Принципы современной психической самозащиты

Так, применяя антизащиту в случае энергетического нападения, то есть полностью раскрывая себя "энергетической ситуации", но не вовлекаясь в нее витально и ментально, мы обретаем полноту понимания ситуации. Применяя антизащиту в случае витальных и ментальных нападений, мы обретаем полноту понимания этих частей своего состава во всей их специфике, слабых мест, пробоинах и заусеницах. Мы видим, в чем наша слабость.

Мы видим это гораздо лучше, чем если бы попытались разобраться во всем этом сами, ведь в каждом из нас существует подсознательная тенденция к потаканию своим "маленьким слабостям" Во время нападения же «противник» нам их безжалостно ПОКАЗЫВАЕТ. Поняв, какое это большое счастье и удача подвергнуться нападению, вы поймете, почему "воин жаждет поражения" и ищет достойного «противника». То, что не убивает нас, делает нас сильнее.

Как выработать антизащиту? Резонный вопрос, поскольку для того, чтобы воспользоваться антизащитой, нужно сперва ее выработать. Ибо нам лишь кажется, что мы обладаем осознанием, в действительности же мы, разомлев в теплых лучах памяти и воображения, движемся по жизни на «автопилоте» стереотипных реакций и не осознаем почти ничего — даже образов памяти и воображения. Попробуйте в экспериментальных целях соотнести только что сказанное со своим осознанием. Попытайтесь вспомнить, когда вы в последний раз что-то ОСОЗНАВАЛИ?.. Много ли вы ОСОЗНАВАЛИ только что?.. Попытайтесь ОСОЗНАТЬ хоть что-нибудь в окружающей вас обстановке… ну, для начала хватит.

Развитие осознания основано на методе так называемого "некритического самонаблюдения", то есть безаналитического наблюдения своих внешних и внутренних реакций на среду в повседневной деятельности без одобрения или осуждения своих «правильных» или «неправильных» (как нам кажется) проявлений. (См. об этом: Бенджамин Г. Основы самопознания; Успенский П. Д. Четвертый путь; Николл М. Психологические комментарии к учению Гурджиева и Успенского. Эти книги доступны в русском переводе.) Для того, чтобы наблюдать свои проявления, нам потребуется разотождествиться с ними.

В контексте антизащиты речь идет о способности разотождествляться с тремя вышеупомянутыми «оболочками» (по крайней мере, с двумя «крайними» из них — энергетической и витальной), невовлеченно наблюдая свои эмоции радость, печаль, гнев, страсть и т. д. и свое тонкое состояние — усталость, бодрость, напряженность, апатию и т. д. Все это мое, но это не я. А кто я? Скажем так… скажем так, я — осознание. Итак: антизащита, осознание, Хозяин, Мастер, я, мастерство осознания, — любопытная получается цепочка.

План отработки антизащиты приблизительно таков: 1. необходимо научиться разотождествлять в случае необходимости свое тоническое и эмоциональное состояние, то есть обрести способность брать подсознательный контроль автоматический процесс их взаимообусловленности; 2. необходимо научиться разотождествлять в случае необходимости свои эмоции и мысли, то есть обрести аналогичную способность и в данной сфере. Здесь подчеркнуто "в случае необходимости", потому что нет никакого греха в отождествлении; просто вы должны УМЕТЬ разотождествляться. Хроническое же, неконтролируемое разотождествление называется «шизофренией», и от нее Боже вас упаси.

Далее, отработка антизащиты должна проводиться вовсе не в критических ситуациях "психических нападений". Несколько "острых опытов", конечно, помогут выявит степень своей неразотождествленности с «оболочками», со всей наглядностью покажут основные задачи будущей работы с осознанием.

