Природа личной реальности. Часть 1

(21:55. Джейн быстро вышла из транса. Она высказала мысль, к которой все время возвращалась в последнее время, — что Сет в главе 8 довольно резко оборвал разговор об Огастесе и будет еще не раз возвращаться к нему в книге.

Я спросил о заглавии главы 8. Джейн думала, что оно прошло. Сейчас она его видела мельком и не могла уловить как следует. Сирены продолжали выть, напоминая охотящихся вдалеке животных. Слушая их, я взял книгу, которую вчера вечером забыл один из учеников экстрасенсорного класса. Она была о философии и религии в Индии. «Положи ее, — попросила Джейн, когда я начал ее листать. — Это один из случаев, когда Сет может многое сказать об этой книге». Имелось в виду, конечно же, что у нее открыто более одного канала.

Далее Джейн объяснила, что на ее взгляд книга была «скорее хитростью, чем откровенной ложью, но правда, которую вы в ней инстинктивно чувствуете, может заставить вас принять заметные искажения, которые в ней тоже есть...»

Сеанс так же быстро возобновлен в 22:14.)

Итак. Во-первых, Огастесу много раз говорили что-то вроде: «Ты слишком много думаешь. Ты должен заниматься делами, спортом, больше общаться». Частые замечания плюс другие условия его детства выработали в нем страх перед мыслительной деятельностью. Кроме того, он чувствовал себя недостойным — так могут ли его мысли быть ценными?

У него рано начали возникать агрессивные чувства, но в его семье не существовало приемлемых способов сбрасывать подобное напряжение. В результате они превратились в бурные вспышки жестокости, и Огастес стал еще сильнее стесняться своей недостойной природы. Какое-то время, будучи еще нормальным подростком, он из всех сил старался быть «хорошим». Это означало изгнание мыслей и импульсов, имеющих сексуальную природу, агрессивных или просто не принятых в обществе. На подавление этих частей внутренней личности он тратил много энергии. Однако запретные ментальные события не исчезали. Они становились более интенсивными и отделялись от его обычных «безопасных» мыслей.

Подобным образом Огастес создал ментальную структуру, которая следовала принципам, упомянутым мною до перерыва. В других обстоятельствах, обладая другими качествами, другой человек мог бы повредить себе физический орган, буквально нападая на него, не менее реально, чем это сделал бы вирус (с чувством). Но в силу своего темперамента и природы, а также врожденной, хоть и совершенно неразвитой креативности, Огастес сформировал структуру, а не уничтожил существующую.

В нормальном состоянии он принимал только убеждения, которых, как он считал, от него ожидали. Как уже говорилось (сеанс 628, глава 6), прежде, чем он достиг нынешнего состояния, был период, когда «мысли хорошего я» и «мысли плохого я» состязались за его внимание, а тело отчаянно пыталось реагировать на постоянные, чередующиеся и часто противоречивые концепции.

(Пауза.) В результате создалась ситуация, в которой конфликтующие наборы мыслей и чувств начали чередоваться, хотя большую часть времени Огастес сохранял целостность. Однако убеждения, которые он задвигал вглубь, по закону притяжения немедленно включались в другую ментальную структуру — тоже состоящую из идей и чувств, образующих своего рода невидимую клеточную организацию, обладающую всеми способностями к реакциям.

В обычном состоянии Огастес считал себя бессильным — потому что отказывал себе в естественных проявлениях агрессии — и чувствовал слабость. Эти убеждения активировали клеточную память тела, ослабляя его и мешая ему функционировать. Однако какое-то время оно было уравновешенным, хотя деятельность и приглушалась. Сохранялся баланс, который удовлетворял его потребностям.

Огастес начал бояться, что тело выйдет из-под контроля и совершит жестокий поступок, потому что, конечно же, он понимал силу подавляемых мыслей и чувств. Когда возникала кризисная ситуация или усугублялось его отчаяние, процесс ускорялся, а он притворялся, что ничего не замечает, и так появлялся Огастес Второй.

