Примус

И ведь никаких болей. Не взглянул бы - ничего бы и не заметил. Любопытство естествоиспытателя помогло.

В чем Герой до сих пор ни разу не усомнился - так это в своем здоровье. В гениальности иногда сомневался и раньше, хотя быстро прогонял сомнения, но в здоровье - ни разу!

И вот - чистая кровь, но вытекает отнюдь не из вены. Это было возмутительно!

Потом явилась мысль более практическая: если так обильно будет течь чистая кровь, можно и истечь!

Герой почему-то не испугался такой перспективы, он просто просчитал вариант.

Когда слишком сильно течет кровь, принято вызывать "скорую". Но делать это не хотелось. Потому что Герой, как сотрудник приличного института, пользовался скромной привилегией: он был прикреплен к специальной поликлинике научных работников. А эта поликлиника была связана с какой-то больницей - Герой и не знал толком, с какой, но известно было, что больница из тех, что почище. А вызовешь "скорую" - она увезет по собственному усмотрению - неизвестно куда.

И он решил сам доехать до поликлиники. Закружится по дороге голова от кровоистечения - ну пусть закружится. Пока не кружилась.

Герой оделся, взял паспорт и двинулся.

Доехал он благополучно.

По дороге он не мог не думать, почему же вдруг потекла кровь. В меру своего медицинского невежества он решил, что у него вырос камень и протаранил сосуд. Правда, от камней, говорят, люди корчатся в колике, но, значит, ему повезло.

Чем хороша своя специальная поликлиника - там все служащие внимательные и вежливые. Чувствуешь себя человеком, а не надоедливой болеющей единицей. Поэтому Герой и хотел в такую же избранную больницу - а не неизвестно куда.

Неизбежность больницы он уже принял как данность. А ведь час назад у него и в мыслях не было!

Правда, нельзя сказать, что больница разрушала предстоящие планы. Планов-то и не было, ничего в ближайшее время не предстояло. Что непривычно и удивительно. Или - унизительно. Зато теперь возвышенный вопрос: "как жить дальше?!", только что лишавший его покоя, несколько отодвигается: он болен и просит проблемами пока не тревожить!..

Врач оказалась женщиной. И довольно молодой. Так что Герой сразу взял неофициальный тон, почти интимный.

– Меня привела к вам исключительно любознательность. Если бы я не поинтересовался, что из меня вытекает, так бы ничего и не узнал про себя.

– Ученые и должны быть любознательны. А вы на УЗИ когда-нибудь бывали?

– Я и не знаю, что это такое. Уз я до сих пор старался избегать, а УЗИ...

– УЗИ избегать не надо. Тем более такому любознательному физику. Вот вы сейчас и отправляйтесь.

– А это не больно?

– Какой вы нежный! Нет, это даже не укол.

И сама проводила Героя до соответствующего кабинета, что Герой отнес на счет своих невольных чар.

В следующем кабинете его уложили, и другая молодая женщина стала водить по телу чем-то вроде телефонной трубки. Более приятного способа исследования и придумать было нельзя.

Красивая узистка смотрела в монитор и диктовала сестре:

– Правая почка без изменений, печень без изменений, паренхима нормальная, левая почка... левая почка...

Она умолкла.

– Ну хорошо, - сказала узистка после долгой паузы.
– Вставайте. Я сообщу все вашему лечащему доктору.

Такое внезапное умолчание было абсолютно красноречиво. Врачи говорят вслух обо всем - об инфарктах, кровоизлияниях в мозг - обо всем, кроме...

Значит, там опухоль.

У него - опухоль. В нем.

Герой быстро это сообразил, но остался так же равнодушен, как час или два назад, когда усмотрел неподобающую месту кровь.

– Спасибо, - сказал он бодро и улыбнулся узистке.
– У вас очень приятная процедура. Так что, даст бог, не в последний.

– Желаю вам, - как-то смущенно ответствовала докторша.

Наверное, она подумала, что он ничего не понял, потому и излучает оптимистические улыбки.

Герой вернулся в первоначальный кабинет.

– Да, дело такое, - протянула первая докторша.
– Надо вас срочно госпитализировать. Когда такая гематурия, это достаточно само по себе. Сейчас вызовем транспорт.

– А - куда? Мне важны условия. Я не люблю лежать в коридоре.

– Что вы, какой коридор! Направим вас в хорошую больницу. Новую, с маленькими палатами. И специалисты там. Наверное, потребуется операция, они всё отлично вам сделают.

Другой бы стал судорожно расспрашивать: "Доктор, а что со мной?! А зачем операция?!" Но Герой не задавал ненужных вопросов: все ведь совершенно ясно.

– Транспорт можно не вызывать. Дайте направление, я доеду сам. Я на своем транспорте.

– На каком на своем! Вы с ума сошли! Скажите спасибо, если мы вас на носилки не уложим! Мы вас по "скорой" госпитализируем, вас никто и не примет без сопровождающего фельдшера. Такой самодеятельности я еще не слыхала! Странно, что у вас голова не кружится.

– Только слегка, от знакомства с вами.

– Нашли место для глупостей, - смягчилась докторша.
– Сначала надо выздороветь, а потом болтать.

– Постараюсь. Теперь у меня будет цель, зачем выздоравливать.

– Как будто без этого нет у вас цели. В вашем возрасте.

Ну не отвечать же с надрывом: "Нет у меня цели! Не осталось!"

– Новая цель никогда не помешает. Воодушевит.

Вниз с фельдшером он спустился вопреки угрозам докторши своим ходом. Предупредил в регистратуре:

– Если будут интересоваться брошенным "саабом", то его не террористы оставили, а я: Герой Григорьевич Братеев. Пометьте где-нибудь. Кто же знал, что я другим транспортом уеду.

А ведь знал, когда ехал сюда, приготовился к больнице. Знал - по почему-то не сообразил. А что было делать? Срочно звонить Джулии, чтобы отвезла? К себе уже дня три не звал, а как понадобилась в роли транспортерши - испуганно призывать?

В приемном покое его бодрый вид вызвал определенное недоверие. Что за жизнерадостный больной, зачем привезли такого?! Его попросили наполнить предоставленную на такой случай майонезную баночку. Герой исполнил - и с гордостью предъявил: жидкость была интенсивного цвета хорошего каберне. Он почувствовал свою, если уместно в таком положении, избранность: у всех получается светленький рислинг, а у него - каберне! Дальнейшие вопросы отпали, кроме одного: