Принцесса по ГОСТу

Глава пятая.

Плебей и девочка — плейбой

— Я собираюсь тебя убить, изнасиловать и съесть!

— Ой, а можно в другом порядке?

Это была именно та свадьба, для которой нужен кредит. Интересно, где-то выдают нервы в кредит? А то я еще тот, с предыдущей свадьбы не погасила! Судя по тому, как меня радостно тащили сквозь какие-то кусты в потемках, я могу предположить, что у бедолаги я — первая и единственная. Вот странно! Днем я — говорящий кролик, но стоит только солнцу закатиться за горизонт, как я становлюсь человеком, правда с ушами и хвостиком, который сейчас яро негодует!

— Ыыыы! — как бы решил поговорить со мной мой супруг, чтобы нарушить гнетущую тишину первой брачной ночи.

— Так! — не выдержала я, пытаясь разжать его цепкие пальцы. — Не путай норку с муркой!

— Ыыыы! — вы послышалось в ответ, а я понимала, что любовь не только слепа, но еще и нема, тупа и достаточно шустра.

Мы вышли к какому-то поселку, от которого веяло безнадегой и прошедшими праздниками.

— Ыыыы! — промычал мой новобрачный, тыкая палкой в первую попавшуюся дверь. Он достал старенькую кружку и протянул ее недовольной седой хозяйке в серой дырявой шали, жалобно промычав.

— Помогите! — взмолилась я, бросаясь к крестьянке, но меня дернули за руку, прижали к себе и прикрыли рот рукой. Ага, а потом рассказывать всем, дескать, супруг — крупный бизнесмен, который умеет делать деньги из воздуха! Из испорченного собой воздуха! То, что он — крупный по сравнению со мной — видно даже невооруженным глазом. Я едва достаю ему до плеча, если становлюсь на цыпочки.

— Больше не дам! — буркнула крестьянка, кидая в кружку медную монету. — Ночлег в хлеву! К скотине не приставать! А то знаю я вас!

Это был тот самый случай, когда я готова была помычать и поблеять!

— Ыыыы! — согласился или обрадовался супруг, все еще закрывая мой рот, пока я пыталась наподдать ему локтем как следует. Дверь негостеприимно захлопнулась, а меня отпустили, конвоируя в хлев, откуда доносилось жалобное блеяние.

— Ыыыы! — протянул мой новоиспеченный муж, тыкая клюкой в козу. Коза насторожилась, а у меня в руках очутилось ведро.

— Послушай! — вознегодовала я, швыряя пустое ведро на пол. — Я умею доить только мужиков! И вообще Это козел!

— Ыыыы! — требовательно заметил мистер Ыыыы, настойчиво тыкая в сторону замычавшей коровы. Я посмотрела на худосочную Буренку, к портрету которой впору делать подпись «Корова курильщика», и поняла, что когда мне хватит на стакан, ее хватит удар.

— Бык — отличный выбор! — съязвила я, швыряя ведро куда подальше. — Сейчас красную косынку надену и стану передовицей в надоях! Не переживай! За пятилетку ведро я тебе надою!

— Ыыыы! — раздалось в ответ, а я поняла, что пятьдесят оттенков этой волшебной буквы я различать не собираюсь! Меня не просто женили! Меня развели! И ведь чуяла подвох! Чуяла!

Меня снова схватили за руку, пытаясь уложить рядом, но я отчаянно сопротивлялась. Послышался смешок, а я дотянулась до ведра, как бы намекая, что девушка с пустым и увесистым ведром — это очень плохая примета. У меня попытались отобрать ведро, но я оборонялась, как разъяренный хомячок! И вот! Наконец-то, дедшот! Ручка отвалилась, а я попыталась броситься бежать, но меня тут же настигли, насильно укладывая рядом на солому.

— Ы! — коротко заявили мне, сжимая тисками мою руку. Я дергалась, вырывалась, а потом обессилела и злобно засопела. Ночь пробиралась сквозь дырявую крышу, солома безбожно колола, а по мне ползала какая-то букашка. Я лежала и не могла уснуть. «Вот! Ты хотела бизнесмена! Мечта сбылась!», — улыбнулся оптимизм. «Рядом лежит обладатель акций «Подайте на пропитание!», — поставил галочку пессимизм. «И чтобы он был фрилансером!», — пытался ободрить меня приступ оптимизма. «Получай своего дауншифтера», — поддакнул пессимизм, отмечая галочкой следующий пункт. «Ты хотела вместе с ним увидеть мир!», — снова улыбался оптимизм. «Турагентство «Пустим по миру» к вашим услугам!», — согласился пессимизм, обводя этот пункт. «Как там ты говорила? Чтобы только мой!», — порадовал оптимизм. «Вот и мой его, как следует! Мой и отмывай!», — сардонически улыбнулся пессимизм. «Ты загадывала, чтобы он шарил по жизни?», — настаивал оптимизм. «Вот! Отличный шарящий мужик! Слепой, но настырный!», — поставил двойную галочку пессимизм. «И как там ты мечтала? Чтобы у вас никогда не было пустого холодильника? Да? Я правильно вспомнил?», — развлекался оптимизм. «Нет холодильника — нет проблем!», — закивал пессимизм, снова отмечая пункт. «Чтобы всегда был рядом?», — продолжал оптимизм, шурша списком. «Смотри! Ни на шаг от себя не отпускает!», — вздохнул пессимизм, ставя жирное сердечко напротив пункта, когда мою руку сжали еще сильней. «И чтобы у него была крутая тачка!», — захлопал в ладоши оптимизм. «У тебя будет самая крутая тачка, на которой ты будешь возить ваши пожитки! И в командировки он тебя брать будет! И любить тебя за твой внутренний мир! И плевать ему, что на тебе ни грамма косметики, а волосы превратились в сосульки!», — заметил пессимизм. «Вот все как ты и просила! Точь в точь!», — поздравила меня судьба, мысленно пожимая мне руку.

