Принцип войны. Том 2

«Ловчие! — меня пронзила догадка. — Вот почему они не участвуют в спектакле, навязанном Чистяковым!»

Ходили упорные слухи, что в недрах Магической Палаты существовала некая структура, помогавшая полиции и спецслужбам вылавливать чародеев, чем-то насоливших государству или преступивших все мыслимые и немыслимые законы. Особое подразделение не отвлекалось на мелочи, с которыми справлялись обычные маги, приписанные к околоткам. Если проводить грубое сравнение, Кирюша и Ермил были «егерями», охотящимися за неугодными власти одаренными. Люди этой профессии нигде не засвечивались, но все одаренные подозревали, что «ловчие» — не легенда.

Ясни с яростным шипением вылетел из ножен, между пальцами проскочил нешуточный искровой разряд — и я засветился, облачаясь в «доспех». Моя броня так впечатлила Чистякова, что он поспешил ко мне, чтобы я не смог вырваться из плена магоформы.

Жидкая субстанция, облекшая меня в непробиваемую броню, приняла на себя «ловчую сеть», но не смогла опутать в кокон. Подняв руку, я запросто порвал ее, потому что Ясни помог мне «увидеть» кристаллическую решетку этого опасного плетения и самые слабые места, куда стоило приложить малейшее усилие, и выскользнул из ловушки. Интересная техника! В каком диапазоне я сейчас рассмотрел решетку? Но — потом, потом!

Чистяков ускорил свое движение. Забавно было наблюдать, как пузатенький мужичок торопится ко мне, раскручивая свою трость. Я резко присел и повторил трюк с сотрясением земли. Но сейчас ударил двумя раскрытыми ладонями, просто снеся с ног всю троицу злодеев. Неподалеку с жалобным хрустом повалилось дерево; комель с раскоряченными корнями, как многорукое существо, взметнул вверх мерзлую землю вперемешку со снегом и камнями.

Не давая противникам ни секунды на раздумье, я развернулся в сторону поднимающихся помощников и провел атаку. Помня, что Сударшана сделала с Рахдаем, я не хотел отправлять на перерождение этих парней в иной ипостаси. Мне враги из инфернальных далей не нужны. Я метнул в их сторону каплю воды, которая в полете разлетелась по сторонам и образовала такой частокол убийственных ледяных копий, что у ловчих не оставалось возможности защититься. Их слабенькие амулеты, не предназначенные для серьезной войны, еще могли отбить первую волну атаки, но остальные копья просто смели их, пронзив насквозь. Ермила так и вовсе пришпилило к дереву.

Архат закаменел, поняв, что шуточки кончились.

— Вы поступили очень плохо, господин Волоцкий, — бледность медленно покрыла лицо Чистякова. Мне показалось, что он осознал силу доспеха и теперь лихорадочно соображал, как поступить. — Гибель этих людей была ненужной и неправильной.

— Может, объясните, господин архат, для чего этот спектакль? — бросил я в лицо замершего противника. — Зачем взяли ловчих? Вы же с самого начала не собирались выполнять договоренности, так? Неужели считали меня легкой добычей? Вынужден разочаровать: доспех завязан на крови, как и эйдос. Ничего бы у вас не вышло. Только людей зря погубили. Они на вашей совести, Герасим Лукич. Не злите «огневика».

Маг не стал выяснять отношения. Он ударил «воздушным кулаком». Формирование плетения заметно только на последней стадии, а Чистяков сделал все чисто и быстро. Удар многотонной массы спрессованного воздуха не выдержал бы ни один маг, вздумай кто с ним соперничать. Доспех принял на себя основной удар и загасил энергию, распылив ее по сторонам. Но меня нешуточно протащило по земле и швырнуло в кусты. Я вскочил на ноги, но какое-то мгновение приходил в себя от головокружительного полета, и тем не менее, умудрился послать в архата очередь из ледяных сосулек, которые он с легкость парировал. И усмехнулся, усомнившись в моих силах противостоять ему.

«Используй Скипетр», — пришла подсказка из моей головы.

Ножны в руке превратились в массивную трость. Я перехватил ее поудобнее и просто ткнул в сторону архата. Почуяв неладное, Герасим Лукич дернулся, пытаясь уйти с линии удара и даже успел закрыться «воздушным щитом». Мой ответ был не хуже его. Скипетр сфокусировался на противнике, влепил в щит нешуточную оплеуху. Не думал, что от столкновения воздушных магоформ могут образоваться искры. Но кокон, в котором теперь находился Чистяков, раскалился от трения сотен элементалей, грызущихся друг с другом. Мои пытались прорваться через защиту, а противника — отчаянно сопротивлялись этим попыткам. Архат понимал: убери он кокон — погибнет. Но и внутри него оставаться смерти подобно. Рано или поздно невыносимый жар убьет его.

