Принц

– Кто мы? – спросила Нора, когда Уесли продезинфицировал ладони и руки.
– Уес?

– Мы - это я, - сказал он, решая в этот момент, что он один сделает это. У отца была больная спина, а доктору Фишеру было за шестьдесят. В любую минуту все, кто работал на ферме, начнут собираться под дверями конюшни в ожидании новостей. Уес хотел убедиться, что новости, которые они получат, будут хорошими.

– Пойди, придержи ее голову, Нора. Красотке более комфортно в компании женщин, нежели мужчин.

– Сын, я не знаю…

– Все нормально, папа. Просто отойдите, чтобы Красотка успокоилась.

Доктор Фишер остался в стойле, но в углу, где лошадь не могла его видеть. Уесли наблюдал, как Нора на цыпочках вошла в стойло и встала на колени у головы Скаковой Красотки.

– А знаешь, у тебя есть варианты, - шепнула Нора лошади, поглаживая запутанную гриву Скаковой Красотки. – Внутриматочная спираль, таблетки… а делают NuvaRing* для лошадей? Или оно будет размером с хула-хуп? Может просто воздержание. Это единственный стопроцентный способ.

* НоваРинг — гибкое контрацептивное кольцо, вводится во влагалище.

Уесли тихо рассмеялся, протянул руку и оттолкнул шлепающий хвост Скаковой Красотки в сторону, увидев пузырь выглядывающей плаценты.

– Без комментариев, Нора. Пожалуйста, - сказал он, заталкивая руку внутрь кобылы.

– Я не скажу ни слова, - пообещала она, укладывая голову лошади себе на колени.
– Кроме того, что это напоминает мне о моем последнем свидании с Гриффином.

Уесли потянулся рукой поглубже, и нашел то, что искал тонкую косточку-лодыжку. Он нашел и другую прямо рядом с ней.

– Удерживай ее сколько сможешь, - сказал он, взглянув на Нору.
– Я собираюсь тащить настойчиво и равномерно.

Нора кивнула, проводя рукой по шее Скаковой Красотки, успокаивающе массируя.

Уесли оперся на пятки и начал тянуть твердо и медленно. Сначала жеребенок не хотел двигаться с места, и он боялся сломать одну из хрупких ножек в утробе.

– Давай, красавица, - сказала Нора кобыле.
– Выпусти его. Ты можешь поднажать немного ради меня?

Она подула прямо в морду лошади и Скаковая Красотка рванулась. Движение произвело достаточный толчок, чтобы Уесли смог, наконец, извлечь из нее две лодыжки. Он разорвал плаценту и обернул полотенце вокруг ног жеребенка. Уесли глубоко вздохнул и начал идти назад, медленно вытягивая жеребенка за собой. Потребовалась вся его сила, чтобы не отпустить скользкие ножки, и вся его нежность - не сжать их так сильно, чтобы они треснули в его руках. После одного последнего рывка, голова жеребенка вышла вместе с несколькими литрами жидкости и последом. Доктор Фишер и его отец подскочили быстро с иглами и полотенцами. Они суетились над жеребенком, пока Уесли наблюдал за Норой и Скаковой Красоткой.

– Это было не так уж плохо, правда?
– спросила Нора, пока Уесли обтирал руки.

– Немного мерзко, но не ужасно.

– Мерзко? Не слушай его, красавица. У тебя прекрасная вагина, и я уверена, что если ты поделаешь упражнения Кегеля, то твои мышцы, после рождения ребенка, придут в тонус снова.

Уесли не мог устоять, и, наклонившись вперед, поцеловал Нору, даже если его отец смотрел неодобрительно. Но неодобрение исчезло с лица его отца, когда жеребенок начал извиваться в своей первой попытке встать.

– Вау. Они быстро начинают ходить.

Нора хихикнула, когда жеребенок встал и сразу же опустился вниз снова. Хихикнула? Нора Сатерлин хихикает?

Уесли не мог в это поверить. Он слышал ее смех тысячи раз, но никогда еще он не слышал ее хихиканье, такое девчачье и с таким детским восторгом. Но попытки жеребенка стоять были смешными и жалкими одновременно.

– Это мальчик, - сказал отец Уесли, когда жеребенок, наконец, встал на все четыре ноги и остался стоять. Он встал возле новорожденного и провел рукой вверх и вниз по его шерстке, проверяя его недостатки. С племенной кобылой как Скаковая Красотка и производителем как Прощайте Чары, недостатков в принципе не могло быть.

– Интересно, как назвать этого парня…

– Нора должна назвать его, так как она была здесь ради него. Все лошади Райли названы женщинами. Это на удачу.

– Ну, я давала имена многим персонажам, - сказала она.
– А этот парень похож на героя.

Уесли и Нора наблюдали, как жеребенок делал свои первые робкие шаги. Вперед, два назад и обратно один… Отец Уесли позволил себе небольшое ругательство и крякнул от боли, когда жеребенок наступил ему на ногу.

– Замечательно. Он наступает на ноги.

Пожилой мужчина засмеялся и похлопал жеребенка по его крошечной головке.

– Ну, тогда мы знаем, как его назовем, - сказала Нора, ухмыляясь Уесли.

Эта улыбка вернула его в первый день, когда они уехали кататься на лошадях вместе. Уесли взял большого гнедого жеребца по кличке Бастинадо. Уесли не видел ничего экзотического в этом имени, пока Нора не спросила, имел ли конь привычку наступать на ноги. Девушка из конюшни ответила, что он так и делал, и Нора объяснила, что Бастинадо было причудливым термином для пыток ног.

– Бастинадо, - сказал Уесли.
– Чертовски уверен, что это имя не в реестре.

Нора подползла к жеребенку и погладила его по мордочке. Уесли давно не видел гнедого жеребенка, такого милого и маленького. Прощайте Чары был маленьким, тоже, а затем вырос в самого длинноногого монстра, из всех лошадей, что он когда-либо видел.

– Я люблю его. И хочу оставить его себе.
– Нора поцеловала лошадь в нос.
– В своем доме. Там большая кровать. Он может поместиться.

– Мадам, эта лошадь стоит… - начал отец Уесли.

– Папа. Шутка. Нора шутит.

– Она слишком много шутит. Она когда-нибудь говорит что-нибудь серьезное?

– Нет, - сказала Нора, подмигивая Уесли.
– И я серьезно.

– Я не нахожу Вас особенно забавной, юная леди.

Отец Уесли уставился на нее.

– Меня не волнует, любите Вы меня или ненавидите. Вы назвали меня “юной леди”, что делает Вас моим новым любимчиком.

Уесли наблюдал, как лицо отца вытянулось от гнева, прежде чем он выдохнул и покачал головой.
– Как наша девочка себя чувствует, Фиш?

Нора придвинулась к Бастинадо и продолжала гладить его, пока доктор Фишер и его отец оглядывали кобылу один раз, затем второй. Уес и Нора удерживали свое внимание на маленьком Бастинадо, пока он разбирался, как работали его ноги. Нора даже нашла где-то хлыст и дразнила Бастинадо им, словно он был котенком, а не Чистокровным скакуном стоимостью в миллион долларов.

В течение нескольких часов они, смеясь, наблюдали за его прогрессом, морщась при его падениях, подбадривая его вставать снова, когда он опускался в сено.