Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)

– Уезжай немедля, – говорил он. – Он одурманен и спит, но я не знаю, когда он может проснуться.

– Мне странно слышать такие трусливые слова от самого Тараска, – глубоким голосом проговорил его собеседник.

Король нахмурился.

– Я не боюсь простых смертных, как тебе прекрасно известно. Но глядя на то, как рушатся утесы при Валькии, я впервые понял, что воскрешенный нами дьявол – отнюдь не мелкий шарлатан. Я боюсь его силы, потому что не знаю ее границ. Зато мне известно, что она каким-то образом связана с этой проклятой штукой, которую я у него украл. Она вернула его к жизни; значит, в ней должен быть сокрыт источник его могущества. Он хорошо ее спрятал; но, повинуясь моему приказу, раб проследил за ним и увидел, как чародей кладет ее в золотую шкатулку, а потом подсмотрел, куда он положил и ее саму. Но я все равно не рискнул бы похитить ее, если бы Ксалтотан не был одурманен лотосом. Я уверен, что именно в ней сокрыта тайна его силы. С ее помощью Ораст вернул его к жизни. И с ее же помощью он поработит всех нас, если мы не будем осторожны. Так что возьми ее и брось в море, как я приказал тебе. И отплыви подальше, чтобы ни шторм, ни прилив не смогли вынести ее обратно на берег. Тебе хорошо заплатили за это.

– Да, – проворчал разбойник. – И я перед тобой в таком долгу, король, который не оплатить золотом; я благодарен тебе. Даже у воров есть своя честь, и они умеют быть благодарными.

– Сколь бы велик ни был твой долг передо мной, – ответил Тараск, – ты выплатишь его, когда бросишь эту штуку в море.

– Я поеду в Зингару и сяду на корабль в Кордаве [19] , – пообещал его собеседник. – В Аргосе я не рискну показаться из-за того давнего убийства…

– Мне все равно, лишь бы дело было сделано. Вот, держи; лошадь ждет тебя во дворе. Езжай же, и побыстрее!

19

Кордава – столица и главный порт Зингары.

Какая-то вещь перешла из рук в руки, похожая на живой огонь. Конан лишь мельком успел разглядеть ее, и тут разбойник надвинул на глаза мягкую широкополую шляпу, плотнее запахнулся в накидку и поспешно вышел из комнаты. Не успела дверь закрыться за ним, как Конан ринулся из своего укрытия, обуреваемый жаждой мести. Он и так сдерживался слишком долго. При виде врага, находившегося так близко, кровь закипела у него в жилах, а ярость вскружила ему голову, заставив забыть об осторожности. Тараск поворачивался к внутренней двери, когда Конан отдернул занавески и одним прыжком влетел в комнату. Тараск резко развернулся, но, прежде чем он успел узнать нападавшего, Конан вонзил в него кинжал.

Впрочем, уже в следующий миг он понял, что удар оказался не смертельным. Нога его запуталась в складках гобелена, он споткнулся, и кинжал попал Тараску в плечо и скользнул по ребрам. Король Немедии пронзительно вскрикнул.

Удар отбросил его на столик, тот перевернулся, свеча упала и погасла. Конан тоже не устоял на ногах, они повалились на пол, и гобелен накрыл обоих. Конан вслепую яростно размахивал кинжалом, а Тараск пронзительно кричал, охваченный ужасом. Страх придал ему нечеловеческих сил, он сумел освободиться и бросился наутек, крича:

– На помощь! Стража! Аридей! Ораст! Ораст!

Конан поднялся на ноги, сердито отшвырнул разорванный гобелен и отпихнул опрокинутый столик. Его охватила горечь разочарования. Он заблудился и не знал, куда бежать. Вопли Тараска все еще звучали вдали, и в ответ уже послышались яростные крики. Немедиец улизнул от него в темноте, и Конан не представлял, в какой стороне искать его. Поспешная месть не удалась, и теперь оставалось только спасать свою жизнь.

Злобно ругаясь, киммериец пробежал обратно по проходу в альков и выглянул в освещенный коридор, где в это самое мгновение появилась запыхавшаяся Зенобия. В глазах девушки стыл ужас.