Поэтому Чистяков вызвал элементалей Воздуха и стал охлаждать стенки кокона. А я продолжал наращивать давление. Мне хватало энергии, которой я черпал из доспеха и пространства. У архата нет таких резервов, и он должен понимать критичность своего положения.

Я предполагал, что этим дело не закончится. С поляны уйдет только один. Чистякову нужно победить и овладеть «солнечным доспехом». И мне отступать некуда. Подумать только: я в открытую схлестнулся с представителем Магической Палаты, которая служит государству, императору. Фактически, это преступление против власти. Мелькнула запоздалая мысль, что чародей намеренно подставил «ловчих», чтобы спровоцировать меня, и теперь имеет полное право на уничтожение бунтаря. В качестве же трофея получил весь «доспех». Значит, с этой поляны уйдет только один. Уничтожив архата, я смогу замести следы. Пусть Магическая Палата ищет пропавших сотрудников и объясняет императору, что маг такого высокого уровня делал за рубежом.

И все-таки Чистяков решился на рискованный шаг. Он убрал кокон и тут же провел контратаку на огненных элементалей, обрушив на них огромную массу воды. С жутким шипением вверх взлетели клубы пара, из-за которого я перестал видеть картину. Крылья Скипетра Войны схлопнулись с оглушающим треском. Кажется, со всех ближайших деревьев слетели не только снежные шапки, но и хвоя. Мне тоже прилично прилетело по ушам.

Из завесы вывалился Чистяков в грязной и мокрой одежде. Из ушей и носа текли струйки крови. Даже в такой ситуации он не пытался обрушить на меня свой гнев, и злодейскими фразами отвлечь от внимания. Он терял инициативу и понимал, насколько важно ему быстро разобраться со мной. Вычерпав до дна всю энергию из окружающего пространства, архат начал вбивать в меня трескучие молнии, вздыбливать подо мной землю, чтобы хоть как-то сдержать натиск, отвлечь от неудержимой атаки.

Пришлось побегать по перепаханной поляне, уходя от провалов и серии мощных ударных техник, включавших в себя разнообразные огненные шары, молнии, ледяные и воздушные лезвия. Но всему есть предел. Архат решил перевести дух и накачать в магоформы энергии, что стоило ему жизни. Я не стал тянуть с окончанием боя. Мы оба устали, любое промедление грозило поражением. Время плотно сжалось в комок, происходящее вокруг меня застыло как капля на морозе — и оказавшись возле мага, я нанес два удара кинжалом под левый сосок, потому что боялся возможностей архата. Мне же ничего не известно о живучести людей с подобными магическими возможностями. А так — наверняка. Вспыхнувший невыносимым белым светом Ясни, напившийся крови сильного противника, через несколько мгновений потускнел. Черт возьми, я почувствовал, насколько он доволен происходящим!

Мир вернулся в прежние границы. Архат покачнулся уже мертвым и грузно завалился мне под ноги. Тяжело дыша, я отошел в сторону и огляделся. На поляне словно стая кабанов порезвилась. Сырые пласты земли вывернуты наизнанку и едва курятся, остывая от жара. Близстоящие деревья опалены магическим огнем, все усыпано хвоей и сломанными ветками. Вот удивятся местные лесники, когда заглянут сюда.

Надо что-то делать с трупами и уматывать отсюда. С замиранием сердца я обшарил карманы Чистякова, морщась от происходящего. Архат сам виноват, что пошел на такой шаг. Значит, кто-то в Москве дал приказ «слить» меня, иначе Герасим Лукич ни за что не стал бы действовать подобным образом. Но больше всего я боялся не найти перстни. Ведь архат мог оставить их в гостинице или у надежного человека, если таковой был в Лозанне. И где тогда искать артефакты?

Перстни лежали в мягком кожаном футлярчике. Я с облегчением вздохнул и положил в карман своей куртки. Но еще большее облегчение испытал, найдя плотный прямоугольник пластика в виде визитки с витиеватой надписью «Cascada Hotel» и несколько телефонных номеров. Ох, надеюсь, что Алику прячут там…

Дело сделано. Подхватив тяжелое тело Чистякова, я подтащил его к ловчим и уложил рядком. Ледяное копье, пришпилившее Ермила к дереву, растаяло, и водитель оплыл на землю. Едва не забыл посмотреть и его карманы. Как-то же надо уезжать отсюда. А ключи должны быть у Ермила. Вот и они на брелоке с эмблемой «Элизиума».