Принц для неудачницы

Серо-голубоватый цигейковый воротник куртки был поднят и кокетливо облегал шею. Алая губная помада, небесно-голубые глаза, растрепавшийся золотистый локон…

Ловко затормозив, женщина спрыгнула со скутера. Камуфляжные штаны ее были перешиты по фигуре. Женщина, несомненно, гордилась длинными стройными ногами и не собиралась скрывать их.

– День добрый, – обратилась она к Ксении. – Ну, Ричи, не прыгай так! Не надо… Он добрый, вы не обращайте внимания. – Ксения опасливо провела рукой по добротной спине пса. – Просто еще маленький, – продолжала красотка. – Одиннадцатый месяц пошел.

– Маленький, да удаленький! Это какая порода?

– Это помесь! Кавказская овчарка и чау-чау.

– Надо же! Помесь, а выглядит лучше, чем чистопородный пес!.. Никогда бы не подумала.

– Ричи – мой помощник. – Женщина улыбнулась, демонстрируя великолепные зубы. – Мы с ним охраняем дачи. А вы у нас в поселке давно?

– Почти месяц… А вы на самом деле охранник? Охранница?..

– Вот именно, – развеселилась блондинка, – не то охранник, не то охранница! Я – председатель дачного кооператива «Удачный берег». Будем знакомы, Бунина Лариса Павловна. Можно просто Лариса. А вы?

Ксении пришлось назвать себя.

– Очень приятно, Ксения! Ничего, что без отчеств?

– Конечно.

– Вы у нас, стало быть, снимаете? Нет… Ну, я поняла, – дипломатично подсказала блондинка, – гостите у знакомых. На каком участке, можно узнать?

– Вот там, – Ксения указала в сторону своей улицы, – если идти отсюда третий дом от угла по левой стороне.

– Сорок второй участок, – без запинки отрапортовала Бунина. – Алексея Петровича Рахманова дом. Вы родственница его?

– Нет… Я знакомая.

– Что же вы, знакомая, а не знаете, что Алексей Петрович скончался год назад?

– Я не знала Алексея Петровича лично. Меня пригласил на дачу его сын.

– Вот как? – Глаза у Ларисы Павловны засверкали от любопытства. – Который из них?

– Иван.

– Забавно, черт возьми!

– Простите?

– Я имею в виду, что Ваня – молодец! Добился все-таки своего. Вы ведь в курсе их дачной эпопеи? Может, все у них успокоилось, а может, только поутихло и впереди новые судебные тяжбы… Да!.. Алексей Петрович строил, строил, а наследники его… просто фу, как себя повели!

– А… как? – спросила Ксения.

– Судиться стали! Светлана, его вдова, как узнала, что дом теперь принадлежит Ваньке, такой подняла хай! И главное, хитрюга, строит из себя сироту казанскую. Дом, говорит, строился на наши семейные деньги. Мы недоедали-недосыпали, мальчикам ботинок лишнюю пару купить не могли… А мальчикам ее, когда Петрович строил этот дом, слава богу, по тридцатнику уже стукнуло! Она ко мне как-то в правление пришла и говорит: я же Ване предлагаю по-хорошему. Ему полдачи, мне полдачи. Чтоб в жару было где голову приклонить. Представляете?

– Представляю.

– А перед судом Ванькины адвокаты выяснили, что своей вдове Петрович завещал коттедж на озерах в Финляндии и сыновьям прикупил по квартире! Суд признал завещание справедливым. У нас в поселке все очень обрадовались. Потому что Светлану тут все терпеть не могут. Мадам Продам! А Ванька – наш человек. И мама у него, тетя Оля, была такая славная. Царство небесное ей. Я ее хорошо помню. Мы же с Ванькой вместе росли!.. Каждое лето в «Удачном береге» проводили. Одно время я даже была влюблена в него… – Бунина ностальгически улыбнулась. – Только без взаимности.

– Не может быть! – вырвалось у Ксении. Лариса Павловна не вызвала у нее особой симпатии, но, казалось, она способна закружить голову любому мужчине.

– Может!.. Очень даже!.. Мамка мне говорила: Ларочка, не лезь к нему. Ваня – директорский сынок, тебе не пара. Моя мама у него на заводе кладовщицей работала… А я с ней спорила, говорила, Ванька не такой, чтоб смотреть, кто чей сынок. И правильно говорила! Потом оказалось, что я не в его вкусе, – добавила Лариса Павловна, помолчав. – Ему другие девушки нравились…

– Интересно, какие?

– Нечесаные, в косухах и рваных джинсах!.. Я как увидала, чуть в обморок не грохнулась. Ну да бог с ним, сердцу, как говорят, не прикажешь. А значит, на этой даче теперь живете вы… – уточнила Бунина неожиданно строго. – Вы питерская?

– Я москвичка.

– Цель приезда?

– Я в отпуске.

– Значит, отдых. Во как! А Ванька с вами живет?

– Нет. Он приезжает иногда.

– Привет ему от меня передавайте. А я к вам зайду на днях, паспорт проверю. Вы не обижайтесь, просто у меня такая работа.

Легко и грациозно Лариса Павловна оседлала скутер. На прощание махнула Ксении рукой и помчалась вперед, объезжать свои владения. Ричи стремглав побежал за ней.

Оглянувшись, Ксения увидела его хвост, загнутый баранкой, и белую надпись «Охрана» на камуфляжной спине Ларисы Павловны..

«Пути Господни неисповедимы», – по чему-то подумалось ей тогда.

Следующую ночь Ксения спала плохо.

Прошелестел дождь, становилось душно. Она несколько раз просыпалась и лежала с открытыми глазами. Думала о Рахманове.

Сквозь раскрытое окно слышалось, как сонно вздыхает море. Под порывами ветра сосны точно стонали.

Ночью, как известно, думы муторней.

Рахманов давно не приезжал. Что же, забыл о ней? Она ему наскучила? надоела? А вдруг с ним что-нибудь случилось?! Нет-нет, просто много дел. Ну а если?..

«Он же собирался в Москву. Как обычно, на машине. А дорога опасная… Но тогда я уже бы знала. А почему же он не едет?..»

За все время пребывания в доме Рахманова Ксении первый раз стало по-настоящему страшно.

Тревожные думы неожиданно прервало странное позванивание. Словно кто-то тихо-тихо звонил в колокольчик. Непонятные звоночки доносилось с первого этажа. Кажется, из каминного зала.

Ксения приподнялась на локте, прислушалась. В зале стоит горка с посудой, догадалась она. Если пройти около этой горки, посуда начнет мелодично позванивать.

Но кто же там ходит?

Звон не возобновлялся. В доме опять воцарилась мертвая тишина.

Но тут скрипнула лестница, ведущая на второй этаж.