Разумеется, выработка антизащиты — это лишь один из частных случаев прикладного развития осознания. Поскольку мы есть и продолжаем быть, то нам не остается ничего другого, кроме как продолжать осознавать наше бытие. Развивается наше бытие — развивается и осознание. Осознание тоже можно развивать; в этом случае, говорят, будет развиваться и бытие. Процесс развития осознания (сознательности), сознания (сферы осознаваемого бытия) и самосознания, ведущий к сплавлению этих трех в одно, называется Йогой. (См.: Владимирский А. Йога, психиатрия и конструктивная психология. 1983. — В приложении к русскому переводу книги Гарри Бенджамина "Основы самопознания".) Очевидно, в процесс такого развития неосознанно вовлечено все человечество. В нашу же задачу входит СОЗНАТЕЛЬНО развивать осознание, то есть СОЗНАТЕЛЬНО «заниматься» Йогой.

Впрочем, Йогой это называть не обязательно… Итак, осознание (назовем его «антизащитой» — что, впрочем, тоже не обязательно) следует развивать не в патологических условиях "психических нападений", а в нормальных условиях повседневной жизнедеятельности, наблюдая работу «оболочек» в бытовых ситуациях и в контактах с "обычными людьми" положительных, отрицательных и нейтральных. «Нападения» же следует рассматривать лишь в качестве тестовых ситуаций — "экзаменов на разотождествленность".

21. ЗАЩИТА В ПРЕДГАЛЛЮЦИНАТОРНЫХ СИТУАЦИЯХ

Как уже говорилось, галлюцинации представляют собой неконтролируемое проникновение астрального плана ("мира сновидения") на физический. Галлюцинаторные образы, конечно, вовсе не обязательно являются в результате психического нападения, однако в исключительно редких случаях могут иметь и такую природу. Это очень коварная форма нападения: цель его заключается в том, чтобы восстановить против человека его социальное окружение. Галлюцинирующий перципиент, как правило, проявляет черты неадекватного поведения, в результате чего подвергается более или менее длительной изоляции в сумасшедшем доме. А, как свидетельствуют очевидцы, по сравнению с испытаниями, выпадающими на долю перципиента в этом заведении, все психические нападения — детский лепет.

Различают два этапа неконтролируемого проникновения астрального плана на физический: 1. этап "утоньшения завесы", разделяющей эти два мира и 2. этап "разрыва завесы", сопровождающегося выходом астральных форм и сущностей в сферу восприятия физического мира. "Утоньшение завесы" может происходить без последующего «разрыва», а «разрыв» завесы без предшествующего "утоньшения".

Утоньшение завесы вызывает у перципиента ощущение какого-то незримого присутствия. Перципиент чувствует, что он превратился в объект наблюдения со стороны неких сущностей, безмолвно стоящих у самой черты, отделяющей наш мир от мира сновидений. Предчувствия перципиента могут подкрепляться и различными двигательными явлениями в периферическом поле зрения.

В преобладающем большинстве случаев ощущение незримого присутствия сопровождается чувством беспредметного страха, то есть страха, для которого отсутствуют какие-либо конкретные объективные причины. В чувстве беспредметного страха, как будет показано далее, нет ничего плохого. Однако иногда беспредметный страх перерастает в беспредметную панику; паника же сопровождается неадекватными формами поведения и может послужить поводом для госпитализации перципиента.

Эффективная борьба с паникой невозможна без осознания происходящего и понимания его механизмов. Однако задача эта затруднена по той причине, что люди, как правило, боятся бояться. Расценивая страх перед "незримым присутствием" как явление того же порядка, что и детский страх темноты, они пытаются поскорее подавить эти малоприятные и "недостойные мужчины" ощущения, лишая себя тем самым возможности понять, что с ними происходит.

Действительно, темнота и "незримое присутствие" — ситуации аналогичные. В первом и во втором случае отсутствует сенсорный (чувственный) материал для так называемого "опережающего отражения" действительности этого "событийного радара", благодаря которому человека не так-то легко застигнуть врасплох.

"Беспредметный страх" — это естественная реакция живого организма на сенсорно непрогнозируемую ситуацию (СНС), то есть ситуацию, в которой отсутствует объективная возможность прогнозировать течение событий и применять имеющиеся на подхвате стереотипы двигательных реакций. При этом восприятие и поведение как бы снимаются с «автопилота» и переводятся на "ручное управление": СНС ставит организм перед необходимостью постоянно быть готовым СРАЗУ КО ВСЕМУ.