(22:35.) Огастес Второй был полон ощущением силы, потому что Огастес считал силу неправильной и, когда думал о своем обычном «Я», отодвигал ее. Однако Огастес понимал, что телу нужна жизненная энергия, в которой он ему отказывал. Так и появился Огастес Второй с идеями об экстраординарной силе, энергии и превосходстве... (громче, с улыбкой). Я своего Огастеса контролирую. Надеюсь, что вы тоже.

(«Да».)

...С фантазиями о невероятном героизме, с воспоминаниями, в которых Огастес себе отказывал.

Агрессивные действия, о которых Огастес забывал ради своего комфорта, Огастес Второй вспоминал с бурной радостью. В результате мгновенно происходило химическое оживление тела. Улучшался тонус мышц. Изменялись уровень сахара в крови и течение энергии сквозь тело.

Когда Рубурт беседовал с Огастесом, я понял, что молодой человек идентифицирует Огастеса Второго с левой стороной тела. В обычном состоянии она была напряжена сильнее, чем правая.

Огастес Второй избавлялся от напряжения, после первой вспышки активности течение энергии становилось сильнее. Однако чем дольше Огастес Второй оставался, тем слабее становилась его позиция — это признавали и Огастес, и сам Огастес Второй. Понимаете, Огастесу надо было накопить достаточное количество подавленных мыслей и эмоций в ситуации, в которой он не был способен справиться. Тогда угроза вызывала появление Огастеса Второго. Тело ведет себя так, как, по вашему мнению, оно должно себя вести. Поэтому Огастес и Огастес Второй, у которых были разные схемы поведения, вызвали у тела совершенно разные реакции.

Теперь забудьте, что в данном случае происходит разделение. Представьте себе последовательные мысли и чувства, которые есть у вас. Когда вы чувствуете себя слабым, вы слабы. Когда вы испытываете радость, она идет на пользу вашему телу, которое становится сильнее. Случай Огастеса просто в гипертрофированной форме показывает воздействие убеждений на физический образ. Если вы решили: «Ага, значит теперь я буду думать только хорошие мысли, стану здоровым, а „плохие“ мысли буду подавлять или делать с ними что угодно, но не думать», — то в какой-то степени пошли по стопам Огастеса. Он начал с веры в то, что некоторые его мысли настолько плохие, что их каким-то образом надо заставить исчезнуть. Поэтому подавлять мысли, которые вам кажутся негативными, или вообще считать, что они ужасны, — это не выход.

Кстати, название этой главы: «Здоровье, хорошие и плохие мысли, рождение „демонов“». Можете сделать перерыв.

(22:55. Транс Джейн был глубоким, темп речи — быстрым, но она запомнила сирены. Они и сейчас выли, хотя мы не видели никаких отсветов — допустим, от пожара, в западной части города. Сеанс возобновлен так же энергично в 23:15.)

Итак, ваши убеждения в том, что желательно, а что нет, что есть добро, а что зло, невозможно отделить от состояния вашего тела. Ваши понятия о ценностях могут помочь вам укрепить здоровье или вызвать заболевание; могут привести к успеху или неудаче, счастью или горю. Но каждый из вас поймет последние мои слова согласно собственной системе ценностей. У вас есть четкие представления о том, что такое успех и неудача, добро или зло.

То есть ваша система ценностей строится на представлениях о реальности, а представления формируют ваш жизненный опыт. Допустим, вы верите, что быть «хорошим» значит быть совершенством. Может быть, вы слышали или читали, что дух совершенен, поэтому считаете, что ваш долг — повторить совершенство духа во плоти, насколько это возможно. Поэтому вы пытаетесь отрицать все несовершенные мысли и чувства. Собственные «негативные» мысли ужасают вас. Вы также можете верить в то, о чем я вам говорю, — что ваши мысли формируют реальность, поэтому еще больше боитесь мысленных или практических проявлений агрессивного характера. Вы можете так волноваться о том, чтобы не причинить никому вреда, что едва решаетесь шевелиться. Пытаться все время быть совершенством не просто тяжело, из-за неправильного понимания это может привести к трагедии.