Принц для невесты

— То есть Никита… — ошеломлённо начала Катерина.

Феликс проявился целиком, откусил ещё кусок зайчатины и ответил:

— Куда ты торопишься? До твоего Никиты ещё несколько тысяч лет. Так вот. В Привратниках по большому счёту, несмотря на свои способности, маги видели полезный, но опасный инструмент. Отсюда были добавлены Ключи, то есть такие, как ты. Не только рассеивающий энергию излучатель, но и способ контроля. Вы всегда пара, единственные друг для друга. Ради тебя твой Привратник горы свернёт, при этом Ключ всегда слабый маг, а Привратник сильный. Эдакий удобный заложник, если что. Но маги пошли ещё дальше. Ген Привратника находился в спящем состоянии, его носитель оставался простым человеком, мог жениться, родить детей, и просыпался ген исключительно при ритуале активации. А чтобы не тратить время на обучение, маги вложили в свои творения уникальную способность поглощать чужое искусство. Не просто комплекс знаний, а вместе с накопленным жизненным опытом. Хотели простолюдины отдавать свои умения или нет, тогда, естественно, никого не спрашивали. К слову, потом оказалось, что всё в мире подчинено равновесию, и происходит обмен. Поглощая чужое умение, Привратник-реципиент даёт человеку-донору новое умение, причём именно то, о котором человек больше всего мечтает. Это сейчас, к слову, одна из самых охраняемых тайн Сапфировой семьи. Став Картой, наследники Владыки меняются талантами с лучшими отставниками. В разумных пределах и самое нужное, конечно — иначе от преизбытка информации и свихнуться недолго. А уж остальное приходится учить самому.

Катерина кивнула, затем принялась размышлять над словами Феликса, всматриваясь в окружающую тайгу. Солнце понемногу двигалось по небосводу, и если когда они только ступили на здешний Лист, наклонные лучи не могли пробить плотного, тяжёлого шатра тёмно-зелёной хвои, тонули и гасли в нагромождении ветвей и стволов — то сейчас как бы заметили поляну, раскрасили в весёлые тона, наполнили теплом. Яркий свет бил в глаза, мешал сосредоточиться и поймать какую-то нестыковку в рассказе Чешира. Катерина повернулась к солнцу спиной и сразу чуть не подпрыгнула. Нашла!

— Та сказал: Привратники были магами! А Никита утверждал, что магия и статус Карты — несовместимы.

— Вспомнила, — ухмыльнулся Феликс. — Совершенно верно. Это и была главная ошибка древних чародеев. Активный магический ген и искусственный ген по контролю Междумирья делали человека бесплодным мулом. Или спящий ген Междумирья подстёгивал способности плести чары, потенциальный Ключ или Привратник могли стать сильными магами, способными иметь детей, но не умеющими смыкать разрывы как положено и без дополнительных последствий: одно сшил, другое порвал. Когда на Терру-секунду пришли христиане, они начали искать, как поправить ситуацию. Для них это была проблема выживания — через трещины постоянно выпадала всякая пакость. Но и от магии христиане отказаться уже не могли, без неё на Секунде тоже оказалось не выжить.

Тут Феликс заметил запоздалый испуг на лице Катерины и с ехидством продолжил:

— Да не бледней ты так. И поздно уже, и нормально у вас всё будет с детьми. Если бы пара была стерильна, как бы, по-твоему, появились у Никиты старшие братья? Да и он сам? И вообще вся династия? Имени мэтра Хайрока ты не найдёшь ни в одной хронике, исключительно в секретных архивах Владык. И не спрашивай, откуда знаю я. Гениальный маг и биолог, опередивший своё время на несколько столетий, он сумел разобраться в механизме действия гена Привратника. Рианон и его ученик Арторий — первый наконец-то удачный опыт по корректировке генома, но, к сожалению, единственный. Подобрать хотя бы ещё одну совместимую пару и повторить свой успех Хайрок, судя по всему, не смог и не успел. На Секунде тогда по всему континенту заполыхала война, распад Десяти королевств на отдельные страны. Да и Арторию с Рианон пришлось через несколько лет бежать на Терцию, а уже оттуда их потомки открывали дорогу на остальные Основы. Технология стабилизации генома оказалась полностью утеряна, причём восстановить её так и не смогли. Точнее, нет подходящего материала. Эпоха Огня изрядно проредила носителей гена Привратника — на сильных магов из аристократов охота шла в первую очередь. Добавь, что только у прямого потомка активного Привратника Ключом может стать любая девушка. Уже во втором поколении, если у отца ребёнка ген неактивен, требования к девушкам-Ключам намного жёстче, и подойдёт одна из нескольких тысяч, а для внуков ген проваливается в исходное состояние. Для корректировки же ДНК обратно по методу Хайрока нужен чистый урождённый носитель гена Ключа — а их выбили ещё тщательнее. Так что потомки первых герцогов Тедемских сейчас чуть ли не единственные, кто способен удержать стабильность сшивки Книги миров. По крайней мере, без их участия, с помощью одних лишь машин, это станет намного проблематичнее. Отсюда никто и не спорит, что три Основы — это миры Сапфировой Короны, и хозяйничает там исключительно Владыка напрямую.

— Сплетничаете? — голос Никиты раздался от края полянки.

Катерина вскочила и бросилась навстречу. Словно прорвалась плотина, и наружу выплеснулся весь страх за любимого, который она тщательно сдерживала всё то время, пока Никита уходил на разведку. С ним всё хорошо! Парень поймал девушку на лету, обнял и прижал к себе.

