Принц Полуночи

Теперь этот чудесный подарок невинно вышагивал по дороге с Джейми Чилтоном на спине.

Ли вспомнила, что такое ненависть, вспомнила свою семью. Дыхание ее сделалось быстрым, неровным. Она готова была разрыдаться, но только отчаянно сжала шпагу.

Он уничтожил все, что она любила. Больше она ему ничего не отдаст.

Немо, заразившийся ее бешенством, припал к земле брюхом, уши его встали торчком, а золотые глаза неотрывно следили за фигурой приближавшегося к ним всадника. Она пустила гнедого вскачь, волк заскользил рядом. На половине спуска с холма гнедой перешел на рысь, а Немо сменил длинные скачки на размашистый бег.

Ли высвободила шпагу. Гнедой с холма галопом устремился прямо на Чилтона, поднявшего голову и посмотревшего на нее. Она наклонилась вперед. Ветер отбросил гриву коня ей в лицо, воздух, казалось, цеплялся за шпагу, разворачивая ее вверх, тогда как движение встречного воздуха тянуло ее руку вниз. Уголком глаза она видела Немо, мчавшегося рядом смертельно-нацеленным вихрем наперерез добыче.

Земля неслась под ноги грязно-зелеными волнами. Глаза щипало от холода и быстроты движения, поводья лежали в беспомощной левой руке, в ушах оглушительно бился ветер и топот копыт. Чилтон привстал в седле и стал что-то кричать. Она галопом неслась на него. Чилтон уклонился от атаки Немо, а Ли испытала мгновенный ужас, что волк сейчас полоснет по кобыле.

Она удержала руку на весу, и шпага свистела в воздухе над головой Чилтона.

Он пригнулся, дергая поводья. Кобыла встала на дыбы и опустилась на землю в дюйме от оскаленных зубов Немо. Волк отскочил от ее копыт. Ли пронеслась мимо, промахнувшись на фут мимо цели, бессильная справиться одной рукой с путаницей зажатых в ней поводьев. Остановив гнедого, она попыталась освободить один повод, поворачивая лошадь обратно. Немо обежал кобылу сбоку, прыгнул со свирепым рычанием на ногу Чилтона, поймал его за сапог. Тот, не издав ни звука, бился молча, стараясь полоснуть волка своим хлыстом. Ли снова послала гнедого на него, дрожащей рукой направив на него шпагу. Все происходило и слишком быстро, и слишком медленно: она не могла справиться с гнедым, не могла твердо держать руку. Чилтон, крепко сжав губы и выкатив глаза, направил свою лошадь в промежуток между ней и рекой.

Шпага рассекала воздух — ее яростный свист перекрывал глухое рычание Немо. Она зацепила шпагой кафтан Чилтона, и теперь оружие стало выскальзывать из руки. Рывком удалось освободить шпагу, и осталось только завершить отчаянный взмах. Клинок скользнул по шее Чилтона, не причинив ему вреда, и только резким выпадом вверх она задела его щеку. Кровь потекла на его лицо, но и тогда он не издал ни звука. Вид у него был совершенно дикий, шляпа слетела, волосы стояли дыбом.

Кобыла прыгнула вперед, убегая от них. Зубы Немо впились в лодыжку Чилтона. Хлыст снова опустился, Немо разжал зубы и прыгнул на дорогу перед лошадью, но Чилтон, натянув поводья, повернул ее вбок и вонзил шпоры. Ли помчалась за ним, стараясь вонзить шпагу в спину Чилтона, но клинок по-настоящему не достиг цели.

Гнедой, напуганный рычанием Немо, отпрянул в сторону, и его внезапный рывок выбил Ли из седла. Обхватив коня руками за шею, она всеми силами пыталась не упасть. Когда Ли восстановила равновесие, Чилтон уже перевел свою кобылу в галоп.

Ли снова погнала гнедого за ним, присоединяясь к Немо, не прерывавшего погони. Хвост обезумевшей от ужаса кобылы развевался, как черное знамя. Немо и сильный гнедой жеребец стали догонять Чилтона. Копыта его лошади выбивали дружную дробь по замерзшей дороге. Они направлялись к Небесному Прибежищу.