– Боги, что здесь произошло? – вскричала она. – Весь дворец взбудоражен! Клянусь, что не предавала вас…

– Это я разворошил осиное гнездо, – проворчал он. – Попытался вернуть должок. Как бы теперь побыстрее выбраться отсюда?

Она схватила его за запястье и побежала по коридору. Но, прежде чем они достигли массивной двери в его конце, из-за нее послышались приглушенные крики и дверь затряслась от могучих ударов, обрушившихся на нее изнутри. Зенобия всплеснула руками и заплакала.

– Мы отрезаны! Я заперла дверь на обратном пути. Но они скоро выломают ее. А попасть к боковому выходу можно только через нее.

Конан быстро обернулся. Из другого конца коридора донеслись крики и лязг оружия – они оказались в западне.

– Быстрее! В эту дверь! – отчаянно вскричала девушка, метнулась к противоположной стене и распахнула дверь в комнату.

Конан последовал за ней и задвинул за собой золотой засов. Они оказались в изысканно обставленной спальне, в которой не было никого, кроме них, и она увлекла его к забранному позолоченной решеткой окну; под ним росли деревья и кустарник.

– Вы – сильный, – выдохнула девушка. – Если сумеете выломать эти прутья, у вас появится шанс на спасение. В саду полно стражи, но кусты очень густые, и вас могут не заметить. Южная стена является одновременно и внешней стеной города, и вам останется только перелезть через нее. Лошадь привязана в чаще неподалеку от дороги, в нескольких сотнях шагов к югу от фонтана Траллоса. Знаете, где это?

– Да. Но как же ты? Я намеревался взять тебя с собой.

Ее личико осветилось радостью.

– Тогда моя чаша счастья полна до краев! Но я не хочу мешать вашему бегству. Я стану для вас обузой, и вас схватят. Не бойтесь за меня. Они ни за что не догадаются, что я помогла вам по доброй воле. Бегите! Ваши слова будут согревать меня весь остаток жизни.

Он подхватил ее на руки, прижал к себе и принялся осыпать яростными поцелуями ее глаза, щеки, шею и губы, пока она не обмякла в его объятиях; неукротимый и сильный, он даже любовью занимался свирепо и бурно.

– Мне пора идти, – пробормотал он. – Но, клянусь Кромом, я еще вернусь за тобой!

Он ухватился за золотые прутья и одним могучим рывком выдрал их из гнезд; затем перебросил ногу через подоконник и принялся быстро спускаться, цепляясь за украшения на стене. Едва коснувшись земли, он бросился бежать и растаял в зарослях кустов роз и раскидистых деревьев. Оглянувшись на бегу, он увидел, что Зенобия перегнулась через подоконник, протягивая к нему руки в немом прощании.

Со всех сторон ко дворцу бежали стражники, лязгая оружием, – все как на подбор высокие мужчины, в полированных кирасах и бронзовых шлемах с гребнями. Свет звезд высекал искры из их сверкающих доспехов, а звуки их шагов намного опережали каждого из них. Конану, выросшему в диких горах, казалось, что они ломятся сквозь растительность, как стадо коров. Кое-кто пробежал в нескольких шагах от него, когда он затаился, лежа в кустах, не заметив его присутствия. Стремясь как можно скорее оказаться подле дворца, они не обращали внимания на все остальное. Когда же стражники, топоча, как слоны, с криками промчались мимо, он вскочил и заскользил по саду, производя не больше шума, чем вышедшая на охоту пантера.

Он быстро добежал до южной стены и взлетел по ступенькам, ведущим к парапету. Стена была построена с таким расчетом, чтобы преграждать путь внутрь, а не наружу. Присев у амбразуры, Конан оглянулся на огромный дворец, мрачная громада которого высилась среди кипарисов позади него. Изо всех окон лился яркий свет, и он видел черные фигурки, которые метались взад и вперед, словно марионетки, подвешенные на невидимых ниточках. Киммериец оскалился, яростно погрозил кулаком на прощание и перебрался через наружный край парапета.