Приключения Китайца
Шрифт:
2. Встреча
Сынок мой родился в воскресенье, 16 июля 1989 года. При рождении сместились шейные позвонки. Как будто знал свою судьбу и сломал себе шейку. Может, и так, но теперь я знаю, что такие травмы возникают, когда мать ребёнка не получает поддержки от своего мужа. Как только мой сын появился на свет, акушерка и врач тут же перерезали пуповину, соединяющую нас, и вместо того чтобы дать нам прижаться друг к другу, стали разглядывать моего мальчика. Самый важный момент при родах, который влияет на уверенность в себе ребёнка, а значит, и на его счастье, был похоронен медиками в силу невежества. На то время и этого я не знала. Этому не учат нигде, к сожалению, как и многим другим законам природы. Знания массово утеряны, вот только ответственности за их нарушения не избежать. Так медики прервали последнюю нить надежды на получение уверенности моим сыном в том, что он любим и его ждали. Акушерка не давала мне моего ребёнка, просто подержала с минутку
Наконец мне дали подержать моего сына. Так мы впервые встретились и обнялись, вернее я его обняла. Никогда ещё на белом свете мне не доводилось видеть такого красивого ребёнка. Да разве бывают дети красивее собственных? Чертами маленького личика мой сынок был похож на моего отца, только с голубыми глазами. Сынишка в моих объятиях сразу успокоился и мои слёзы счастья хоть немного уменьшили эту лавину эмоций, которая таинственным образом вдруг возникла, и выразить это состояние никак по-другому было невозможно. Сейчас только и поняла, что ребёнок при рождении вбирает в себя все стрессы матери и отца и освобождает этим души родителей от тяжести груза ошибок. Родители счастливы, но не понимают, что образ мысли надо менять, и продолжают дальше совершать с облегчённой душой те самые ошибки и ещё новые. Только теперь этот груз понесёт их малыш, который по доброй воле и большой любви пришёл помочь своим родителям исправить их искривлённые понятия бытия и счастья. Но родители по незнанию упорствуют в своём невежестве, не обращают внимания на болезни ребёнка, считая, что это дело врачей. При этом будут всю жизнь следить за ребёнком, чтобы он правильно нёс всю эту кучу изуродованного мышления, подкладывая всё новые поленца ошибок вплоть до совершеннолетия ребёнка. И ребёнок несёт весь этот груз и от великой тяжести начинает совершать ещё и свои ошибки. И ком этот растёт в каждом роду, передавая эстафету наследникам. И тяжелеет, пока не раздавит последнего, самого сильного духом представителя рода, который взял на себя смелость разорвать этот круг порока, пускай даже ценой собственной жизни, как сделал это Иисус для всего человечества. В нашем роду таким последним и был мой сын.
Всё таинство встречи происходило в присутствии надсмотрщиков-врачей, не давших нам и получаса побыть вместе. Они торопились, поскорее забрали моего притихшего младенца, определив его в комнату с другими новорождёнными.
Итак, с самого момента рождения моего сыночка нас постоянно разлучали. Сейчас на Украине роженицам отдают детей сразу после рождения, и даже приветствуется присутствие мужей. Новорождённый Володенька и я были лишены этого счастья. Из-за несоответствия резуса крови мне не разрешали его кормить. Мои аргументы опирались на опыт семьи Никитиных, где на собственном опыте семья утверждала, что младенца сразу надо прикладывать к груди и не разлучать с матерью во имя блага самого ребёнка. Медперсонал убеждённо отстаивал свое заблуждение о вреде кормления моего сына моим же грудным молоком, и у моего сыночка началась послеродовая желтушка. Его красивое маленькое личико было крепко-желтоватого оттенка, и медсестра, когда привозила столик с младенцами в нашу палату, спрашивала:
– А чей это лимончик?
«Лимончик» был мой и обычно спал уже накормленный. Я любовалась им короткое время, придумывая ему имя. Ему подходили многие имена, но досталось, по настоянию мужа, в честь покойного отца, именно Владимир. Затем малышей забирали, складывали запеленатых, как поленца, на передвижной столик и увозили в отдельную палату. Так несколько раз в день. И наступала ночь, которую надо было просуществовать до новой встречи. Надо добавить, когда я его не видела, текли слёзы и сон не шёл ко мне. В одну из ночей, пробравшись в палату, где находились младенцы, я разоблачила этот тёмный порядок ухода за новорождёнными, обнаружив, что кормят их кипячёным молоком, сцеженным ото всех кормящих, не зависимо от резуса. Тем самым прекратила хотя бы эту пытку нашего разъединения. Ребёнка стали приносить на короткое время кормления. В эти отрезки времени мы и были счастливы.
3. Соседка
Томительно долгими показались девять дней в роддоме, и наконец я принесла своего любимого мальчика домой вместе со всеми его и моими родовыми стрессами, а также с глазами другого цвета, которые удивительным образом день за днём темнели и из голубых превратились в карие.