— В общем, у меня две новости. Одна положительная. Во-первых, я нашёл место для ночёвки, во-вторых, понял, на какой именно Лист мы попали. Теперь новость плохая. Мы угодили в один из Закрытых миров, причём, это мир «второго уровня». Искать нас будут, но даже если поймут, что мы именно на этом Листе, искать нас здесь можно очень долго. Вдобавок, точка выхода с этого Листа существует всего одна, я понятия не имею, где она расположена и как её найти. Только то, что она где-то в соседнем полушарии. Застряли мы надолго.

Глава 6. На пороге чужого мира

— Ты уверен? — Феликс уставился немигающим взглядом на принца, глаза у Чешира из прозрачно-голубых стали шафрановыми. — Откуда?

— Аборигенов встретил, — усмехнулся Никита. — Они были немного злобные, я их, похоже, в самом разгаре браконьерского промысла отловил… Но всё равно они согласились поделиться и снаряжением, и информацией. Это Тень того Листа, на котором я жил чуть ли не полжизни.

Катерина отвела взгляд в сторону: сообразила, что скрывается за словами принца. Нападение с оружием на сына Владыки — это смертный приговор по всей Книге миров, а незнание закона и Закрытый лист не освобождают от ответственности. Никита, заметил кислое выражение лица у девушки и расхохотался:

— Ты у меня красавица, но не надо сразу делать из меня чудовище. Сказку про Аленький цветочек читала? Наверняка нет, зато теперь будет шанс познакомиться. Да, мне очень не нравится, когда в меня хотят пальнуть картечью, поэтому я их ограбил. Ружья утопил, раздел до трусов и отправил домой. Дойдут до города — будем считать, что прощены. Сейчас лето, шансы у них неплохие. Если что, моего лица они не видели.

Феликс потянулся, сменил масть на рыжую и сверкнул глазами: теперь они напоминали два кусочка нефрита. Катерина подумала, что Чешир явно действия принца одобряет, но из вежливости пред хозяйкой не говорит этого вслух. Девушка тихонько вздохнула: как ни подчёркивал Никита свои отличия от обычных принцев, сейчас он был очень похож на своего отца — приговор незадачливым браконьерам сразу напомнил ей случай с Эльжбетой, и что у Владыки, если дело доходит до угроз семье, портится характер и включается богатая фантазия.

— Значит, так, — скомандовал Никита, — я перетащил все вещи на хорошее место для ночёвки, где мы заодно сможем несколько дней отсидеться. Там и поговорим, обещаю, всё объясню. Но стоит поторопиться.

— Откат, — сообразила Катерина.

Ничто из ничего не берётся, и магия не всесильна. За свои сверхвозможности уже сегодня к вечеру Никита будет расплачиваться вялостью и слабостью. Каждая минута на счету.

— Верно, — принц прикусил нижнюю губу. — Идти… относительно недалеко. Десять километров. Дойдёшь?

Катерина задумалась, стараясь как можно трезвее оценить и свои физические возможности, и свою одежду: что такое тайга, она знала не понаслышке.

— Дойду, но сразу надо что-то думать с ногами. Туфельки явно обувь не для леса. Рубашку на обмотки дашь?

— И пиджак сверху, у него ткань жёсткая.

Все магические вложения в кинжал во время прыжка через Междумирье рассеялись, но и сам по себе он имел хорошо заточенную кромку. Управились довольно быстро и сразу же двинулись в путь. Вначале идти было нетрудно. Деревья словно нарочно расступались, под ногами приятно похрустывал мягкий моховой ковёр. И даже вездесущие комары будто не осмеливались приблизиться, опасаясь гостей с чужого Листа. Но вот дорогу преградила поваленная ветром лиственница, грозной пастью вздыбился вывороченный из земли комель: Катерина перепрыгнула через неё не останавливаясь. Всего через несколько шагов легло новое препятствие, огромное полусгнившее дерево уже непонятной породы, словно какое-то страшное чудовище ощетинилось во все стороны острыми сухими сучьями. Перебраться через него оказалось не так-то легко, цепкие сучья хватали за одежду, царапали руки.

Через несколько метров ждало следующее поваленное дерево, за ним ещё и ещё, одновременно с удвоенной силой накинулись комары… В какой-то момент лес принялся редеть, стало светлее. Мягкий моховой ковёр под ногами начал покачиваться, как огромный пружинный матрац, следы наполнялись теперь водой, а ноги мгновенно промокли. Теперь Катерина шла след в след за Никитой: они на краю болота. Дорога посуху, судя по бурелому, непроходима — а здесь хоть и мокро, зато скорость движения резко возросла. К сожалению, вскоре они свернули обратно в чащу, над головами снова сомкнулись тёмные вершины, а на дороге опять ощетинились сучьями огромные поваленные ели. Кожа горела от бесчисленных укусов, в голове не было никаких мыслей, все подавило одно желание — лечь, лечь куда угодно и как угодно, лечь и больше никогда не вставать… Катерина раз за разом заставляла себя, не сбавляя темпа, сделать шаг, за ним следующий. Во время отдыха на коротких привалах мысленно ругалась, что студенческо-городская жизнь и дворец заставили её совсем потерять физическую форму: тренажёрный зал нагружал совсем не те мышцы, которые нужны для долгой ходьбы.

Наконец стало как будто прохладнее. Ещё несколько минут — и лес неожиданно расступился, словно рухнул театральный занавес, и мощный поток света ударил путникам в глаза. Перед ними сверкала на солнце река. Изумрудно-зелёные берега, золотистые блики на воде, огромный простор голубого неба и море света. Совсем недалеко от того места, где они вышли из леса, лежали вещи. Отдельно в стороне на траве валялась палатка из брезентовой ткани.

— Сообразишь, как ставится? — спросил Никита. — Я пока за дровами.