Принц застенчивых кровей

Да, люблю! И не могу быть в стороне, когда она так страдает по Лукьянову. Дура, вены резала себе! А он даже не пожалел её!

Когда увидел повязку и она рассказала, что произошло я озверел. Орал как ненормальный. Потому что в душе появился страх. Страх потерять её навсегда. Не как мою девушку, а потерять её в этом мире. Пусть она будет не со мной, но она должна жить и быть счастливой.

Орал на всю машину, обзывал. А она тупо смотрела в окно и молчала. И я понял что она в отчаяние. Причём, в таком, что решилась на суицид. Ещё я со своим шантажем, повел себя как придурок и эгоист. Тогда я остановил машину и обнял её. Она сразу отшатнулась в испуге. Но я её успокоил и пожалел.

Без всяких контекстов.

Как ребёнка.

Как сестру.

Понимаю, что она просто опустила руки. Да, молодая натворила делов. Повертела хвостом передо мною, заставила Пашу приревновать. Но кто ж знал, что всё так запутается!

Надеюсь, что сегодня я смогу поговорить с Пашей и объяснить ему, все её поступки и действия. До этого я уезжал, не было времени, поэтому надо поговорить сегодня. Единственное, что может спутать мои карты, то что сегодня свадьба одного из друзей Лукьянова — Соколова Матвея. И он судя по сторис является свидетелем на ней. Но судя по тому, что я узнал за время нашего " знакомства", то Павел человек ответственный и уравновешенный, не злоупотребляющий алкоголем. Поэтому я сижу в машине, в его дворе, возле дома, где находится его квартира. После их расставания, Вика курьером отослала Павлу ключи от квартиры. И спустя время он переехал жить на квартиру. Надеюсь, что ночевать он сегодня приедет домой, иначе я зря здесь торчу.

Время за полночь, во двор въезжает машина такси. Из неё выходит Павел, на нем поверх пальто синяя лента свидетеля торжества. Он подаёт руку и из машины выходит эффектная брюнетка, на ней поверх облегающего кремового платья, меховое манто и белые сапоги на каблуке. Поверх манто тоже висит синяя лента свидетельницы торжества.

Они весело прощаются с водителем такси и направляются к подъезду.

Я немного теряюсь. Не такого Павла я ожидал увидеть.

В груди разливается обида за Вику. Девушка не ест, сидит в комнате, убивает себя из — за расставания.

А он?!

Зажигает на свадьбе друга со свидетельницей.

Тьфу!

Видимо я зря приехал!

Тем временем парочка начинает обниматься у дверей подъезда. Пока Павел ищет ключи от домофона в кармане пальто, брюнетка прижимает его к стенке и начинает целовать. Он запускает руки под её манто и откровенно отвечает на поцелуй. Разворачивается и впечатывает девку в стену дома спиной. Она закидывает ногу ему на бедро. Он вжимает её в стену, целуя в шею.

Противно смотреть.

Вспоминаю слезы Вики и её дрожащий шёпот: Я НЕ МОГУ! ЭТО ПРЕДАТЕЛЬСТВО. Я НЕ МОГУ!

Козёл!!

Пальцы сжимают руль и я с психу бью по клаксону со всей дури. На весь двор раздаётся сигнал.

Парочка отвлекаться и встаёт рядом, сворачивая свою " уличную любовь".

Павел оглядывает двор.

Мою машину он не знает. Это новая тачка.

Я выхожу ему навстречу.

— Что надо? — нагло спрашивает Лукьянов.

Девушка выглядывает из — за его спины.

— Это кто, Паша? — произносит брюнетка писклявым голосом.

— Я приехал поговорить. Это срочно, — произношу серьёзно.

— Возьми ключи, квартира номер шестьдесят три. Иди наверх, я скоро! — протягивает ключи брюнетке Павел. Девушка фыркает и уходит в подъезд.

Тьфу. Квартира, где он жил с Викой.

— Говори! — бросает Лукьянов. На улице февраль. Ветер пронизывает до костей.

— Садись в машину! Поговорим! — бросаю и иду в салон автомобиля.

— Что ты задумал? Очередной подвох? — усмехается подхмелевший Лукьянов, — Меня девушка ждёт, а ты в игры играешь!

— Играешь сейчас ты! — произношу резко, — Я хотел поговорить насчёт завтра. Чтобы ты не натворил чего!

— Вроде уже всё оговорено! Завтра закроется эта история раз и навсегда! — произносит Паша и подходит к машине.

Мы садимся в салон и обсуждаем моменты завтрашнего слушания. Меня трясет от злости, когда Лукьянов посматривает на часы.

— Тебе не противно, после Вики подпускать всякую нечисть, даже на одну ночь! — не сдерживаюсь и упрекаю.

— А тебе? — тут же реагирует Павел.

— Я никогда не был с Викой! Поэтому мне ничего другого не остаётся!

— Ой ладно! Я знаю про ваш уговор! Вот и сейчас ты помогаешь мне, потому что она переспала с тобой! Вот это противно! Поверь, противнее не бывает! — произносит Лукьянов, — Мне плевать! Я начинаю новую жизнь! Без Дариновой Вики!

Лукьянов выходит из машины и хлопает дверью.

Я не остаюсь и выхожу следом.

— Ты дурак! Я тебе говорю как есть! Она не спала со мной! Никогда! Да я мудак! Говорил тебе всякое, дразнил, хотел поиграть. Но теперь страдает Вика. Думал и ты страдаешь! Но ошибся. Ты смог это пережить. А она нет! И я не могу видеть, как она мучается от потери тебя! Потому что я искренне её люблю. Да, люблю! — выпаливаю ему в спину.

— Так и люби! Я причём! — огрызается Лукьянов, поворачиваясь.

— Она меня не любит! И никогда не любила. Но самое страшное, что она никогда меня не полюбит, потому что, не может разлюбить тебя! — цежу сквозь зубы.

— Скажи ей что я не люблю её! Может тогда ей станет легче! — произносит Лукьянов.

— Ты хочешь её совсем добить? Тебе её не жалко? — смотрю на него с отвращением.

— Жалко? А то, что вы со мной делали?! Вам не жалко? — с сарказмом произносит Лукьянов.

— Жалко. Поэтому я и пытаюсь всё исправить. Потому что жалею, что всё так вышло. Но Вика. Тебе мало, что она сотворила с собой! Жизни лишить себя хотела! Оставила шрамы на руке! Мало? — спрашиваю у него.

Он стоит молча.

— Ты чёрствый и эгоистичный человек. Нихрена ты не любишь её! Возможно любишь, но не так как она тебя! — произношу с бешенством в голосе, — Вот возьми! Как закончишь с брюнеткой, почитай на досуге!

Я отдаю ему записку Вики. Ту самую, которую она написала перед тем, как вскрыть себе вены.

Лукьянов молча кладёт листок бумаги в карман пальто.

— Всё? — спрашивает с нетерпением.

— Всё! — отвечаю со злостью, — Удачной ночи!

Сажусь в авто и уезжаю. Он не посмотрел даже на записку.

Баран.

Видимо зря я приехал сегодня. Разговор не дал результатов. Я не достучался до его разума.

Бедная Вика.

28. Паша

Я стою в подъезде и смотрю через окно на то, как машина Макарова покидает двор.

В кармане пальто лежит листок который он мне дал. Но я не тороплюсь смотреть что там. Скорее всего записка от Вики с вымаливанием прощения. Не хочу даже знать про это. Мерзко и отвратно.

Поднимаюсь в свою квартиру.