Пришельцы

Собаки лаяли не зря: и эта ночь не обошлась без гостей.

Правда, на сей раз явился блюститель порядка, майор Солодянкин с тремя милицейскими оперработниками. Во двор войти не рискнули и несколько минут, сидя в машине, сигналили, пока Георгий не вышел к ним за ворота. Солодянкин попросил отойти в сторону для конфиденциальной беседы: по сравнению с прошлыми встречами, поведение его резко изменилось разговаривал уважительно, тоном и видом своим подчеркивая, что он знает, с кем имеет дело.

Пожалуй, в «бермудском треугольнике» только самый ленивый не знал, что за фермер поселился в Горячем Урочище… Ушли в клеверное поле, присели на траву.

– Я немного в курсе, – сказал милиционер. – Но в вашу службу не суюсь, предупрежден… А дело вот какое. Вчера утром подняли труп Ворожцова, бывшего хозяина. Вы же знакомы?

Поспелов сориентировался мгновенно.

– Нет, мы так и не познакомились. Приезжал он несколько раз, но меня не было дома. Жена его знает.

– Думал, вы знакомы…

– Увы!.. А что с ним? Кто это его?..

– Непонятно, – угрюмо бросил Солодянкин. – Убит тремя выстрелами в упор, стреляли из ТТ. А потом еще за ноги повесили прямо на проселке. Согнули дерево и повесили. В Долине Смерти.

– Сурово…

– Да уж!.. В последнее время он с бизнесом связался, купи-продай. Может, прокатил кого?

– Может и прокатил.

Солодянкин умолк, искал подхода, что-то хотел спросить и не решался.

– Перед этим он куда-то пропадал, на несколько дней, – осторожно сообщил он. – Как раз ваши… люди работали на военном аэродроме. Самолеты летали, вертолеты… Я подумал, не завязан ли он был с вашими делами? Конечно, хотелось поговорить с ним, пусть и не начистоту, но более определенно. По поводу Васени из Нижних Сволочей, его связей, да и о Ворожцове бы не мешало потолковать: кто-то же был приставлен к нему, кроме Васени, кто-то же шептал ему на ухо, подталкивал, подсказывал…

Однако Поспелов давно уже потерял доверие к местной милиции – живут рядом с диверсионно-разведывательным формированием несколько лет, имеют «глаза и уши» в виде своей агентуры и хоть бы какую-нибудь информацию дали по пришельцам!

Подозревать сговор с ними нельзя, но близорукость потрясающая. Не исключено, что милицию тоже используют втемную…

– Ворожцова видели на тракторе, ехал в сторону Горячего Урочища, продолжал Солодянкин. – А потом как в воду… Где был? Вот я и подумал…

– Не правильно подумал, – односложно проронил Георгий. – Жена говорила: заезжал.

Меня не захватил дома, так уехал.

– Любопытно то, что он вернулся домой… когда у вас на аэродроме все закончилось.

– Совпадение…

– Жена Ворожцова говорит, приехал осунувшийся, страшный и напился до потери пульса. На утро похмелился и поехал куда-то. Вчера нашли.

– Ничем помочь не могу, – развел руками Георгий. – Своих забот…

– Понимаю, – многозначительно согласился милиционер. – Скелеты-то все еще пляшут?

– Пляшут, что им не плясать? Скелеты у нас по всей стране пляшут.

– Да, жалко. А была надежда…

– Васеню из Нижних Сволочей еще не задержали? – прощаясь, поинтересовался Поспелов.

– По агентурным данным, находится в банде, – доверительно сказал Солодянкйн. – У мародеров… А как поживает… завклубом?

– Хорошо поживает. Все в порядке.

– Надеюсь, и бывшая жена тоже? Или нет?

– Кто? – насторожился Поспелов, ощутив, как лицо опахнул горячий ветер.

– Бывшая жена, Нина Соломина.

Он что-то знал! И говорил сейчас не для того, чтобы блеснуть своей информированностью – с Ниной что-то произошло…

Георгий охватил его за грудки, притянул к себе.

– Не крути. Говори прямо. Что тебе известно? – – Пока ничего особенного, – Солодянкин высвободился из рук Поспелова, поправил рубашку. – Знаю, что она ехала к вам. И не доехала.

– Ко мне?.. Этого не может быть!

– Может, – угрюмо вымолвил милиционер. – Мои люди работают в Нижних Сволочах по убийству коммивояжера. Нина Соломина появилась в селе три дня назад, тебя спрашивала, искала попутный транспорт в Горячее Урочище. Сказала, что на ферме живет ее муж… Бывший.

– Да, а я не поверил, – самому себе сказал Георгий. – Посчитал за провокацию…

– Что?

– Это так… Нашла она транспорт?

– Нет… Пошла пешком. И если не добралась до фермы, значит…

– Значит, скоро полетит в космос, на планету Гомос. Слыхал о такой планете?

– Ей советовали не ходить в одиночку, – оправдываясь, проговорил Солодянкин. – Не послушала… Говорят, не в себе была. Не то что больная, а какая-то задумчивая… восхищенная, что ли. Или блаженная…

– Искать пробовали?

– Понимаешь… Вроде бы причины нет искать. Заявления ни от кого не поступало…

А потом, у нас бесполезно людей искать. Если пропал человек – с концами. Если, конечно, сам не объявится. Но ты можешь написать, мы зарегистрируем и… Ну, в общем, все равно гиблый номер. Ты-то лучше меня знаешь, куда исчезают люди в наших краях. Нет, мои опера, конечно, проехали по дороге от Нижних Сволочей до фермы – никаких следов. Моя агентура наблюдает за бандой, я ориентировал, если появится…

– Не появится, – прервал Поспелов. – Это не банда. Это организация, серьезная.

– Мне запрещено вмешиваться, – развел руками милиционер. – Не моя епархия… Все эти потусторонние силы, призраки, скелеты по твоей части.

– Ну, бывай здоров, – буркнул Георгий.

Милиционер ушел к машине, посовещался со своими подчиненными и скоро укатил в сторону Долины Смерти.

«Санрейс» из Петрозаводска прибыл в Горячее Урочище в половине седьмого утра, хотя Поспелов, выйдя на связь с конторой в столице Карелии, совершенно не надеялся, что дадут вертолет. И все-таки машина спецслужбы еще работала, нашлись пилоты, свободный санитарный борт и керосин. Машина опустилась на луг за изгородью, обряженные в белые халаты «врачи» смело прошли сквозь собачий коридор и поднялись на крыльцо. Татьяну вынесли на носилках и вовсе не для прикрытия: температура была невысокой, но от слабости она не держалась на ногах, окончательно расклеившись, едва послышался звук турбин.

– Я вернусь, – шептала она. – Не оставлю тебя одного… Ты без меня пропадешь.

– Возвращаться не нужно, – пробовал отговорить ее Георгий, чувствуя бесполезность своих слов. – Полежишь в больнице, в полной безопасности. Потом уедешь в Новгородскую область, к сыну и матери.

С Зарембой согласую твой отпуск… А я вас там найду.

Он заранее знал, что эту «упертую» женщину не своротить, что она обязательно вернется на ферму, независимо от приказов. И чувствовал, что если это произойдет, ему будет хлопотно, накладно и одновременно приятно. «Врачи» внесли носилки в вертолет, установили их на специальной подвеске. На прощание оставалось несколько секунд: пилоты раскручивали винты, а техник приготовился убрать лестницу. Татьяна притянула Георгия, зашептала, напрягая голос: