Приключения Гаррета. том.2

К делу этому он подошел ответственно. В попытку он вложил все силы. Дважды.

Моя дверь изготовлена в расчете на то, чтобы сдержать взрослого тролля-самца. Этого увальня она выдержала, даже не скрипнув.

— Вот скотина, — произнес он после второй попытки. Голос доносился до меня чуть приглушенно. Он отшатнулся назад, поскользнулся, врезался в перила и, перевалившись через них, приземлился на спину, в глубокую лужу. Ему повезло. Холодная вода привела его в сознание прежде, чем он захлебнулся. Зато мокрые волосы сразу начали смерзаться сосульками.

Затащи его в дом, пока его не забрала Стража.

Ага. Значит, Старые Кости не совсем отключился.

— Это еще зачем?

Он может знать что-нибудь, представляющее интерес. Но рассудок его слишком отгорожен, чтобы его было легко читать, когда с ним будут разделываться стражники.

— А если он станет возражать.

Разве не за этим ты носишь с собой аргумент в виде компактного дубового предмета?

Что ж, не лишено логики.

Я всегда держу в доме некоторый запас таких аргументов, поскольку имею обыкновение терять их, забывать, в каком месте я их оставил, а иногда у меня их просто отбирают.

Полагаясь на помощь Старых Костей, я снял палицу с гвоздя у двери, отпер замок и спустился к типу с мускулатурой. Снова начинался чертовский холод. Право же, мне необходимо новое пальто. Надо сходить и купить, как только потеплеет немного. С другой стороны, если потеплеет, пальто будет уже и не нужно, так что какой смысл?

— Пошли-ка, здоровяк. Кое-кто хотел бы с тобой побеседовать.

Здоровяк с усилием, но поднялся на ноги. Морщась от боли в плече, он схватился за перила, чтобы не упасть. Ситуации, в которой оказался, он явно не осознавал.

Покойник большой мастак на такие штуки.

Мы со Здоровяком поднялись уже на крыльцо, когда за спиной послышался голос Дина.

— Батюшки, что это у вас?

— Ты вернулся наконец?

— Вернулся. Что это?

— Тут у нас кое-какие новшества. Как прошел выходной?

— Исключительно неприятно. В общении с родственниками, которых терпеть не могу. Но могло быть и хуже. У этого джентльмена внешность профессионального громилы. Зачем вы тащите его из сточной канавы?

— Он свалился в нее, отлетев от нашей входной двери.

— А-а, из этих. — В голосе у Дина не слышалось особого возбуждения. Видите ли, случаются дни, когда подобные типы на нас градом сыплются.

— Из этих. Но не без изюминки: Самому не удается прочесть его без труда.

Должно быть, Дин по дороге хлебнул какого-нибудь зелья для сообразительности: вывод он сделал прежде, чем до него дозрел я.

— Значит, он пес на побегушках у кого-то с Холма?

— Экий ты вернулся бойкий.

— Хитрозадых никто не любит, — вздохнул Дин, придерживая дверь для нас с несостоявшимся взломщиком. Интересно, засекли ли это происшествие соглядатаи директора Релвея?

С громилы еще продолжало капать, когда мы усадили его в комнате Покойника. Я не стал снимать с него верхнюю одежду — пусть оттаивает.

Завтра мне нужно будет, чтобы ты нашел мистера Тарпа. Мне не надо было отпускать его сегодня.

— Проще сказать, чем сделать.

Дин вышел на кухню за тряпкой.

Ты же профессионал по этой части. Искать людей — твое основное занятие. Вот ехидина старая. Дефицит у тебя амбиций начинает беспокоить меня, Гаррет.

Уж кто бы говорил…

Со стороны кухни послышался полный ярости вопль Дина.

— Что там у него?

Вы с Паленой за собой убирали?

Только не я. Я занимался исключительно открыванием — закрыванием дверей и нанайской борьбой с подростками.

— Что она такого натворила? — Не все же мне быть во всем виноватым.

Ты можешь сосредоточиться на чем-то более серьезном?

— Ты не настолько привлекателен. И этот громила тоже.

Но разум у него прекрасен. Стоит только пробиться через непривлекательную оболочку…

Я решил было, что он нарочно несет чепуху. Однако, похоже, он не шутил.

Именно так. Этот Барат Альгарда весь состоит из контрастов.

— Он здоров. И уродлив. Не вижу контраста. — Если бы он лаял, как собака, и кусался, как собака, я говорил бы ему «Фу!». Даже если бы он при этом играл на скрипке.

Я в жизни еще не видел, чтобы в одном теле так уживалось два человека.

Что ж, в этом, возможно, что-то и есть. Все мы в той или иной степени двулики, а Старые Кости заглянул под множество масок. Тем не менее он развлекался, заставляя меня выклянчивать подробности.

— А немного поконкретнее нельзя?

Его и без того чрезмерное эго раздулось, как жаба в брачный сезон.

Барат Альгарда, выражаясь на твоем жаргоне, зациклен на одном предмете. Не намеренно, а в силу обстоятельств. Обстоятельства порой заставляют нас делать такой выбор, от которого мы в иной ситуации отвернулись бы.

Что-то во всем этом таилось, только что…

Он служит Бегущей По Ветру, Потоку Яростного Света.

— Это что-то новенькое.

С целью поддержания вселенского равновесия сообщу, что и она о тебе ничего не слышала. И, что еще печальнее, обо мне тоже. Пока. Все еще, возможно, изменится.

Мне снова показалось, что ему немного не по себе, хотя тон его не менялся.

Бегущая По Ветру недавно стала такой. И молода для своего положения. К тому же такие, как она, редкость на Холме. И еще: он ее отец.

— Опаньки! Погоди-ка секундочку, Весельчак.

Ты впервые понял все верно. Это необычная семья. Он не злобный человек. И не дурак. Он любит своих детей. И он готов на все, чтобы не дать их в обиду.

— Даже ломиться в мою дверь почти заполночь? Чтобы защитить их от того, кто о них и слыхом не слыхивал?