– Ыыыы! — простонала уже я, глядя на звезды. Чтоб я еще раз понадеялась на чудо? Да никогда! Ничего! Я сбегу!

Я услышала голоса и тут же навострила уши. Доносились они из дома.

— Слыхала новость? Императрица снова вышла замуж! — чавкал кто-то чем-то смачным и стучал ложкой сплетник. — Мне кухарка сказала!

— У нас будет новый Император? — поинтересовался женский голос, прибавляя, что есть еще смалец.

— Если бы! Влюбилась, как только увидела! Пришел какой-то крестьянин или нищий, она возьми да и закричи: «Жить без него не могу! Люблю!». Ее тут же бросились все убеждать, что, мол, она же Императрица! Но она ни в какую! Люблю и все тут! Она ногой топнула и потребовала срочно их поженить! Сыграли скромную свадьбу! Поговаривают, что всю церемонию стояли в обнимку! Императрица все твердила, что это — любовь всей ее жизни! — сербал какой-то похлебкой невидимый рассказчик.

— Вечно праздник у всех, кроме нас! — заворчала женщина, чем-то грюкнув. — Как всегда кому-то свезло! Будет теперь во дворце жить! Ымператором станет!

Я мрачно посмотрела на «любовь всей моей жизни». «Я милого узнаю, а по лохмотьям! Он носит да носит едкое амбре!», — развлекался, воскресший в памяти самонадеянный ансамбль народного порчества.

— Да не станет! Она с ним ушла в народ! — прокашлялся едок. — Так и сказала! Кухарка своими ушами слышала: «Мне не страшна нищета! Лишь бы с любимым!»

— Ой! — тут же потеплел голос женщины. — Вот это я понимаю! Дайте боги каждой такой любви!

— Да дослушай, дуреха! Это проклятый Каспар провозгласил себя королем, а Первый Советник Азин — Императором! — кто-то ударил кулаком по столу.

— Вот дура-то! Дура! — завыла баба, а я продолжала узнавать о себе много нового! В итоге я стала поводом для семейного скандала, аргументом которого были «все бабы — дуры»,

Надо срочно возвращаться! Пусть признают брак незаконным! Или попробовать заработать деньги и заплатить какому-нибудь магу, чтобы вернуться домой? А почему бы и нет? Говорящий кролик — это серьезный конкурент танцующему коту и поющей собаке! Но еще лучше — найти этого Альдютера или как там его, вывалить деньги и потребовать, чтобы он меня расколдовал! Нет, а чем плохая идея? Можно же договориться? Я-то уже не Императрица, так что проку с меня никакого!

— Ыыыы! — послышалось прямо мне на ухо, когда мой супруг к утру понял, что стал почетным зоофилом.

— Пшел вон! Хвост не трогай! — возмутилась я, когда меня пытались ощупать за воинственно дергающийся хвост. — Итак! Слушай меня внимательно, олигарх! Мы будем работать в команде! У меня бизнес-план есть! Я всю ночь его обдумывала! Вставай! Чего разлегся! Работать пора! Смотри! Ты стоишь в одном конце улицы, я стою в другом! Ты меня понял? Если план сработает, то через год мы тебя отмоем, купим дворец и так далее!

— Ыыыы? — уточнил мой компаньон.

— Ыыыы! — передразнила я, недовольно сопя. — Вперед! Работать! Только не говори, что у тебя сегодня выходной! Без выходных и перерывов на обед!

Мы вышли на улицу, а я, щурясь на солнце, поняла, что это — никакой не поселок, а город! Дальше за бедными лачугами виднелись вполне респектабельные и добротные дома.

Мы прошли дальше, а возле одного угла каменного дома я остановилась, вставая на задние лапы.

— Место — проходное, а значит, прибыльное! — заметила я, недовольно оглядываясь. — Ты стоишь здесь, а я отойду подальше! Пусть думают, то мы — конкуренты!