Принимаем огонь на себя!
Шрифт:
Продолжает рассказ Света: «Женщины пальцами стали отковыривать асфальт. Большие куски дробили на мелкие… Кто-то подошел с вилами. Поддели асфальт — мы стали разбивать особо крупные куски. Что помельче — относили ближе к баррикадам. Носили — женщины — на мешках, навалив сверху горы. Носили мужчины — навалив на поддоны, устланные чем-то…
Поле было практически пустое только за «оградой из мешков с песком и поднятыми поддонами» — бегали мы, как муравьи… В палатках — никого. Пока мы поднимали асфальт и дробили его на мелкие части, — за нашей спиной строили баррикады на ступеньках проклятого Дома Профсоюзов…» (8)
«Тревожные звонки продолжали поступать и было решено перебираться на крыльцо Дома Профсоюзов. Туда же были перенесены матрасы,
Строительство «куликовцами» баррикады у крыльца Дома профсоюзов
Рассказывает Надя: «С футбольного матча позвонил зять и сказал, что фанаты «Черноморца» в середине второго тайма организованно поднялись и ушли. После футбола зять с племянницей пришли за нами на Куликово поле, мы не хотели уходить, они пытались остаться с нами, мы их отправили домой (у них маленький ребенок), племянница уехала, а зять остался на газоне перед «Стекляшкой» [Административное здание Одесского областного совета и областной государственной администрации, расположено через дорогу напротив Дома профсоюзов и Куликова поля].
С 17 до 18 часов депутат облсовета Вячеслав Маркин два раза нас пересчитывал, было около 200 человек и Маркин сказал, что достаточно. Были предложения уйти, бросить лагерь, но мы не хотели покидать Куликово поле — как символ. Просил женщин уйти, но мы не хотели уходить» (4).
Женщинам-медсестрам сказали быть на крыльце с медикаментами.
«Я стояла боком к двери. — Рассказывает Марина. — В какой-то момент отчетливо услышала, что щелкнул замок. Дверь изнутри кто-то закрыл. Еще подумала, что в здании кто-то есть. Конечно, должен же оставаться вахтер. Всегда кто-нибудь остается» (7).
«Тем временем пришло сообщение, что «правосеки» движутся к нам по Проспекту Победы [современное название Александровский проспект]» (6).
Поход на Куликово поле «правосеков», которые возглавили толпу агрессивно настроенных «майдановцев» и «ультрас»
«На просьбы пустить людей внутрь дверь никто не открыл. Перед лицом реальной опасности ее пришлось выломать» (7).
«Флаги и фотографии погибших «беркутовцев» мы унесли в здание, висеть остался лишь флаг «Народной Альтернативы», Одессы и Украины» (6).
«Люди заносили на крыльцо Дома профсоюзов аппаратуру, какое-то имущество из палаток, православные несли иконы и хоругви» (3).
«Заносили в здание портреты Героев-«беркутовцев», — продолжает рассказ Надя, — пару стопок каких-то списков и листовок, матрасы, одеяла, купили медикаменты. У меня с братом [этим людям за 50 лет, брат незрячий] были дубинка-держак от лопаты, но короткая, половина держака и швабра.
Не заметила куда занесли генераторы и аппаратуру со сцены, может быть даже увезли, ведь в лагере стояли несколько машин, а потом их не стало. Если сохранили «майно» [имущество] — слава Богу» (4).
Я, Артем (с ним и его женой мы проходили вместе через Александровский проспект) и еще один «куликовец» побежали в церковь, находящуюся рядом на улице Пушкинской, просить, чтобы они били в набат, привлекая внимание людей и таким образом призывая их помочь в обороне Кулькового поля. Но нам отказали, сославшись на отсутствие старшего и на закрытие церкви. Мы попробовали побежать в церковь на улице Пантелеймоновской, но уже было, практически, 18.00 и она была закрыта, мы попытались позвонить или достучаться, но нам никто не ответил и мы раздосадованные вернулись ни с чем на Куликово поле. Когда мы возвращались, то встретили дедушку, которому было около 70
лет, он полный решительности шел из центра города, где произошла неравная кровавая схватка. Голова его была наспех перевязана, через бинт виднелись пятна крови, но приняв бой в Центре города на улице Греческой он шел на Куликово поле защищать его. Я очень наделась, что седовласый защитник Одессы выжил, но, увы, он погиб в Доме профсоюзов между третьим и четвертым этажами. Это был Александр Приймак, 1945 года рождения. Светлая ему память!Вернувшись, мы увидели, что все, кто были на Куликовом поле, участвуют в создании новой баррикады вокруг крыльца Дома Профсоюзов. Мы начали помогать.