Дома его ждала собственная кроватка и моя забытая бывшая подружка – одноклассница, с которой нас давно ничего не связывало. Но связало то обстоятельство, что наши мужья – бывшие одноклассники, да и к тому же теперь мы стали соседками по дому. И пока я находилась в роддоме, мой муж тщательно отмечал рождение сына во всевозможных
компаниях и, надо полагать, находясь в очередной компании своего одноклассника, пользуясь своей харизмой, был окружен заботой и не отказался от предложенной помощи для встречи жены и сына из роддома. О том, что малыша до зарастания родничка вообще нельзя показывать посторонним, даже не посторонним проблемным, особенно злым и сердитым, знаний у меня и мужа не было. И мы понятия не имели о том, что после родов к незащищённому полю малыша, да и к моему, согласно законам природы, могут притянуться стрессы этих людей. И эти чужие стрессы душевных травм тоже будет нести мой сынок, как и стресс нашего с мужем легкомыслия. И незнание этих законов никак не отменяет их существование. А взаимоотношения моей соседки-одноклассницы с её мужем оставляли желать лучшего.То, что у Володеньки сломана шейка, обнаружится позже, в четыре месяца, а пока мы ходим на обязательные массажи, во время которых мой маленький мальчик кричит и плачет от боли. Невропатолог фиксирует парез ручек, а через месяц упорных массажей фиксирует и парез ножек. Для непосвящённых в медицинскую терминологию: синоним слова парез – паралич. И вот смотрят на меня его живые прекрасные глазки, полные слёз от болезненного, ненужного массажа, а его маленькое тельце продолжает мякнуть в бездвижии. О том, что плач ребёнка – это его крик о помощи, тихо нашёптывает мое сердце, но намного порядков тише, чем голос ума, который от страха перестал думать сам, а подпевает авторитетам врачей, и массажи продолжаются.
Подруга моей матери – заведующая педиатрическим отделением нашей поликлиники. Она бывшая наша соседка. Влияние её престижа на мою мать, а значит, и на нашу семью, неоспоримо. Моя родная сестра, страдающая левосторонним парезом, находилась под её опекой и лечилась у «лучшего» невропатолога до момента своего замужества, после которого уехала с мужем в Сибирь, тем самым прекратив безрезультатное лечение. Возможно, рассказ нашей бывшей соседки о парезе моей сестры этому невропатологу и непререкаемый статус её как специалиста – заведующей – повлиял на установление диагноза моему сыну, но, так или иначе, мы не ходим к участковому врачу, а обслуживаемся по рекомендации соседки у этого лучшего врача-невропатолога с диагнозом «парез». И только на четвёртом месяце жизни Ангелы-Хранители сына или мои привели нас к обычному участковому невропатологу за очередной справкой, требуемой на работе для выплаты пособия.
У нашего участкового невропатолога была такая запоминающаяся фамилия Садома. Мне всего только и нужна была подпись, а выстаивать очередь, чтобы подтвердить ещё раз этот жестокий диагноз, терпения не хватало. Возмущаюсь, пытаюсь просто проникнуть в кабинет с обходным листом. Но врач Садома неумолим и на все мои атаки по-военному громко произнес в открытые двери, да так, чтобы все слышали:
– Не поставлю подписи, пока не осмотрю вашего ребёнка. Станьте в очередь.
Тем самым уняв панику в рядах, ожидающих приема. И мне пришлось терпеть под дверями своё недовольство, под неодобрительными взглядами образцовых мамаш.
Доктор Садома тщательно и терпеливо осмотрел моего мальчика с молоточком. Стукал где положено, ловил взгляд ребёнка на молоточек и водил им вправо и влево, вверх и вниз, после чего отправил в Охматдет [1] , с подозрением на смещение позвонков. С этого дня инвалидность моего сынишки начала растворятся, спасибо вредному доктору.
По его направлению мы попали к другому доктору – Алле Владимировне Гехтман, которая с порога спросила:
– Стимулирующие роды?
1
ОХМАТДЕТ – аббревиатура расшифровывается как «охрана материнства и детства». На Украине так называется многофункциональное диагностико-лечебное заведение для специализированной высококвалифицированной помощи детскому населению. – Прим. автора.
И рассказала, что смещение позвонков часто возникает при стимулирующих родах. В основном, врачу некогда ждать, смена заканчивается, тут и применяются препараты, вызывающие сокращение матки. А ребёнок ещё не готов. И ещё она рассказала, что уже одиннадцать лет занимается этой проблемой, а у нее даже нет собственного кабинета, приходится арендовать. Зато есть нескончаемый поток с этой родовой травмой, возникшей при стимулирующих препаратах. Возмущалась, сколько ещё несчастных не знают об этой травме из-за того, что большинство врачей попросту не умеют читать рентгеновский снимок и назначают массажи там, где необходимо вправление позвонков, как случилось и с нами.
Шейку вправили, и месяца за три мой сынок наверстал все показатели нормального физического развития ребёнка его возраста. Доктор Садома был очень удивлён результатами, когда на последнем осмотре с молоточком Володя схватил этот самый молоточек, мелькающий у него перед глазами, и пытался отобрать. К этой истории стоит добавить, что сестра моя после этого случая попала к Алле Владимировне, и оказалось, что инвалидом можно было и не быть, если бы до трёхлетнего возраста были вправлены шейные позвонки.