Принц на белом коне

– Делать комплименты это ваша работа? – съязвила я.

– Глядя на такую, как вы, сразу теряешь голову и забываешь, зачем здесь находишься! – признался Кирилл.

– Лучше делайте свою работу, – попросила я.

– Вы в сауну не торопитесь, – наставлял он вкрадчиво. – И вообще, на первых тренировках не стоит стразу пытаться испытать всё. Ограничитесь тёплым душем.

– С тобой? – я разозлилась. Мне вдруг захотелось плюнуть в это похотливое лицо. Я готова была поспорить, что он работает не за деньги, а для того, чтобы склеивать здесь баб. Ещё бы, мужики с таким торсом и лицом пользуются успехом. Он был не в моём вкусе, но красив, и если бы не дела, возможно бы я с ним пофлиртовала, и даже больше. Но сейчас, что говорится, не стоял…

– Я ещё могу предложить массаж, – продолжал он.

– Почему бы тебе не заняться вон той, – я показала взглядом на Платову.

К этому моменту, женщина размялась и сейчас работала с гантелями.

– С кем? – Тренер обернулся.

По тому, как Платова улыбнулась, встретившись с ним взглядом, я поняла, что они знакомы. Хотя, по-другому и быть не могло, ведь Бармалей сказал, что она ещё десять лет назад приходила сюда. Конечно, её знали все, впрочем, как и она. Интересно, а почему Платова не меняет своих предпочтений? – задалась я вопросом, разглядывая её фигуру.

Она была в майке и шортах. Без всякого выпендрежа. Сразу видно, сюда она ходит исключительно ради здоровья. Я вдруг поняла, что допустила ошибку. Если судить по тому, что собираются здесь в основном одни и те же, то я сейчас в своём одеянии и со своей внешностью наверняка привлекла внимание. В том числе и Платовой. А как иначе? Небось, она уже сравнила себя со мной и сейчас размышляла, что я за фрукт. Все мы одинаковые. Пусть мужчины не думают, что когда в помещение входит красивая женщина, то озабочены только они. Скорее женщины озабочены больше. Сразу включается какой-то механизм соперничества, начинающий сравнивать себя милую с новым объектом.

«А у неё бёдра шире или бюст больше… А вот майка не подходит под цвет волос…»

– Ольга занимается по индивидуальной программе и тренер ей не нужен, – объяснил, наконец, Кирилл.

– Вы знакомы? – спросила я.

– Конечно, – подтвердил он с гордостью тренера, как минимум, чемпионки мира по художественной гимнастики. – Ольга здесь занимается давно.

– Каждый день? – засыпала я его вопросами.

– Каждый день.

– Ты спал с ней? – спросила я напрямую.

Кирилл ничуть не смутился. Ещё бы, на такой работе ко всему привыкнешь.

– Почему спросила?

– А мы разве на «ты»?

– Между тренером и учеником должны быть доверительные отношения, – заявил он вкрадчивым голосом.

– Мне тренер не нужен, – объявила я, и снова стала наблюдать за Платовой.

Она отложила гантели и сейчас занималась на беговой дорожке. Но не бежала, а шла. Я невольно залюбовалась тем, как она двигается.

– Хороша! – вслух восхитился Кирилл, проследив за моим взглядом. – Результат каждодневных тренировок.

– Ага! – Я усмехнулась. – Знаю я эти тренировки.

Платова словно почувствовала, что на неё смотрят и снова обернулась. Я не сразу поняла, что она смотрит на меня, и запоздало перевела взгляд на окно. Однако было поздно. Я почувствовала, как Платова рассматривает меня, и ощутила тревогу.

Но вот она уставилась перед собой и увеличила обороты. Мой взгляд, словно магнитом снова притянула её фигура. Что-то было не так. Я разглядывала руки, ноги, волосы, и не могла понять, что меня смущает. Платова, наконец, отключила дорожку и ступила на пол. И всё повторилось. Словно чувствуя мой интерес к своей персоне, она посмотрела прямо на меня, через весь зал. Я снова отвела взгляд в сторону и, кажется, покраснела. Да, сыщик из меня никакой. Ещё подумает, что я лесбиянка. А что, сплошь и рядом в таких заведениях обитают извращенки.

«А, может, она тоже? – подумала я. – Точно! Вон как с мужиком расправилась».

Вспомнив то, как Платова отрезала член, я снова поймала себя на мысли, что вижу немного не то. А что «не то» и что «вижу», не могла понять. Да что же это такое?

Спина и плечи уже ныли, а под мышками скопился пот. Я сняла полотенце с перекладины и поплелась в раздевалку. Проходя мимо Платовой, напрягалась. А что если она знает меня в лицо? Я оглянулась и, словно от ожога, вздрогнула. Мы в который раз встретились взглядом. Ненадолго, на какое-то мгновенье, но я поняла, что её озаботило моё внимание…

Стоя под упругими струями воды, я размышляла, как быть дальше. Не открывая глаз, нащупала флакон с шампунем, щедро выдавила маслянистой жижи на руку и стала мылить волосы. «Господи, сколько же придётся сохнуть?» – подумала я и снова мысленно вернулась в зал. Вот Платова входит. С первых её шагов мне показалось что-то странным. Будто бы это была та самая женщина, которую я видела на записи, и, в то же время, не та. Разве так бывает?