«Люди подносили доски, стулья, поддоны, чтобы ребята могли забаррикадировать входные двери в случае нападения и продержаться до прибытия наряда милиции» (3).
В то время милицейская машина стоящая на Куликовом поле куда-то отъехала, по-крайней мере на самом Куликовом я ее уже не видела. Горсточку милиционеров, которая крутилась на площади я тоже как-то уже не видела, наверное отошли подальше, видимо их уже предупредили о надвижении толпы.
Рассказывает Андрей: «На Куликово поле я приехал где-то за 30–40 минут до прихода толпы «майдановцев». Я был за городом, перезванивался с другом, который был на Греческой. Когда его телефон перестал отвечать я решил приехать найти его, но уже не на Греческую, а на Куликово поле» (16).
«Буквально за 5 минут до нашего входа в Дом Профсоюзов, — рассказывает Инна, — меня остановила одна из верующих, тех которые стояли на крыльце. Она мне сказала со слезами на глазах: «Вы знаете, не ждите помощи, никто не будет звонить, Владыка отказал». Для нее это было большим ударом. Я, в принципе, и не ожидала другого решения, а она верила, что церковь все силы направит, чтобы помочь людям. Тем более там стояли их прихожане…» (15).
Но из уст в уста передается, что в Дом профсоюзов зашел священник, видимо из постоянной группы верующих, которые всегда присутствовали на Куликовом поле во время встреч, митингов и маршей. Также есть свидетельство одного из выживших, что он видел как священнику отрубили руки. Страшно подумать, что это может быть правдой, но, увы, для «бандеровцев» православие и православные — это кровный враг, а для тех кого они выбрали своими врагами они применяют варварские способы убийства, что было доказано во время бойни 2 мая.
В официальном списке погибших священника не было, но ведь в этом списке, к большому сожалению, нет еще многих наших погибших товарищей.
Я упоминаю этот факт потому, что хочу сказать, что в разных группах нашего общества есть разные люди и то, что Владыка отказался дать добро на звон колоколов для набата совсем не означает, что церковь не хотела помочь, просто в тот момент не нашлось смелости ни у него ни у настоятелей церквей самим принять решение, взяв на себя ответственность. Да ведь никто из них и из нас и подумать не мог, что может произойти такая кровавая расправа…
Итак, поступила команда женщинам с медикаментами заходить в здание на 2-й этаж. Мы пошли на 2-й этаж раскладывали медикаменты на столы-кафедры, стоявшие в коридоре. Когда мы вошли в здание. Свет в нем был.
«Когда узнали о надвигающейся толпе, — рассказывает Андрей, — люди, которые были на Куликовом поле, начали кричать, чтобы все прятались в дом профсоюзов. Я слышал, как женщина с детьми говорила: «Давайте спрячемся в здание, может милиция нам поможет» (16).
Рассказывает Светлана: «Кто-то (в балаклаве, в камуфляже, он находился за спинами первого ряда ребят) со ступенек Дома профсоюзов прокричал в мегафон, что нам всем необходимо укрыться внутри здания. Мы стали возмущаться — впереди нас — какие-никакие, но все-таки заслоны (поддоны с мешками). Перед ними, мы за 15 минут сделали, огромные кучи брусков асфальта (а чем еще отбиваться?!!!)… И что — мы сейчас оставим весь этот чудный метательный материал и спрячемся?! Мы стали складывать в мешки, на покрытые поддоны, — весь тот асфальт, который подняли перед Куликовым…