Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге

— Я знаю, — обнимаю её в ответ. — И я его тоже.

Женщина отстраняется и касается пальцами уголков глаз, убирая выступившие слёзы.

— Кит, Лила, — вновь раздаётся низкий голос. — Решение быть вместе, которое вы принимаете…

Световой блик, отразившийся от пола, заставляет его прерваться, а нас поднять головы. Я с удивлением вижу, как вспыхивает сверхновой и медленно гаснет, превращаясь в тёмный провал, один из кораблей цессян. От неожиданности мы с Китом переглядываемся, и тут же аналогично взрывается ещё один корабль. И ещё.

— Что происходит? — одними губами спрашиваю, чтобы не мешать обряду. То, что ни одна защитная установка на Зогге не может достать до орбиты, это я знаю точно.

— Не знаю, — хранитель хмурится, по всей видимости, тоже не понимая причин, по которым гибнет флот цессян.

Родители Кита так же обмениваются недоумевающими взглядами, но церемонию продолжают.

— … мы одобряем, — заканчивает мужчина под новую серию вспышек, словно кто-то решил, что наш праздник должен быть украшен именно этим фееричным зрелищем.

Уже не обращая внимания на световое шоу, родители снимают с рук Кита ленты. Он забирает ту, что теперь держит его отец, и поворачивается ко мне. Аккуратно завязывает на моём плече и оплетает ею руку, спускаясь к запястью. Ну а поскольку женщина протягивает мне вторую ленту, то и я проделываю аналогичную процедуру с рукой своего хранителя.

Зачем снимать, а потом надевать снова, я не очень-то понимаю, но обряд есть обряд. Какой смысл спорить и выяснять значение того, что в нём происходит?

— Эти ленты — знак семьи, — Кит, склонившись ко мне, тихо поясняет, в то время как счастливо улыбающаяся пожилая пара неторопливо перемещается к выходу. — Родители надевают их каждому сыну в день совершеннолетия. Тем самым показывают, что как бы ни сложилась его судьба, станет он хранителем или останется один, семья всегда будет с ним. Сняв ленты, они его отпускают. Так что с этого момента ты — моя семья, — он нежно обнимает меня за плечи и целует в висок. — А я — твоя.

Ух! Как всё непросто! Хотя, если подумать, то для мужчин-зоггиан, у которых так мало шансов стать хранителями, подобная моральная поддержка очень важна. Пожалуй, родственные узы на Зогге даже сильней, чем на Цессе, где родители в церемонии участия не принимают. Даже в качестве гостей присутствуют, только если это свадьба в династической линии.

Ответить ему не успеваю: в зале становится неожиданно многолюдно. Родители Кита не ушли, а просто вышли на несколько секунд, чтобы показать всем, кто ждал окончания главной части обряда, что он завершён. Так что теперь мы оказываемся окружены теми, кто пришёл нас поздравить.

— Лила! — первой ко мне бросается Айна. Обнимает, едва не роняя меня на пол. — Как я за тебя рада!

— Спасибо! — я каким-то чудом удерживаю равновесие, целую подругу в щёки и отодвигаю, доверяя заботливым рукам так вовремя оказавшегося позади неё Латона. — Ты давай-ка осторожнее! Тебе, в твоём положении, лишние нагрузки не нужны.

Оборачиваюсь к Киту, чтобы попросить принести подарок, и вижу, что он его уже держит в руках. Маленькая коробочка с семенами каких-то редких цветов. В общем, вблизи Ожеверона таких точно нет.

— Вы хотите, чтобы мой хранитель окончательно превратился в цветовода? — смеётся девушка. — А что есть тогда будете?

— Одно другому не мешает, — Латон с улыбкой гладит свою жену по голове.

Рядом появляется Трой, и я оглядываюсь, чтобы найти обещанную ему инструкцию. Снова вижу свёрток в руках Кита и в очередной раз удивляюсь, откуда он ухитряется их добывать?! Мне казалось, что все подарки мы в контейнере на гикле оставили.

— Счастливой вам судьбы! — говорит парень совершенно серьёзно, сдержанно. С моим выбором он согласился, но, похоже, так и не одобрил. Правда, при виде книги его глаза вновь вспыхивают привычным блеском, а в голосе появляется куда больше эмоциональности. — А я думал, ты пошутила, что отдашь. Это же твоя память о прошлом.

— Мне это прошлое больше не нужно, — успокаиваю его и заглядываю в глаза Кита, который внимательно прислушивается к нашему разговору. — У меня есть будущее. И оно мне намного дороже.

Радость, которая затапливает карие радужки, становится для меня наградой. Я отвечаю хранителю улыбкой и оборачиваюсь к очередному желающему нас поздравить.

— Рад за вас обоих, — Ниродин принимает из рук спуктума свой подарок. О содержимом маленького свёртка, который с лёгкостью умещается в его ладони, я не знаю. Кит сказал, что сам приготовит традиционные для таких торжеств сюрпризы. — Надеюсь, завтра вы найдёте время, чтобы посетить совет. Похоже, у нас тут некоторые… — поднимает взгляд, рассматривая эффектную, но не самую приятную картинку, — проблемы.

— Есть данные о том, что именно происходит на орбите? — немедленно сосредотачивается Кит.

— Пока нет, — советник отрицательно качает головой. — Я жду информацию из обсерватории. Наблюдатели тоже молчат. Как только что-то станет известно, вы об этом узнаете.

Поскольку с остальными гостями я практически не знакома, предоставляю Киту принимать их поздравления и благодарить за присутствие. Сама же присматриваюсь к той панораме, что разворачивается над нашими головами. Взрывы прекратились, и теперь на фоне космического пространства лишь изредка проносятся, закрывая собой звёзды, небольшие тёмные силуэты кораблей. Что это за корабли: повреждённые взрывами или оставшиеся в рабочем состоянии, понять невозможно.

Чувствую руку Кита, который обнимает меня за талию. Возвращаюсь к происходящему вокруг и понимаю, что гости расступаются, освобождая центр зала, а нас начинает окутывать музыка. Плавная, лиричная, в которой слышатся шелест трав в степях Цесса и протяжные стоны ветра, несущего облака над равниной.

— Мы будем танцевать?! — изумляюсь, хотя и так понятно, что именно это Кит собирается делать. — Ты же не умеешь!

— Умею, — радостно сообщает хранитель. — Меня научили.

Бросаю взгляд на замерших у стен гостей, отыскивая подругу. Вижу хитро улыбающуюся моську и качаю головой: когда только успела! И музыку как-то ухитрилась раздобыть! Впрочем, последнее, пожалуй, проще всего объяснить — наверняка подружка на разрушенной базе побывала и свои записи забрала. А уж воспроизвести их для зоггиан не проблема.

И танцевать тоже! Не знаю, почему Айна жаловалась, что Латон двигался скованно и тяжело. Кит скользит по полу, увлекая меня за собой так, словно всю жизнь только и делал, что заучивал эти не самые лёгкие в исполнении фигуры. И рисунок танца выдерживает идеально. Может, потому, что он спуктум? Двигаться вместе с потоками — это ведь тоже своеобразный танец. Координации требует хорошей, однозначно.

Впрочем, я очень быстро забываю обо всём, кроме того единственного, кто со мной рядом. Наслаждаюсь его прикосновениями, ласковым скольжением рук по телу, краткими объятиями. Это же не просто танец, а часть свадебного обряда на Цессе. Наглядная демонстрация того, что девушка больше не свободна.