Приручить дракона

Неужели только Нар смог?

– Как ты думаешь, у грабителей это первая такая осечка? Моррун же отправлял в карман магов не в первый раз.

– Все выглядит слишком слаженно, – с сомнением произнес Рохт. – И организованно. Один вживленный в тело баньши артефакт чего стоит… Слишком много вложено, чтобы использовать это один раз.

– Но если так… – произнесла, обдумывая ситуацию. – Я ни за что не поверю, что никто из родственников пропавших не спохватился. А значит, есть заявления в отдел правопорядка как минимум. И на все закрывали глаза?

– Скорее, офицеры их даже не видели, – возразил Рохт. – Этим занимается департамент внутренней безопасности.

– А твой друг не в нем ли работает? – Я сложила руки на груди. Не то чтобы вечерний ветер был столь уж холодным. Скорее я не хотела пускать стужу, что вьюжила у меня внутри, наружу.

– Ты хочешь сказать, что Хэнк в курсе? И молчал? – нахмурился дракон.

– Как давно вы с ним служили вместе?

– Больше семи лет назад.

– Это слишком большой срок. За него человек, да и дракон, способен полностью измениться. Особенно если метаморфозы подкреплены деньгами.

– Хелл… – предостерегающе начал Рохт, дружбу которого я сейчас втаптывала в грязь сомнений.

Только меня уже было не остановить.

– Сам посуди. Если все идет через его департамент, то по-любому были прецеденты. Их только замять было легче. Ну сгинул и сгинул приезжий. Труп-то не нашли!

– Он дал нам верную наводку, – попытался возразить дракон.

– Только когда мы пришли по ней, того, кто был нам нужен, почти убили. Не найди мы так быстро проводника – и разводила Моррун уже был бы гномом с максимальной степенью прожарки, такой, что ни один некромант труп уже не разговорит. Да и не стал бы. Там все было бы похоже на несчастный случай.

– Почему ты так уверена, что Хэнк замешан? – с неохотой, но все же принимая мои доводы, произнес дракон.

– Потому что я на его месте поступила бы точно так же, чтобы отвести от себя любые подозрения.

– Уверена?

– Настолько, что готова проверить, – с вызовом ответила я.

– Что ты предлагаешь? – спросил Рохт, смотря мне в глаза. Сейчас мы говорили о деле и только о нем, но, несмотря на это, я поняла: из взгляда дракона что-то исчезло. То неуловимое, из-за чего утром мое сердце там, на берегу реки в камышах, заиндевело.

Двенадцать часов назад я для ящерюги была лишь дочерью своего отца. Той, что от него по другую сторону закона. А сейчас… Я была для Рохта равной.

– Скажи, ты все так же ненавидишь меня? – вырвалось вдруг. Я сама от себя не ожидала, что скажу это. Поэтому от вопроса растерялась, удивилась, обалдела и даже слегка так офигела. Едва ли не больше, чем дракон.

Секунда. Бесконечно долгая, вязкая, как капля клея. Мы оба: и я, и Рохт – с размаху вляпались в эту секунду. А за ней – в другую. И в еще одну. Я не знала, как отсюда выбраться, а Рохт, похоже, и не хотел вовсе.

– А ты? – произнес дракон с усилием, наконец разорвав неловкую тишину. Его голос прозвучал хрипло и надтреснуто.

– Что – я? – сказала я, и звуки разнеслись по улице вороньим карканьем.

– Я офицер. Мой долг – служить закону и защищать его, наказывать тех, кто его нарушает… И за всю свою бытность офицером я ни разу не встречал преступников, которые бы искренне люб… хорошо относились к дознавателям.

– Что ты этим хочешь сказать? – непонимающе спросила я.

– Хелл, хватит притворяться! Ты искусно играешь, я почти верю тебе, но проще будет, если ты будешь такой же, как сегодня утром, когда пришла к порогу моего дома и потребовала вернуть долг.

– Такой – это какой? Расчетливой су…

– Да, – твердо произнес Рохт.

Захотелось ему врезать. Да не как я привыкла обычно – кулаком и в челюсть, а банально, по-женски… пощечиной.

– Не дождёшься! – почти выкрикнула я, еще толком не определившись, чего именно не дождется дракон: оплеухи, того, чтобы я вела себя исключительно как сволочь, или… Я все же ударила. Кулаком в мужскую грудь. – А тебе не приходило в твою чешуйчатую башку, что я не притворялась?

– Даже когда изображала из себя обычную адептку?! – Кажется, один непрошибаемый ящерюга даже не почувствовал моего удара.

– А может, я хотела попробовать ей быть. А моя семья – обычной? Да, знаю, у нас это получалось не очень, но… Я пыталась просто жить!

– Бывших преступников не бывает!

– Бывших ищеек тоже, – выпалила я. – Знаешь, если тебе так дороги твои моральные устои, вера в дружбу и прочая муть… Живи с ней! – Хотелось добавить, что сама найду брата, но… тревога за него была во сто крат сильнее уязвленной гордости. Потому я закусила губу, чтобы не выкрикнуть чего, глубоко вдохнула, сжала кулаки и выдавила из себя: – Помоги мне найти Нара.

– Я сделаю все для этого, – серьёзно ответил Рохт. – Только поклянись, что, когда настанет время и я спрошу, на один вопрос ты ответишь мне только правду.

– Хорошо, – ответила я и достала нож, который, несмотря на все злоключения, был со мной, правда перекочевал из-за пояса и теперь был заправлен в носок под штаниной.

Лезвие рассекло мою руку, и я произнесла слова зарока.

Глава 12

– Это все? – уточнила я, вновь пряча нож под резинку носка и одергивая штанину.

– Простой клятвы было бы достаточно, – как-то неодобрительно, словно я ему не магическое обещание дала, а вчерашний суп вместо свежего предложила, пробурчал Рохт. – Дай руку.

Я ничего не ответила на это недовольное ворчание, хотя хотелось много чего: от пафосного в духе: «Жизнь моего брата стоит клятв на крови» – до банального: «А на хрыг просил тогда дать магическое обещание?» – но вместо тысячи слов я сделала один глубокий вдох. Рано, Хелл. Рано! Все выскажешь этому ящерюге потом.

Подавив раздражение, я протянула дракону ладонь. Он легонько подул на кожу, и порез на той начал мгновенно затягиваться. Только белесая полоска шрама и осталась. Да и она скоро наверняка исчезнет.

Я и сама могла бы… Да я вообще во многих вещах без чьей-то помощи обходилась. В лечении порезов так точно. А сегодня вот столкнулась с тем, с чем в одиночку не справиться. Да даже с Рохтом вдвоем тоже. Нам нужен был третий.

Об этом я и сообщила дракону.

– Какой у тебя план? – уточнил Рохт.