Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге

С последними аккордами Кит легко поднимает меня над полом за талию, кружит, постепенно останавливаясь, и опускает на пол.

— Браво! Великолепно! — в наступившей тишине раздаются весёлое восклицание и хлопки в ладоши. Вот только голос, который это выкрикнул, почему-то кажется мне таким странным. Вроде и знаком, но…

Разворачиваюсь в кольце рук Кита и открываю рот от удивления. Лучезарно улыбаясь, к нам шагает высокий зеленоволосый субъект. Тот самый, который так мило утверждал, что чуть в меня не влюбился.

— Вот так и знал, что успею! — иперианин останавливается напротив, упирая руки в бока. — Ну что? Поздравления принимать будете? Или мне не рады? — насмешливо на нас смотрит.

— Рады, Фориат, — отмирает Кит. — Конечно, рады. Просто твоё эффектное появление очень уж неожиданное. Прости.

— Ха! — коротко хохотнув, верзила разворачивается кругом, быстрым взглядом окидывая гостей. — Дело привычки. А я же обещал тебе, что буду на свадьбе. Ай-яй! — взирает на зоггианина укоризненно. — Ты говорил, что не раньше, чем через пару месяцев этого радостного события ждать, а сам… Хотя я тебя понимаю, — салатовый взор останавливается на моей персоне, на мгновение становится внимательно-серьёзным и тут же превращается в ироничный. — Такую хорошую девочку отпускать в свободный полёт нельзя. Нужно при себе держать. В общем, — он снова смотрит на Кита, — ты поторопился, ну и мне пришлось чуть ускорить события, чтобы появиться не с пустыми руками, — выразительно поднимает глаза к потолку. — Ух! — удивлённо отшатывается, осматривая панораму. — Так ты видел всё? А я думал сюрприз сделать…

— Это вы устроили? — изумляется дракон.

— А то ж! — гордо заявляет Фориат. — Мин-ловушек на орбите набросали, хорошо, что у вас там мусора с прошлого сражения много осталось. Дезу цессянам закинули, чтобы прибыли побыстрей. В засаде чуток посидели… Кстати, спасибо за ултриз, пригодился. А вообще не дёргайся, это наши заморочки. Подарок принимаешь?

— Принимаю, — протягивает ему руку Кит, получая ответный шлепок по ладони. — Но вообще-то это я дарить должен.

— Ай, я бестолочь! — иперианин ударяет себя по лбу. — Точно! У вас же другие традиции. И что ж я всё время об этом забываю? — сетует сокрушённо, хотя всем уже понятно, что ничего он не забыл. Дурачится просто. — Мне подарок, значит? — хитро прищуривается.

Кит коротко кивает, а я замираю в тревожном ожидании. Очень уж шаткая грань между простой данью вежливости и настоящей благодарностью. И даже мне трудно представить, что именно творится в голове у внешне развесёлого, развязного субъекта.

Фориат шагает ближе, чуть наклоняется, потому что он на голову выше спуктума, и впивается взглядом в лицо визави.

— Я его обязательно у тебя попрошу, когда для этого придёт время. Спасибо, — тихо говорит. И ни одной смешливой нотки в голосе. Резко выпрямляется, и на лице вновь расцветает улыбка. — Э-м-м… — округляет глаза, с весёлым изумлением рассматривая присутствующих. — А чего вы так перепугались? И вообще тут свадьба или как? Вы целовались уже? — требовательно на нас смотрит. — Или у вас это не принято? Что, совсем? Да что ж со мной сегодня такое!? — возмущается собственной непонятливости. — Кстати! Раз уж вы тут комбинируете, может, разнообразите ритуал ещё одной новой традицией? На Ипере пара становится таковой, когда при всех целуется, — демонстративно чмокает воздух, и я, задыхаясь от смеха, отворачиваюсь, пряча лицо на груди своего хранителя, который тоже едва сдерживается.

— Лила? — слышу тихий вопрос и поднимаю голову.

