Приключения парижанина в Океании (иллюстрации)

Лишившись возможности дышать, пьяный широко открыл рот, в который лендлорд проворно влил таинственное лекарство. Действие было моментальное. Пьяный вскочил на ноги, точно под влиянием электрического тока, потянулся, громко чихнул и тупо посмотрел перед собой, вытаращив глаза.

— Мой бог! — проворчат он. — Что это я проглотил? Э, черт возьми, где это я?

— Тише, болтун, — грубо остановил его американец. — Ну, скорее, лендлорд, принимайся за другого. Нужно спешить. Не жалей лишней капли: у этих скотов желудки здоровые, все переварят. Что это у тебя за снадобье? Нашатырный спирт?

— Правильно. Да я и сам знаю, что им ничего не сделается. Протрезвлять пьяниц для меня дело знакомое. Столько раз приходилось…

Снадобье подействовало очень быстро. Протрезвевшие свэгмены с изумлением увидали перед собой странную сиену, освещенную двумя факелами. Их мозг, утомленный трехсуточным пьянством, отказывался работать; они никак не могли сообразить, что вокруг происходит.

Пользуясь замешательством свэгменов, американец взял в руки факел и, превозмогая ужасную боль в ране, встал перед ними, устремив на них неприятный взгляд, сверкавший стальным, холодным блеском.

— Ребята, — сказал он своим обычным хриплым голосом, — вы мне нужны очень ненадолго, и вам хорошо заплатят. У вас, я знаю, не осталось ни гроша. Вы все пропили. Поработайте на меня несколько часов здесь, в копях, и больше мне ничего от вас не нужно. Согласны?

В ответ послышался ворчливый ропот. Свэгмены не привыкли, чтобы ими так бесцеремонно распоряжались. Они начали возмущаться.

— Молчать! — прикрикнул на них янки грозно. — Слушай, лендлорд: первому, кто откроет пасть, всади туда пулю.

— Очень хорошо!

— Слушайте все! Кто согласится сделать то, что я прикажу, получит пригоршню золотого песку, а кто откажется, будет немедленно застрелен.

При словах «пригоршню золота» по рядам авантюристов пронесся глухой говор.

— Слышишь, Дик? Ведь на это можно будет погулять две недели… Пригоршня золота! Месяц благополучия! Что скажешь на это. Дик?

— О! Мы тогда искупаемся в водке! — вскричал ирландец Оуэн, едва ли не самый горький пьяница из всех.

— А нам сразу же заплатят? — спросил один из них.

— Как только закончите работу, — отвечал американец. — Ни минуты не задержу.

— И нас проводят назад в дом лендлорда?

— Да.

— Что нам нужно делать? Говорите.

— Прежде всего вы должны подняться в этой корзине наверх и взять инструменты, которые я вам дам. Остальное уладится само собой.

— Но где мы теперь, джентльмены? Куда вы нас завели?

— Вы в руднике под озером Тиррелл, ребята.

— Где спрятан клад разбойников золотых приисков?

— Этого я не знаю, но то, что вы останетесь здесь навсегда, если будете очень любопытны, это мне известно точно.

— Ну и язык же у вас, джентльмен! Бритва да и только! Дайте-ка нам лучше ваши инструменты и ведите куда следует. Мы готовы. Уж очень плата заманчивая.

— С Богом!

На перекрестке оказалась точно такая же корзина, как та, в которой лендлорд и американец спустили свэгменов из гостиницы в рудник. Авантюристы уселись в нее и быстро поднялись наверх.

Подземная машина не дошла до самого верха шахты, а остановилась на половине пути перед входом в широкую галерею, из которой доносился громкий гул падающей воды.

Свэгмены под руководством американца и лендлорда углубились в эту галерею и пошли гуськом один за другим вдоль клокотавшего подземного потока. Вдруг галерея резко повернула, и свэгмены остолбенели от изумления: перед ними открылся широкий просвет, сквозь который виднелись синие воды озера, на зеркальной поверхности которого отражались плывшие по небу белые клочковатые облака. Сердитый янки окликнул зазевавшихся авантюристов:

— Ну, чего встали? Вот вам лопаты, заступы, щипцы, топоры. Беритесь за работу. Надо как можно скорее заделать это отверстие, чтобы сделать невозможной всякую попытку проникнуть сюда через него. Не нужно оставлять ни малейшей дырки даже для стока воды из ручья.

— Но ведь так мы утонем! — возразил плаксивым голосом Оуэн.

— Болван! — вскричал янки. — Что же, я меньше тебя дорожу своей шкурой? Я ведь остаюсь здесь смотреть за работой. Отведенный ручей заполнит те шахты, из которых мы ушли.

— А как же мы вернемся наверх?..

— А корзина зачем?

— Но…

Ирландец запнулся и повалился на землю: янки со всего маху ударил его кулаком по лицу.

— Пулю бы тебе следовало пустить в башку, негодяй, если бы у меня руки были здоровы. Ты должен радоваться, что нашел работу, а не привередничать… Эй, вы, там! За дело! Поворачивайтесь!

Странная работа была исполнена очень быстро благодаря многочисленности рабочих и распорядительности грозного надсмотрщика. Корытообразное русло потока наполнилось камнями, а затем выросла высокая стена, зацементированная мягкой, непромокаемой и чрезвычайно прочной глиной, которой всегда очень много на австралийских золотых приисках.

— Надо как можно скорее заделать это отверстие, чтобы сделать невозможной всякую попытку проникнуть сюда через него.

Вода поднялась на шестьдесят сантиметров, потекла по природному уклону галереи и полилась в шахты. Для большей прочности к стене подкатили несколько огромных камней, которые увеличили ее устойчивость едва ли не вдвое.

Американец во время работы не сказал ни слова и, только когда она была окончена, прищелкнул от удовольствия языком. Одно это указывало, что он был очень доволен, потому что сердитый янки не любил проявлять свои чувства.

— Дело, ребята, наполовину сделано, — обратился он к своим подневольным работникам. — Теперь ступайте за мной, захватите инструменты и сделайте еще одно дельце вроде этого.

Работники не пикнули в ответ и безропотно повиновались, несмотря на то что пот лил с них градом, руки были покрыты кровавыми мозолями, и спины ломило от напряженного труда. А подкрепиться и освежиться здесь они могли только студеной ключевой водицей.

Задымились новые факелы, зажженные вместо догоревших, и рабочие под предводительством мистера Холлидея пошли назад, но не прежней дорогой, а в обход, что позволило миновать шахты, на дно которых с шумом и гулом лилась отведенная вода.