странно мне видеть тебя здесь, Федор.
– Как и мне тебя, Василий. Небось, уже и похоронил меня. Так?
– Не думал застать тебя среди
– А я к богу-то и не поспешаю, дворянин. Но как тебя такого красивого да умного на галеру занесло? Чай не место для дворянина.
– Судьба, Федор.
– Много я чего за последнее время про судьбу слышал, дворянин. Однако, бог не Тимошка, а видит немножко.
– Ты это про что, Федор? – не понял Мятелева Ржев.
– А про то, что бог шельму метит. А ты вот шельма и есть!
– Придержи язык, стрелец!
– А ты мне рта не затыкай. Скоро турецкий флот выйдет в море, и направиться к Казы-Кермену.
– Куда? – переспросил Мятелева Ржев. – К Казы-Кермену?
– К Казы-Кермену, – с уверенностью ответил Мятелев.
– Я иное слышал.
В этот момент на палубу гребцов вошел широкоплечий турок обнаженный по пояс с гибкой плетью в руке.
– Слушайте сюда, поганые ишаки! – громко произнес он. – Сейчас геллера выходит в море! И капудан-паша приказал показать все, на что мы способны! "Меч падишаха" должна первой прийти в обитель счастья Стамбул! Первой! И я именем Аллаха милостивого и милосердного, поклялся, выполнить его приказ! Так что всем кто будет плохо работать я сдеру шкуру с его поганой спины!
При словах Стамбул Мятелев с удивлением посмотрели на Ржева. Не ослышался ли он?
Нет. Турок ясно произнес слова обитель счастья Стамбул! Федор обернулся и внимательно посмотрел на турка с плетью:
– Почтенный эфенди! – закричал он, и все гребцы вздрогнули от подобной наглости нового раба. – Могу я попросить тебя подойти ко мне?
Турок вначале опешил, но затем подскочил к Мятелеву и дважды стеганул го плетью по плечам.
– Что такое?! – орал он. – Как ты посмел разинуть свой поганый рот?!
– Но это ошибка, эфенди. Тебе разве ничего не говорили о нас? Мы идем не в Стамбул, но в Казы-Кермен!
– А с каких это пор паршивая гяурская свинья решает куда идти кораблю светлого падишаха полумира? – турок брызгал слюной в лицо Федора. – Кто дал тебе право говорить со мной? Ты кто такой?
– Эфенди…
Турок более не стал слушать Федора и вместо этого принялся хлестать его плетью.
Удары сыпались как дождь и больно обжигали шею и руки. Плеть рвала кунтуш на спине и вгрызалась в кожу. Федор застонал и прикрыл лицо руками, чтобы уберечь его от плети. Турок поначалу хлестал куда попало а теперь намеревался попасть именно по голове.
Он бы пожалуй забил боярского сына до смерти, но шумом был привлечен палубный ага. Он спустился вниз и увидел как надсмотрщик избивает раба:
– Мустафа! Шатан тебя раздери! Что ты творишь? Гребцов и так не хватает, а ты хлещешь молодого и здорового гребца из свежей партии. Забьешь его до смерти купишь нового за
вои деньги.Ага отобрал у надсмотрщика плеть и швырнул её в дальний угол.
– Этот гяур посмел открыть свой поганый рот и…, – начал оправдываться надсмотрщик.
– Мустафа! Нам нужны гребцы! И они должны работать!
"Меч падишаха" в море Первый день плавания галеры "Меч падишаха" принес Федору и Василию одни неприятные ощущения. Никто их не щадил и работали они по полной программе вместе с другими рабами. И плети гуляли по их спинам и брань сыпалась на них на разных языках. Не было времени даже словом переброситься. Они работали молча до полудня.
У Федора нестерпимо болела спина и ныли руки и плечи. Ладони покрылись кровавыми волдырями. Тоже самое можно было сказать и о Ржеве.
– Эй, шляхтичи, – прошептал им Минка Иванов, – вы не надрывайтесь так, не то уже завтра вас выбросят за борт как ненужный балласт.
– У меня так тело ломит, что я уже готов помереть, – ответил Ржев.
Федор смолчал. Что тут скажешь.
– Вы работайте размеренно. Здесь конем нужно быть, а не человеком. Я повидал немало людей которых живыми выбрасывали за борт, на корм рыбам. Вы люди крепкие и можете многое выдержать. Так что делайте как я скажу…
До вечера они кое-как дотянули. Поступила команда втянуть весла внутрь. Затем был ужин, если это было можно так назвать, луковица и ячменная лепешка. А затем время для сна.
Жара спала и по палубам гребцов пополз отвратительный запах давно не мытых тел.
Федор поморщился и упал на скамью.
– Слышь, Федор, – прошептал ему Василий. – Не держи зла на меня…
– Какое зло после такой работы, Василий? Я едва жив… А еще уйти отсюда грозился. Думал, дурак, что все будет столь просто. А меня предупреждали, что все будет не просто.
– Предупреждал? Кто?
– Да, так один человек. Ты ведь не знаешь, как я выжил.
– Не знаю, а ты не знаешь, как я попал сюда за весло. Но одно нам сделать стоит.
– Что?
– Бежать отсюда пока нас не уморили.
– Бежать? Это хорошо бы. Но как? Ты забыл, что на нас цепи. Железа…
– Эй вы, – послышался голос Минки Иванова. – Видать не вышло по-вашему? Не три дня вам здеся плавать шляхтичи. Да и зовут тебя, паря, не пан Анжей, как я услышал. Так?
– Я Федор, если ты хочешь знать мое настоящее имя. Чего теперь скрывать.
– И верно нечего.
– И из каких же ты будешь людей, Федор?
– Стремянной стрелец. Из боярских детей.
– Сын боярский? Вона как. А то шляхтич, шляхтич. Ну а ты кто на самом деле? – спросил Ржева Минка.
– Я на деле Василий Ржев, дворянин, и своего имени не скрывал. Ты скажи, нам Минка, а бежать с этой каторги можно?
– Говорили, что были подобные случаи. Но не на нашей галере. Но это дело непростое и здесь нужен счастливый случай. А вот когда они придет этот случай?
Може через месяц, а може и через год. Во как. вы пока прекратите гутарить, а лучше спите. Вам нужно отдохнуть. А то завтра не выдюжите. Потом все обсудим.