Кит нерешительно на меня смотрит, и я его сомнения понимаю. Поцелуй — это же не обнимашки, после которых никаких значительных изменений в организме не происходит. Если девушка психологически не готова целоваться, то тело среагирует неправильно. То есть гормональный всплеск будет недостаточно высоким, и вместо того, чтобы запустить созревание яйцеклеток, наоборот его подавит. В принципе, ничего особенно страшного не случится, кроме того, что мечты о детках на пару лет придётся отложить, пока не исчезнут последствия. Кстати, с физическим контактом всё намного серьёзнее, и близость с мужчиной, которого девушка принимать не желает, станет для неё роковой. Яйцеклетки погибнут, и детей уже никогда не будет. Так что ни с первым, ни со вторым Кит торопиться не станет, однозначно. Особенно, если любит. Вот только…

Обнимаю дракона за шею, поднимаясь на носочки, чтобы оказаться ещё ближе.

— Я тебя люблю, — выдыхаю ему в губы, чувствуя, как напрягаются руки, оплетающие мою талию, скользят по спине, тесно прижимая меня к самому желанному мужчине во всей Вселенной. А он больше не мешкает. И губы, о которых я столько мечтала, теперь накрывают мои ласковым, почти невесомым прикосновением. Подаюсь навстречу и тону. В силе… и нежности. В страсти… и тепле. В жарком дыхании… и сладком томлении. В новом для меня мире, из которого совсем не хочется возвращаться в реальность.

А я не особенно и пытаюсь. То есть окружающий мир упрямо вторгается в моё сознание, потому что нужно с кем-то разговаривать, куда-то ехать, позировать на фоне океана, чтобы получить стереоснимки на память… Но я не уступаю, и те краткие мгновения, едва появляется возможность снова уплыть в мир чувственной нереальности, использую по назначению — провоцирую своего хранителя. Особенно хорошо у меня это получается, когда мы сидим на ускорителе, а передо мной его спина. Голая. Кожа на ней такая гладкая. На груди, кстати, тоже. Скользить по ней ладошками так приятно. И целовать. Вода мешает, правда, но не сильно. А можно ещё и в волосы пальчиками зарыться…

В итоге Кит не выдерживает и вместо того, чтобы ехать к кораблю ипериан, куда мы, в общем-то, уже и направляемся, неожиданно разворачивает гикл, возвращаясь в город.

С ускорителя меня снимают одним сильным движением. Бедные фиксаторы… Впрочем, мне точно не до них. Потому что через секунду мою мало чего соображающую персону аккуратно вжимают в стену, скользя ладонями по телу. Холод камня за спиной. Сильные пальцы на груди. Треск рвущихся цепочек. Жаркие губы на шее, медленно поднимающиеся всё выше.

— Лила… — хриплый выдох и поцелуй, от которого у меня кружится голова, перехватывает дыхание и мыслей в голове не остаётся. Совершенно никаких.

Прихожу в себя, с изумлением понимая, что холод стены сменился уютным теплом кровати. Как и когда мы успели сюда переместиться, я не понимаю. Не помню. Как и того, куда делась моя одежда… Э-м-м… Не только моя.

Открываю рот, чтобы этим поинтересоваться у нависающего надо мной брюнета, и снова теряю связь с реальностью, потому что предоставленной ему возможностью хранитель тут же пользуется. Нагло. Но так сладко. И безумный шквал новых, совсем других ощущений накатывает штормовой волной.

Вкус океана на моих губах, тяжесть мужского тела, сводящие с ума сильные движения, прерывистое дыхание, эхом отдающий в ушах пульс, мои короткие стоны, пальцы, сминающие простыню, и мир, рассыпающийся яркими искрами.

Выравнивая дыхание, я медленно прихожу в себя, вжимаясь лбом в грудь обнимающего меня дракона. Как же это всё-таки чудесно, когда рядом тот, кого любишь. Ой!

— Кит! — вцепляюсь пальцами в его плечи, чтобы отодвинуть и сесть.

— Что случилось? — он послушно отстраняется и тоже садится, ласково поглаживая меня по спине.

— Где моё платье? — осматриваю комнату. Вижу бирюзовый хвостик с другой стороны кровати и перегибаюсь через ноги мужчины. Вцепившись в ткань, возвращаюсь обратно, подтаскивая к себе добычу.

Хранитель молчит, с интересом наблюдая за тем, как я роюсь в объёмных юбках, отыскивая пояс и забираясь в него пальцами.

— Зачем оно тебе сейчас? — всё же не удерживается от вопроса:

— Я хотела тебе отдать, — вытаскиваю и протягиваю ему свой кулончик, который, к счастью, не потерялся. — Отдать до того как… — покусываю губы, расстраиваясь от осознания того, что меня переклинило настолько, что я обо всём забыла. — Потому что я ребёнка от тебя хочу…