Впереди на дороге появились люди. Их фигуры сливались в размытое пятно. Ли жадно глотала воздух, ничего не слыша, кроме грома копыт и стука собственного сердца. Вдруг прозвучал слабый хлопок, и Немо, споткнувшись, перекувырнулся комком бледного меха, но потом снова вскочил на ноги.

Кобыла Чилтона стала сворачивать к броду через реку. Он ударил ее хлыстом. Сделав гигантский скачок, она опустилась на середине замерзшей реки. Лед проломился под ней и пролетел через ее голову. К этому времени гнедой был уже на берегу. Ли, готовясь к прыжку, покрепче перехватила шпагу: ее враг наконец попался к ней в руки.

Гнедой собрался, поднялся на дыбы, его передние копыта перебирали воздух.

Но… гнедой свернул в сторону, посылая ее вперед, кувырком из седла.

Мир закружился вокруг нее. Вода мелькнула перед ее глазами. Лед и боль ударили Ли одновременно, как взрыв.

Голубка сидела на кровати в комнате Эс-Ти.

— Я не поеду, — спокойно сказала она, — я остаюсь с вами.

Не обращая на нее внимания, он открыл бумажник.

— Повозка, которая повезет вас в Хексхэм, приготовлена. Проезд оплачен до Ньюкасла. Как ты думаешь, сколько вам двоим понадобится денег?

— Можете все отдать Чести, — сказала Голубка, отталкивая кошелек. — Я вас не брошу! После всего, что вы для меня сделали.

— Нет-нет. Не надо считать, что вы меня бросаете, — нетерпеливо отвечал он. — Я хочу, чтобы вы с Честью отсюда уехали туда, где вы будете в безопасности.

— Мистер Бартлетт, — жалобно проговорила Честь, — мне некуда ехать.

— Откуда ты приехала?

— Из Хертфордшира, сэр. Но мой отец давно умер, у мамы нет работы, и я буду на попечении прихода, сэр. — Ее перевязанные руки сжимались и разжимались. — Пожалуйста, сэр, я не хочу обратно в дом для бедных!

— Вы останетесь вместе. Отправляйся вместе с Голубкой. Я дам вам достаточно денег, чтобы могли спокойно найти работу.

— У нас нет никаких рекомендаций, — доброжелательно проговорила Голубка. — Нас никто не наймет.

— Бога ради, я напишу вам рекомендации. Отсюда надо уезжать. Не хочу, чтобы вы были на глазах у Лутона.

— Я его не боюсь, — слабо улыбнулась Голубка.

— И я тоже, — решительно подтвердила Честь.

— Ну, здесь вы оставаться не можете! — Он подошел к окну и выглянул в него. — У меня есть дела, требующие времени. Я не могу быть вам нянькой. И, черт побери, куда подевалась Ли с моей шпагой? Времени на игры нет. — Он повернулся и, взяв Честь за руку, слегка подтолкнул к двери: — Пошли, пошли, и будьте хорошими девочками.

Честь обернулась и обхватила его руками за талию.

— Я прошу вас, сэр, не отсылайте меня! Родные Голубки таких, как я, не примут. Они большие люди, они…

— Честь, — резко оборвала ее Голубка, — не говори ерунды.

Честь отпустила его.

— Это правда, и я это знаю! У тебя большой дом, и мама с папой, и ты будешь знатной дамой…

— Это неправда! — Голубка вскочила на ноги. — Я сирота. Я такая же, как ты.

Эс-Ти быстро поднял на нее глаза. Прекрасная дикая Голубка поразила его.

— Как же! Такая же! — недоверчиво сказал он. — Такому выговору у Чилтона в школе не научишься.

— Я научилась там. Моя мать посылала меня воровать на улицах.

— Чушь! — Эс-Ти пересек комнату и взял Голубку за плечи. — Как твое настоящее имя?

— Я забыла.

— Послушай меня, глупышка, если у тебя есть семья, которая тебя примет, я заставлю ее назвать.

— Я — сирота.

— Она — леди! — закричала Честь. — Ты, Гармония, Ангел и многие другие… вы знатные, с благородными манерами. Мы все это знали. И Учитель Джейми любил ее больше других. И всегда, всегда именно знатных девушек выбирали для вознесения.