Погружённая в свои мысли я пошла на массаж. Полный релакс! Надо взять за правило посещать такие центры. «Сейчас может и не актуально, но уже через пару лет я начну стареть, – думала я в полудрёме, кайфуя от крепких рук массажиста. – Господи, о чём это я? – вновь всплыл из глубины дрёмы вопрос. – Надо что-то решать! Но что? Давай сначала! Я имею на руках запись тяжкого преступления. Возможно, после всего этого парня убили, а тело спрятали. Вернее так оно и есть. Какой дурак будет оставлять в живых евнуха? Ведь такого уже ничто не остановит. Если сразу не наложит на себя руки и не бросится мстить, то наверняка направится в полицию. Даже не так, – мысленно одёрнула я себя. – Скорее, после такой экзекуции, человека ждёт если не морг, то больница, а врачи обязаны о таких злодеяниях сообщать в правоохранительные органы. Следовательно, его убили, а тело спрятали. Значит, я имею на руках доказательство тяжкого преступления. Знают об этом и люди Платовой, которые убили из-за жёсткого диска Сохотского и, если ничего не предпринять, убью и меня. По всему выходит, со всем этим мне теперь надо идти в ближайшее отделение полиции и всё рассказать. А может ну её в баню? Что если просто снять квартиру где-нибудь в Мытищах, поменять телефон и жить себе потихоньку? Хотя зачем собственно что-то снимать? Мне давно пора встретиться с Вадимом, чтобы принять предложение и выйти замуж. От этой мысли вновь заныло под ложечкой. Нет, лучше переспать с Мишкой или, даже, с его дружком Бармалеем, чем с Вадиком! При одной мысли, что придётся целовать этот рот с мелкими как у акулы зубами и впускать его в себя мне стало тошно.

«А почему собственно я должна за него выходить замуж?! – от пришедшей в голову мысли я едва не закричала. – Рольгейзер нет, а, следовательно, нет и обязательств выходить за него замуж».

С другой стороны у меня не осталось и средств для существования. Те деньги, что выдали в пансионате, уже заканчивались, а работать я не собиралась. Можно, конечно, напомнить о себе Антону. Состоятельный красавец был самым что ни на есть вожделенным объектом для моих чар, если бы не одно но – он был женат и, причём, что сейчас редкость, по большой любви. К тому же я и так злоупотребила его увлечением мной. Склеить нового «папика»? Ладно, вернусь к этому вопросу после того, как решу что делать с диском. А поскольку ещё одну ночь с Мишкой я не вынесу, делать это надо немедленно. «Значит в полицию!» – решила я, как вдруг снова и отчётливо ощутила всю тяжесть нахождения там. Запах, казённый вид коридоров, строгие лица мужчин и минимум макияжа на некрасивых женщинах, и подозрительно-въедливый взгляд следака. Именно такой виделась мне перспектива оказаться в участке. «А чего я собственно туда пойду? – подумала я. – Можно просто позвонить следователю, который дал свою визитку перед своим уходом и всё. Сказать будто знаю, что искали в квартире, а заодно потребовать на время следствия охрану. Точно!»

Глава 14. Это и так подвиг

Местом для наблюдения за фитнес-центром я выбрала небольшое кафе напротив. Натруженные мышцы с непривычки слегка приятно гудели. Следя в окно за выходившими из дверей людьми, я пила кофе и размышляла, когда Платова вышла из дверей клуба в сопровождении какой-то женщины в очках. Она была тоже красива и походила внешне на Платову. Но эти женщины не могли быть сёстрами, поскольку имели совершенно разный типаж. Волосы у неё были тоже длинными и спадали на плечи, но, в отличие от Платовой, она была шатенкой. Ещё я поняла, что этой женщины не было среди тех, кто изнурял себя в зале тренировками. Скорее она приехала позже.

Я торопливо допила уже остывший кофе, бросила на стол деньги и устремилась к выходу.

«Чёрт! – выругалась я про себя. – А что если не успею?»

Я надеялась только на одно: у метро стоят такси. Вернее частники, занимающиеся частным извозом. Две или три машины дежурили здесь постоянно. Об этом мне рассказал массажист. От него же я узнала, что Платова проводит в фитнес-клубе ровно два часа, и по ней можно сверять часы. Странно, почему сегодня она вышла раньше? Я собиралась подъехать на такси к стоянке и там её ждать. Может что-то случилось? А что если она заподозрила, что за ней следят? – подумала я, но тут же прогнала эту мысль прочь. – Не может быть. Разве я похожа на шпионку? С другой стороны она убийца и знает это. Вообще удивительно, как после всего она может ещё заниматься спортом. Железные нервы у бабы! – восхитилась я. – Если к этому прибавить обыкновенный человеческий страх быть арестованным, то я вовсе не понимаю её. Хотя нет, всё правильно, она наоборот должна сейчас вести себя как прежде. Так поступают опытные преступники. Они знают, что перемены во внешности и в поведении, как и отказ от привычек, бросается в глаза. Недаром следователи первым делом в таких случаях спрашивают: «А вы не заметили за ней ничего странного?» Странное, это непохожее на повседневное и привычное.