Прикосновение Макса

Из нее вырвался мягкий беззвучный крик и девушка перестала сдерживать свои чувства.

Она позволила мчащейся волне унести ее, дикий экстаз наполнил каждую частичку ее кожи. Ее тело дрожало, напрягся каждый мускул. Это, казалось, продлится вечность. Томное дыхание, горящая вечность и не котролирумые чувства обрушались на нее невероятным потоком удовольствия, самым сильным, что когда — либо она чувствовала.

Все ее тело охватил пульсирующий экстаз, удивленный и ликующий крик освобождения потерялся во рту Макса. В последствии, ошеломленная Дайна могла только дрожа ощущать биение своего сердца и свое дыхание, слабо пульсирующее в ней.

На не знала… даже не подозревала, что все будет похоже на это. Настолько невероятное чувство. Настолько подавляющее.

Она почувствовала на кровати рядом с собой движение и повернула голову, чтобы посмотреть, как Макс стремительно освождается от остатков одежды.

В искусственном свете ламп его сильное тело было великолепно. Девушка не предполагала, что он может быть на столько красив и его вид снова пробудет в ней ошеломляющие чувства. Ее эмоциональная разрядка принесла своего рода спокойствие, которое она поняла, так недоставало в ней. Ее цветок сексуальности стал расцветать. С лепестками, теперь уже распустившимися, богатыми различными оттенками и цветами желания и замечательными новыми знаниями удовлетворения.

Он был красив и она хотела его.

Его потребность в ней была всецело очевидна в огромном отростке его мужественности. И Дайна, возможно, чувствовала страх, если бы узы доверия были бы сомнительны.

Но узы были сильные и крепкие. И то, что она видела, когда смотрела на него, приносило ей только удивление и неистовое желание.

Абсолютная власть размеров мускулов, чистого мужества и явной силы страсти, горящей нежности в глазах, усиливала силу голода.

Если девушка и чувствовала нервозность, то только от одной мысли: способна ли она подарить такой же экстаз, как и он ей.

Макс лег рядом с ней на кровать, его тело дышало лихорадочной потребностью в ней, что зажигало ее собственную тлеющую страсть.

Его рот со страстью проник к ее телу, руки блуждали и поглаживали горячую плоть и Дайна почувствовала снова в себе ту сладостную, невыносимую напряженность.

В то время, как тело дико и беспомощно отвечало на все его прикосновения, ее дрожащие пальцы ласкали его грудь и плечи, его спину, пытаясь прикоснуться и слиться с ним воедино.

— Я хочу нравится тебе, — затаив дыхание, мягко выдохнула она. И это утверждение у Макса почти сломало изодранные остатки самоконтроля.

Понравится ему?

Господи Боже! Да он просто сейчас сойдет с ума от желания! Макс даже и не смел надеется, что она будет в состоянии ответить так на его страсть и очевидным было и то, когда она сопротивлялась — ее удовольствие было чрезмерным. И даже при том, что отсрочка собственного желания было невыносимо мучительной, лаская ее шелковистую плоть, дало ему еще большее удовольствие, чем он когда — либо знал, поднимая его желание все выше и выше.

— Ты, — выдохнул в ее горло, чувствуя хриплый шепот собственных слов, — Ты великолепна.

Невероятная волна любви и нежности пронеслась в нем. Эмоции, настолько всепоглощающие, что ему захотелось слиться с ней клетками, соединится с ней настолько крепко, чтобы никогда они не смогли отделиться друг от друга ни в этой жизни, ни в какой другой.

Он чувствовал, что действительно сходит с ума, хоть и так он был уже у края, в то время, как девушка неторопливо трогала его мягкими руками, посылая дрожь по всему телу

Издав стон и пытаясь из последних сил контролировать себя, он раздвинул ее ноги и навис над ней. Даже в его критическом состоянии, он вглядывался в ее лицо, пытаясь обнаружить малейшие признаки страха или паники. Она смотрела на него красивыми ошеломленными глазами и настолько темными, будто сама ночь, а когда ее руки заскользили вокруг его шеи, он понял, что не будет никакого страха.

Но все же он изо всех сил контролировал свое натянутое тело и действовал очень осторожно, не позволяя своему дикому желанию взять вверх.

Ее дыхание перехватило и на мгновение она, казалось, напряглась, но это была не паники, а все лишь удивление.

Ее тело впустило его с радостью, когда он вложил свое оружие в ее в гладкие и шелковистые ножны, извлекая из девушки протяжный стон удовольствия.

Так невероятно близко, так невероятно сладко!

Дайна могла чувствовать, как он глубоко вошел в нее, пульсируя и проникая в нее все дальше и глубже, заставляя раскрываться, чтобы принять его вторжение. Ощущая давление и полноту внутри, у нее на мгновение перехватило дыхание от понимания полного слияния их тел. Он был в ней и не двигался, давая ей возможность привыкнуть к нему.

И хотя часть нее знало на сколько беззащитной женщиной была, она ощущала, что владеем им и это вселяло в нее глубокое чувство удовлетворения.

Удовлетворения от слияния, но оно не было полным и ее тело знало это. Ощущая это желание, она требовала больше.

Девушка приподняла бедра выше, ощущая, как его горячая и пульсирующая плоть полностью и до основания входит в нее.

— Макс, — прошептала она хрипло, обвивая руками его шею и ногами обхватывая его тело, — Макс, пожалуйста…

Его рот накрыл ее, и внимая ее просьбе, он стал двигаться.

Давая девушке время привыкнуть к нему, он двигался медленно и осторожно. Он не мог потерять контроль: она бы испугалась этого.

Тело Дайны поймало ритм любовных ласк и гибкие движения ее бедер были тем соблазнением, которому он не мог сопротивляться. Так долго сдерживаемое напряжение стало невыносимой потребностью и впервые в его жизни он чувствовал внутри себя дикое желание, древние, слепые инстинкты и крепкую связь, которая заставляла мужчин соединятся с выбранной им женщиной.

Это был танец, сражение, взаимное владение, настолько взаимодополняемое, что кульминация была невероятным, всепоглощающим душу экстазом.

В течении долго времени Дайна чувствовала себя почти разъединенной от своего тела. Ее рассудок плавал среди удивления и страха, заполняющий ее сознание. Никто не говорил ей, что это могло быть так. Она знала, что никогда еще не была ближе к другому человеку. И даже если этот опыт будет единственным в ее жизни, она все — равно будет благодарна за предоставленное счастье.

Постепенно, она стала приходить в себя. Ее тело пресыщенное восторженным экстазом, все еще чувствовало пульсацию и дрожь глубоко в ней, в заключительной, нежной дрожи удовольствия. И даже приятная тяжесть его тела, вдавливающая ее в кровать, была удивительно удобна и приносила радость. Он был все еще с ней, и ее тело не хотело покидать его даже на мгновенье. Девушка пробормотала слабый протест, когда Макс приподнялся на локтях и ее руки обвились вокруг его шеи, ее губы приоткрылись, когда он нежно их поцеловал.