Принц на белом пони
Шрифт:
Но Скелет вряд ли успел бы ответить, даже если бы и захотел. В тот же момент раздался глухой удар по земле, и по толпе пробежал гул.
– Идет! Идет!
Затем раздался еще один удар, костер внезапно ярко вспыхнул, словно в него кинули пригоршню серы. Вероятно, так оно и было, потому что в воздухе разлился ее отчетливый запах. И в эту же минуту на перекрестке двух дорог, словно бы ниоткуда, появилась еще одна темная фигура.
В толпе началось волнение. Кто-то упал на колени, кто-то молитвенно простирал руки к этой темной фигуре. Друзья с интересом смотрели на появившегося персонажа. Различить ничего было пока что нельзя, незнакомец был
– Кто это?
Лица мужчины было в темноте не разглядеть. Он стоял слишком далеко от костра, чтобы пламя могло высветить его черты достаточно хорошо.
Но толпа и без того явно знала, кто это такой, потому что разразилась ликующим воплем:
– О-о-о! Сын Азраила! Ты пришел к нам!
– Поняла? – шепнула Кира на ухо Лесе. – Это и есть их предводитель – собственной персоной!
Но Леся не отвечала. Она не могла отвести глаз от этой фигуры. Во всем облике Сына Азраила было что-то неуловимо знакомое. И сердце Леси трепетало от едва сдерживаемого ожидания. Скорее бы он шагнул вперед, ближе к свету, чтобы она могла рассмотреть его лицо. Ну же! Шагай! И словно услышав ее мысли, Сын Азраила шагнул к костру так близко, что всполох пламени озарил его лицо.
И в ту же секунду из груди Леси тоже вырвался стон:
– О-о-он!
– Что с тобой?
И взглянув на Киру, она прошептала:
– Это он!
– Кто?
– Он!
Леся произнесла это так выразительно, что Кира все поняла и, обернувшись к мужчинам, произнесла:
– Мы его нашли.
– Где он?
– Вон там!
Теперь все друзья смотрели на предводителя сатанистов с куда большим интересом. Раз Леся узнала в Сыне Азраила того самого типа, которого видела возле подъезда Лены за несколько минут до начала пожара, значит, они пришли куда надо. Несмотря на то что и сейчас лицо Лехи украшали те же самые темные очки, Леся была уверена, что узнала его. И значит, можно считать, что они нашли преступника.
Их миссия, казавшаяся такой опасной вначале, на самом деле прошла без сучка и задоринки и к тому же увенчалась успехом куда быстрее, чем они рассчитывали.
Глава 12
Между тем если друзья считали, что все закончилось, то остальные, наоборот, считали, что все только начинается. Тип в плаще поднял кверху свои невообразимо тощие и длинные руки и провозгласил:
– Мои любезные подданные, я приветствую вас!
Толпа ответила ему нестройным гулом, несомненно, выражающим почтение и обожание.
– В эту благословенную ночь, когда силы зла властвуют над всем миром, нам выпала огромная честь приветствовать моего отца – ангела ада Азраила!
Толпа ответила ему еще более яростным воплем.
– Если они так будут орать, их услышат с улицы, – озаботилась Кира.
– Думаю, им не впервой. Я слышала, как одна девица сказала другой, что они тут собираются каждую неделю.
– И что делают?
– Служат черную мессу.
– Это как? – испугалась Кира. – Ты знаешь?
– Нет, не знаю.
Но при том, что никто из них не знал подробностей данного ритуала, Кира почему-то была уверена, что им вряд ли это мероприятие понравится. Она оказалась права. Сын Азраила, закончив свою приветственную речь, повернулся к могильному кресту, заранее услужливо перевернутому вверх ногами двумя его помощниками, и начал молиться.
Слова,
которые он произносил, друзьям показались бредом душевно больного человека. Сын Азраила призывал всяческие беды на головы своих близких, страну и весь мир. Длились эти многократно повторяющиеся призывы минут пятнадцать. И под конец он провозгласил, что нынешняя ночь особая по своему статусу и требует особого почитания.– А значит, мы должны воздать сатане и его приближенным честь, доказать им свою верность.
Интересно знать, каким образом? Подругам нравилось происходящее все меньше и меньше. Они уже сильно жалели, что вообще сунулись сюда. Все присутствующие казались им сумасшедшими фанатиками. По телам у них бежала холодная дрожь, скорее всего, от страха. И они с нетерпением поглядывали на Лисицу, когда же он предпримет попытку захватить этого ряженого клоуна и его приближенных?
– У тебя есть план, как мы будем его задерживать?
Но Лисица ничего не ответил. Пока что он выглядел невозмутимым, но выражение его лица быстро изменилось, когда над перекрестком разнесся голос Сына Азраила.
– Есть ли среди нас те, кто пришел впервые?
И прежде чем друзья успели осознать размер грозящей им опасности, люди вокруг них закричали:
– Вот они! Они новенькие!
Четверых друзей, не спрашивая их, хотят они того или нет, вытолкнули вперед. А вместе с ними еще двоих участников происходящего – юношу и девушку, совсем молоденьких, по виду никак не старше пятнадцати-шестнадцати лет. Сердце Леси болезненно екнуло при виде этой перепуганной парочки. А знают ли родители, где болтаются их дети? И почему они вообще отпустили их в такой поздний час одних на улицу?
– Кто ваши поручители?
За друзей выступил Скелет:
– Я!
Сын Азраила взглянул на него. Выражение глаз за стеклами темных очков было не рассмотреть. Но выглядел он недовольным.
– Кто ты? Я не знаю тебя!
– Это Скелет! – послышались голоса из толпы. – Он наш. Он редко приходит. Но мы его знаем.
– Знаете? Но его не знаю я! И его не знает мой отец – Азраил!
При этих словах лицо этого типа передернула нервная судорога.
– Ты более трех месяцев не приходил на наши мессы! Почему тебя не было в храме моего отца на прошлой неделе?
Скелет явно не ожидал, что его тоже подвергнут допросу, да еще такому жесткому. Но все же он не смутился и произнес:
– Я был занят.
– Чем же?
– Я творил зло в другом городе.
Казалось, тип в темных очках был удовлетворен. Но слова, которые он произнес вслед за этим, показали, что это далеко не так.
– Мы должны подвергнуть испытанию твою верность. Подойди сюда! Дай свою руку!
К чести Скелета, надо сказать, что он даже не дрогнул, когда тонкие и белые, словно червяки, пальцы Сына Азраила оголили его руку до локтя.
– Протяни руку к огню. Ближе! Ближе, я сказал!
Теперь Скелет держал руку совсем над огнем. Пламя лизало его кожу. В воздухе отчетливо запахло сначала горелой шерстью, а потом и плотью. Лицо Скелета покрылось каплями пота, а сквозь стиснутые зубы прорвался болезненный стон. Кира заметила, что многие в толпе морщатся и отводят глаза от этого зрелища. Далеко не всем нравилось наблюдать за страданиями своего товарища.
Один лишь Сын Азраила смотрел на мучения Скелета с каким-то плохо скрытым удовольствием. На его тонких губах блуждала мечтательная улыбка. Он тяжело и прерывисто дышал, словно бы испытывая сексуальное удовлетворение.