Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Принцесса Иляна
Шрифт:

Помнится, она задумалась и не заметила, как изъезженная дорога сменилась брусчаткой Верхней Буды - крепости, расположенной на холме возле Дуная. Колымага некоторое время тащилась по мощёной улице, затем остановилась и, наконец, вкатилась в ворота большого дома, принадлежавшего дяде Михаю.

Теперь этот дом принадлежал отцу Илоны, потому что Михай умер, не оставив наследников, а семнадцать лет назад отец был там лишь гостем. Илона даже удивилась, когда отец, а не дядя, распахнул дверцу колымаги, улыбнулся, спросил путешественниц, хорошо ли те доехали, а затем повёл их через дворик в комнаты.

Всё в доме

показывало, что здесь живёт очень богатый человек, потому что стены во многих комнатах были не только оштукатурены, но и покрыты затейливой росписью. Дубовые столы, стулья и скамьи, украшенные искусной резьбой, выглядели очень дорого. На полах лежали ковры - невиданная роскошь, ведь так они очень быстро вытерлись бы - и всё же юную гостью это хоть и удивило, но не ошеломило.

Илона подумала, что дом выглядит очень не большим - не больше, чем тот замок, в котором она росла. Комната, которую ей дали, оказалась совсем маленькой, а единственное окошко смотрело в крохотный садик, где сквозь снег торчали засохшие цветы. От вида этих цветов стало ещё грустнее, чем раньше, но Илона, конечно, ничего об этом не сказала хозяйке дома, жене дяди Михая, а лишь благодарила её за гостеприимство.

После долгого путешествия Илоне не сиделось на месте, поэтому она в сопровождении служанки вышла со двора и поднялась на крепостную стену рядом с дядиным домом. Неподалёку, справа виднелись островерхие башенки королевского дворца, устремлённые в серое пасмурное небо. Прямо под стеной начинались полускрытые под снегом красные черепичные крыши Нижнего города. Чуть вдалеке вилась широкая белая лента замёрзшего Дуная, а на той стороне реки смутно различался некий городок, окружённый белыми полями.

Впоследствии Илона поднималась на стену ещё не раз и видела, как красные черепичные крыши всё больше заметало, а иногда снег порошил так сильно, что Дунай и противоположный берег почти исчезали. Исчезали и окрестные горы на этой стороне реки, так что казалось, что в мире не существует ничего, кроме города, такого суетливого и шумного, но совсем не весёлого.

Конечно, грустить Илоне не следовало, ведь давно наступил Адвент, то есть период радостного ожидания Рождества. Она даже стыдилась, что не может стать весёлой и довольной подобно своим родителям. А те выглядели особенно довольными, когда отвели её в дом неподалёку, где жила тётя Эржебет. Тогда-то и состоялась первая встреча с этой родственницей.

– Девочка моя, не бойся. Дай мне на тебя посмотреть, - нарочито ласково произнесла тётя, а затем, взяв племянницу за подбородок и вглядевшись в её лицо, добавила: - Ты очень хорошенькая.

Тётя Эржебет почему-то проявила к племяннице расположение: велела приходить чаще, о многом с ней говорила и даже делала небольшие подарки, когда Илона, сопровождаемая служанкой, в очередной раз являлась в гости.

Первым таким подарком стала пара синих бархатных перчаток с золотой вышивкой. Они пришлись очень кстати, ведь в ту зиму были сильные холода. Дунай покрывался льдом не каждый год, и если уж это случалось, то все говорили, что зима необычайно сурова.

– Возьми, моя девочка, - сказала тётя, отдавая перчатки.
– Когда-то я сама их носила, а теперь руки у меня уже не такие маленькие, как были, когда я только-только вышла замуж. Думала, подарю перчатки своей дочери, но у меня нет дочерей, поэтому отдаю тебе.

– Благодарю, тётушка, - скромно ответила Илона, а Эржебет всё продолжала говорить:

– То ли ещё будет. Подожди немного, моя девочка. Вот вернётся к нам мой Матьяш и станет королём. И тогда

у нас появится много денег. Это ничего, что сейчас мы стеснены в средствах и еле-еле наскребли, чтобы заплатить выкуп за Матьяша. Шестьдесят тысяч - немаленькая сумма, но её стоило отдать, а когда мой Матьяш станет королём, у нас будет больше, гораздо больше, и мы сошьём тебе много красивых платьев. Ты ведь хочешь, чтобы у тебя были наряды?

– Тётушка, мне хорошо и так, - ответила Илона, но тётя Эржебет возразила:

– Ты просто не знаешь, что такое иметь много платьев, моя милая. Ты уж прости меня, но я знаю, как ты жила. Твой отец не имеет больших доходов, и он не достаточно ловок, чтобы восполнить это за счёт военной добычи. Не смотри на меня так. Твой отец - мой младший брат, и потому я имею право говорить о нём то, что думаю. Он не достаточно ловкий человек, но это обернулось ему на пользу, ведь он не успел выдать тебя замуж. Поэтому ты сможешь помочь моему Матьяшу и получишь то, чего достойна - богатую свадьбу с очень знатным женихом. У тебя будет много платьев, и ты увидишь, как это хорошо.

Илона хотела ответить, что предпочла бы вернуться домой и выйти замуж за прежнего жениха, а не за нового, но она знала - так говорить нельзя. Липтовские Понграцы уже дали свою часть денег для выкупа за Матьяша, сделка состоялась, и теперь семье Силадьи следовало исполнить свою часть обязательств.

Каждое слово тёти лишь подтверждало неизбежность предстоящего брака. Например, в одно из воскресений, когда Илона вместе с матерью и тётей, как обычно, пошла на мессу в собор Божьей Матери на главной площади Верхнего города, тётя улыбнулась и спросила:

– А ты знаешь, моя милая, что в этой церкви состоится твоё бракосочетание?

Ах, совсем не так представляла себе Илона ту церковь, в которую войдёт невестой, а выйдет - замужней. Думалось, что это будет небольшая церковь в городке в Эрдели, а не огромный собор, чьи крестовые стрельчатые своды поднимались невообразимо высоко и почти скрывались в полумраке, который царил наверху.

Лишь во время ночной рождественской службы вся церковь осветилась множеством свечей, и Илона, стоя вместе со всеми в толпе молящихся, немного повеселела.

После Рождества племянница уже почти смирилась со своей судьбой, так внезапно изменившейся, и теперь охотнее прислушивалась к словам тёти, рассуждавшей о политических делах.

В конце января Илона вместе с ней и с матерью стояла на городской стене, наблюдая, как внизу, на льду замёрзшего Дуная собирается толпа людей. И вдруг вся эта толпа хором закричала:

– Матьяша на трон! Матьяша! Да здравствует король Матьяш!

Это были те самые пятнадцать тысяч воинов, минувшей весной собранные в землях Силадьи и Гуньяди. Когда стало ясно, что воевать не с кем, Михай Силадьи отпустил этих людей по домам, но когда из Праги пришла весть, что венгерский трон нежданно освободился, эти люди получили приказ снова явиться к стенам Буды, и теперь стало ясно, зачем.

– Матьяша в короли!
– кричало войско, стоя на льду Дуная, а на крепостной стене уже собралось множество жителей Буды.

Некоторые из зрителей начали вторить войску:

– Правильно! Матьяша на трон! Матьяша!
– а войско будто отвечало им:

– Матьяша!

Толпа на стене ещё больше взбудоражилась, зашумела, послышался весёлый одобрительный смех.

– Матьяша!
– кричала люди на городской стене.

– Матьяша!
– отвечали воины на льду реки.

Поделиться с друзьями: